Эдику Вязникову пришла из дома срочная телеграмма: «Отец больнице приезжай немедленно». Телеграмма настоящая — Сироткин проверил на почте. Но какая семья у Эдика, чем болен отец, никто в бригаде не знал. Его отъезд ставил шабашников в трудное положение: они лишались единственного шофера. Правда, водительские права были еще у Маркина. Однако если бригадир сядет за руль самосвала, кто взвалит на себя снабженческие обязанности? Таких добровольцев в бригаде не нашлось, все хотели работать честно, а мухлевать — специальность Маркина.
И все же Эдика они отпустили. Даже можно сказать, отправили домой насильно, как и положено порядочным людям. Хотя Эдик не переставал твердить, что он должен остаться, он подводит бригаду, из-за него они меньше заработают и так далее. Отвез его в Путятин на станцию заведующий колхозным радиоузлом Валерий Чернов.
— Тот самый Чернов? — строго спросил Фомин участкового.
— Так точно! — Сироткин покраснел до ушей.
Месяц назад он примчался в управление с паническим сообщением: изобретатель-самоучка Чернов собрался строить дельтаплан. Надо ли дозволить появление частного летательного средства или немедленно пресечь? Поступок Сироткина разбирался на летучке. По всей стране энтузиасты строят дельтапланы, все газеты пишут, а Сироткин не в курсе.
«Так то в газетах, а то у нас в районе», — оправдывался участковый.
С Черновым у него хватало хлопот.
Изобретатель-самоучка начинал скромно. Вернулся домой после армии и соорудил из старого мотоцикла мини-трактор «Ишачок». Мини-тракторы теперь у всех. Конструкция Валерия отличалась только необычным названием. Любопытным он охотно объяснял, что, служа в Средней Азии, проникся глубочайшим уважением к труду и терпению ишаков. Что же касается упрямства, то эта черта, по заверениям Валерия, чрезвычайно сближала ишаков с некоторыми людьми, например с Васей Сироткиным.
«Ишачок», он же «Сироткин», исправно пахал в Нелюшке огороды, а Валерий увлекся фантастической идеей построить амфибию. И построил. Однако путятинская ГАИ категорически отказалась выдать на амфибию автомобильный номер. Валерий отправился своим ходом в Москву, и Путятин ахнул, увидев на экранах телевизоров своего земляка, непринужденно беседующего с ведущим передачи «Это вы можете» о достоинствах пологих лобовых стекол и колес, закрытых обтекателями. Валерий заявил, что его следующая работа пока секрет, но название уже есть — «Фантомас».
Однажды вся Нелюшка слушала колхозные известия. Знакомый голос Валерия Чернова читал сводку: столько-то убрано льна, столько-то сдано молока.
Оставшееся время Валерий использовал на музыкальные приветы труженикам колхоза. Назовет кого-нибудь и объявит: «Для вас споет хор под управлением Свешникова», «Для вас споет Алла Пугачева».
Даже самая ветхая бабуля понимала, что ни хор Свешникова, ни знаменитая Алла не прибыли в Нелюшку, чтобы спеть в радиоузле перед микрофоном. Поет Валеркина техника. И все равно приятно.
В тот вечер Валерий поприветствовал всеми уважаемую фельдшерицу песней «Рябина».
Фельдшерица сидела дома за шитьем. Растрогалась вниманием — ее любимая песня. Мечтательно подперла щеку рукой и не заметила, как стала подпевать. И вдруг ей сделалось не по себе: «Кому подпеваю? Уж не мой ли по радио голос? Что делается? С ума схожу!..»
На ее счастье, вскоре примчались соседки. С их помощью она вспомнила: позавчера у себя дома у раскрытого окна пела «Рябину». Как же это Валерка исхитрился записать? Да еще с таким вздохом под конец! Стыд и ужас!..
Получив жалобу фельдшерицы, Сироткин немедленно опечатал колхозный радиоузел, а затем отправился домой к Валерию и обнаружил там шпионское гнездо. Дом был набит всевозможной радиотехникой, микрофонами, магнитофонами, приемниками, передатчиками. Провода пересекали комнаты во всех направлениях и уходили из дома по заборам и кустам.
Изобретатель сидел у пульта управления.
— Чем вы здесь занимаетесь? — строго спросил Сироткин.
— Изучаю жизнь с помощью «Фантомаса».
— Какой такой «Фантомас»? — Сироткин не был силен в технике.
Не долго думая, он ткнул пальцем в одну из кнопок на пульте.
Раздался шум и плеск сильного дождя, хотя за окном светило солнце. Потом послышалось чавканье грязи под тяжелыми сапогами. Двое шли под дождем, громко обсуждая причины поломки комбайна.
— Понятно, — сказал Сироткин. — Прошу следовать за мной.
Дело обошлось штрафом и клятвенным обещанием Валерия Чернова, что больше такое не повторится. Но своего слова изобретатель не сдержал.
Шло колхозное правление. Радио никто не включал, приемник на столе председателя заговорил сам: «Товарищи члены правления! Передаю для вас запись беседы нашего председателя с механизаторами на машинном дворе».
Из приемника полились бранные слова. Женщины заткнули уши, мужчины кинулись выключать, но приемник не унимался. Побежали в радиоузел — дверь оказалась запертой изнутри. Валерий прокрутил запись до конца и только тогда вышел, угодив прямиком в руки Сироткина.
Правленцы сгоряча постановили исключить Чернова из колхоза и снять с заведования радиоузлом. Но запись председательской речи осталась у него, и Валерий повез ее в Путятин. В результате история сделалась известной всему району, теперь уже председателю пришел черед, давать слово, что больше такое не повторится. А изобретатель свел знакомство с директором музея. «Фантомас» для музея просто клад. Записи фольклора! Воспоминания ветеранов! Музей открывает свою фонотеку, архив звукозаписей! Придет время — и потомки скажут спасибо тем, кто сохранил для них голоса жизни…
Киселев развернул перед Валерием блистательный план. С тех пор «Фантомас» регулярно записывал для музея колхозные посиделки со старинными песнями, свадьбы, собрания. А песни фронтовых лет в исполнении пастуха дяди Коли Семенова передало даже районное радио.
…На счастье Фомина, изобретатель оказался дома — с паяльником в руках что-то починял в паутине проводов, раскинутой «Фантомасом».
— Как дела с дельтапланом? — благодушно спросил Фомин.
— Моя милиция меня бережет. — Изобретатель ухмыльнулся. — Чтобы Чернов не разбился, как Икар. Все в порядке, Николай Павлович. А что же Сироткин с вами не пришел? — На этот вопрос Фомин отвечать не стал, разговор о Сироткине — лишняя трата времени. — Если вы насчет дяди Васи, — продолжал Чернов, — то вчера он был в Нелюшке, но не у меня, у шабашников. Я все делаю сам. Правда, с расчетами немного зашился. Думал, научные силы помогут, ну эти, с комплекса. Но у них с математикой напряженно — не секут.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
