Мой земледелец внутри просто сжался в комок. Переспелый — это не просто страшный. «Мангольеры» не могут переспеть, если не применить алхимию для полива.
— Отойдите, — Тай Лун вдруг выполнил какую-то связку пальцевых взмахов, а потом с силой саданул кулаком по воротам.
Вспышка, грохот, и, проморгавшись, я разглядел преподавателя, валяющимся в пяти шагах без сознания. Селена Лор лишь покачала головой:
— Ох уж эти воины, всё у них кулаками решается.
— Ой, — вздрогнул Лекарь, обернувшись, — Слышу.
В деревьях, в десяти шагах от нас, покачивались ветви. Посыпалась вниз листва.
— Нам что делать? — спросил я у Селены.
— Ворота не открыть, — она провела рукой, — Без гномов никак, тут какая-то ошибка в заклинании.
Ветви засвистели, из них выскочил гоблин. Ну как выскочил — на дорожку упала его верхняя часть, а потом её что-то затянуло в листву. Бедняга даже не успел всхрипнуть.
— С гномами неясно, — прошептала эльфийка, — Их подземелья заперты, а они не отвечают.
— Гончар, — Селена внимательно глянула на меня, — Дафна Дубыня где-то в саду, пытается приструнить «мангольера». Она: ваш единственный шанс.
Глава 14, в которой капуста
— Толян, — прошептал я, — На тебя вся надежда.
— Да, братишка, ты только слушай давай, — Боря тоже округлял глаза, лёжа рядом в траве, — Никогда пятак твой трогать не буду…
— Если вы не замолчите, — процедил сквозь зубы Толя, — То я ничего не услышу.
Мы лежали в траве, под кустами вишни, и смотрели в сторону ворот. Преподы за ними громко шумели и кричали, стараясь привлечь «мангольера».
Мы увидели лишь разок, как он показался из кустов. Я успел заметить оранжевое, как у апельсина, тело. И зубы…
Кажется, зубы у него были везде, словно перетекали с лица на спину. А где не было зубов, там были глаза.
Колобок на максималках, решивший сам съесть лису. И размером со стиральную машинку.
Монстр не успел вылезти из тени, как его привлёк крик гоблина в другом конце сада. Видимо, крики и вкус гоблинов крепко запечатлелись в куцей памяти, и мангольер унёсся туда, где гарантированно будет зелёное мясо.
Мы успели убежать с открытого места и залечь в кустах, но гоблин уже откричал последнее «на!», и где теперь находится хищник, мы не знали.
— Ой, это и есть те зубастики из нубобола?! — круглые глаза Биби смотрели на меня сквозь травинки.
— Нет, там они алхимией не напоены, — ответил я.
— Откуда знаешь, Герыч?
— Мой класс подсказывает…
— Ядрён батон, давайте просто прибьём его всей кучей, — Боря привстал на коленях, перехватил дубину и стал высматривать цель.
Мы с Блонди кинулись на него вместе, повалив на землю. Биби тоже на всякий случай схватилась за Борин локоть.
— Дьявольскую ноту помнишь? — прошептал я.
Бобр округлил глаза:
— Это что, она?
— Нет, но по урону… — начал было я, но тут:
— Тихо вы! — зашипел Лекарь.
Он приподнял голову, уши у него словно больше стали. Или от страха мне так показалось.
— Эта тварь тут не одна, — Толя покачивал головой.
— Пипец, — вырвалось у меня.
— Дриада там… — палец Лекаря указал куда-то.
— Ой, а там наша беседка, да, Лана?
— Ёес.
— А вот там… другие, — Толя показал левее.
— Кто?! Ещё мангольеры? — переспросил я.
— Нет. Другие… кто-то.
Лихорадочно пытаясь наметить план действий, я положил Боре руку на плечо:
— Давай, танк. Ползём к беседке, к дриаде.
— Ништяк, босс, — Бобр очень обрадовался, когда появился понятный приказ.
Это всяко лучше, чем лежать в кустах и ничего не делать.
— Вишню не трогать! — на всякий случай предупредил я.
Мы как раз ползли под кустами, и все как один припали висками к земле, стараясь не коснуться ни одной ветки.
— А чего с ней… — хотел было спросить Бобр, но тут мы все услышали непонятный свист.
Где-то совсем рядом.
И снова, словно циркулярка крутанулась. Послышался хруст, повалилась сваленная ветка.
Мангольер где-то рядом.
Рядом что-то вспыхнуло, я обернулся: Блонди ползла уже в форме кошки. Она навострила уши, и теперь, кажется, слышала не хуже Лекаря.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Мы пересекли кусты, показалась уже другая дорожка.
— Ауч! — Бобр свалился в канаву, я едва не вывалился за ним.
Прямо перед мощёной тропинкой в траве пролегала ровная полукруглая траншея. Будто кто-то сел на летающий экскаватор, опустил в землю позади круглый ковш, и полетел по саду. И пофигу ему, деревья или каменные дорожки — везде всё было срезано ковшом ровно, словно просто исчез кусок материи.
Куда, кстати, подевались срезанные земля, камни и деревья, я не знал. Но вокруг куч мусора не было.
Траншея, по дну которой мы могли идти, чуть пригнувшись, заворачивала через дорожку и вела прямо туда, где Лекарь услышал Дафну Дубыню.
На месте дорожки было видно, как аккуратно её сделали. Сначала какая-то подложка, потом щебёнка, потом песок, и на него уже уложены круглые камни. И все эти слои были начисто срезаны!
Бобр недоверчиво посмотрел на свою деревянную булаву:
— Ядрён батон, да мангольеру будет пофиг на эту деревяшку.
***
Нам удалось добраться до беседки. Точнее, того, что от неё осталось.
Она была прогрызена прямо посередине, оказался задет один из опорных столбов, и вся конструкция завалилась внутрь траншеи.
Выглянув из окопа, я покрутил головой.
— Дафна Дубыня, — прошипел я.
Циркулярка просвистела где-то правее. Послышался хлопок заклинания, засвистела металл по металлу. Крикнули преподаватели, а потом тишина…
— Дафна Дубы-ы-ыня! — чуть погромче позвал я.
Взгляд метался по кронам стоящих и поваленных деревьев, но я не мог понять, это ветер их колышет, или магия дриады.
Где же ты, где, дриада зелёная?
Лекарь и львица одновременно посмотрели в сторону, стали вслушиваться. Я тоже всмотрелся под куст, у которого листва шелестела в другую сторону, не по ветру.
— Мне показалось, наверное, — Толя с досады поморщился.
Львица повела плечами, мол, тоже не поняла.
— Сидите, займите круговую оборону, — шепнул я и сразу же вылез.
— Охренел, Герыч, — прошипел вслед Боря, но я уже по-пластунски обогнул беседку и подлез под куст, пытаясь проделать всё это с дубинкой в руках.
Тут случилось то, чего я не ожидал.
Я знал, что это за кусты, и какие из них повреждены, а какие гоблины могли бы поливать и почаще.
И сразу же я увидел её…
Это была довольно старая молодильная яблоня, с толстым, давно потемневшим и потрескавшимся стволом. Ствол разделялся на три большие ветви, и две из них были подчистую срезаны.
И в стволе я разглядел дриаду — он словно вросла в кору, только вверх ногами. Чётко очерчивались её руки, будто тянущиеся к корням, спина, ягодицы. А вот ноги должны были быть как раз в том месте, где срезались две ветви.
Такое чувство, что дриада спускалась вниз по стволу… или внутри ствола. И в этот самый момент мангольер и срезал ветви.
Я быстро подполз к тому месту, где из ствола яблони торчал ёжик травяных стеблей.
— Дафна Дубыня, — я потрогал копну травы.
Она пошевелилась, дриада повернула голову.
Глаза слабо приоткрылись, еле выделяясь на фоне тёмной коры. Кажется, мшистые чешуйки отваливались от её щёк, а с губ скатывалась струйка прозрачной крови, будто древесный сок.
— Человек…
— Да, это я, Гончар.
— Сын Гончей… поцеловал меня?
Я затормошил в кошеле рукой, отыскивая нормальные зелья здоровья. Оставалось ещё у меня с прошлого похода.
Хрустнула кора, дриада покачала головой.
— Послушай себя… — вяло прошептала она, — мне не поможет зелье…
Я стиснул зубы. Пипец, пипец, пипец!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Так, я слушаю себя.
Где-то сбоку взвизгнула циркулярка, и одна из крон сверху опустилась — какое-то дерево повалилось, с треском расталкивая соседей.
Блин, а ведь я увидел его. Оранжевое круглое тело мелькнуло, погружённое в грунт на полметра, взвились бурунки грязи.
