– Сколько земли на самом Руалонэ принадлежит этому Дому?
– Вся пустошь вокруг, – порадовал он меня.
– Отлично. Просто отлично! – подскочила на месте и потерла руки. – У нас будет много работы, Морок! Очень много, но это того стоит. Для этого нам придется увеличить количество урмытов. Планы наполеоновские, размах нехилый… И грозит он нам одними дивидендами.
– Что такое аполлеоонофски и тифитенты? – с трудом выговорил он незнакомые слова.
– Наполеон – это талантливый полководец и завоеватель, желавший править всеми и вся. А дивиденды – это доход. Все вместе нам дает наполеоновские дивиденды, то есть огромные и большие доходы, – загорелась энтузиазмом, подскочила к сидящему Мороку, схватила его за руку и потянула вверх. – Вставай, вставай. Завоевание мира не ждет! Будешь рассказывать мне, что да как, чтобы я не прокололась, когда будем по Руалонэ гулять, – и чтобы подначить мужчину и немного позлить спросила. – А фетишисты у вас имеются? Те, кто любят ношеную женскую одежду или обувь и готовы отдать за нее все свои сокровища?
– Зачем они тебе? – насторожился мужчина, который покорно поднялся и следовал теперь за мной к Дому.
– Затем, что ношенную тэйалией одежду можно задорого продать, – просветила его довольным тоном и не устояла на ногах, потому что Морок дернул меня на себя.
– Даже не думай о таком! – зло прошептал мужчина, крепко сжимая в объятиях.
– Как ты собираешься делить меня с другими урмытами, если такие невинные предложения вызывают в тебе ярость? – задала вопрос мягко-мягко и насмешливо. – И вообще, я девушка непривлекательная, ты сам сказал. Чего же тогда злишься?
– Чего ты хочешь? – спросил он меня напряженным тоном, так и не выпуская из рук. – Чтобы признался, что солгал? Чтобы сказал, что ты мне сразу понравилась?
– А просто извиниться ты не пробовал? – поинтересовалась невинным тоном, жаль, что урмыт не видит, как я хлопаю ресничками и умильно смотрю.
Леший, повинуясь мысленному приказу, отрастил лианы и ими оплел запястья Морока. Дернул, высвобождая меня из объятий, давая возможность отойти на несколько шагов.
– Ну, дело твое, – фыркнула, поняв, что извинений точно не дождусь, и скомандовала Лешему отпустить пленника.
Медленно, никуда не торопясь, прогулочным шагом продолжила путь к Дому, не желая пока возвращаться в помещение. Тут, по крайней мере, лес, который на моей стороне. Так просто вывернуться в Доме не получилось бы. Скорее можно дождаться момента, когда Услад запрет нас двоих в комнате и не выпустит до тех пор, пока дурить не перестанем и не займемся делом. Урмыт догнал меня не сразу. Леший распутал его неохотно. Добычи лесу не хватает. И где ее взять? Заводить урмытов, стрясать с них энергию за экстремальный туризм, а после скармливать Лешему? До такого уровня цинизма еще не доросла.
Глава 8
Поцелуи в массы!
В Доме спокойно, не показывая, как меня волнует процесс, дождалась, пока Морок меня разденет, и разоблачила его, стараясь не поедать взглядом. Предстояло побеседовать с ним об обычаях и особенностях Руалонэ, а потом вновь проснуться в его объятиях. Что-то мне подсказывало, что Услад опять поступит по-своему. Вела себя раскованно и, надеюсь, выглядела совсем не предвкушающей очередной тур сражения за мою девичью честь, которая давным-давно пала в неравном бою с бывшей моей любовью – Денисом. И пусть я уже не девица, но из вредности не готова пока сдаться, хоть и ломает довольно сильно без секса.
Следуя своей вредной и кокетливой натуре, которая решила напомнить о своем существовании, в качестве домашнего одеяния выбрала облегающие шортики и маечку без лямок, под которую не предусматривалось белья. При этом старалась не задумываться, почему так тянет спровоцировать урмыта на очередной тур вальса. Объяснила для себя это тем, что он-то намеренно щеголял передо мной в полураздетом и раздетом виде. Теперь моя очередь пришла. Не все же Мороку меня изводить.
Босиком прошлась по удивительно чистому полу, ничего не напоминало об утренних игрищах с едой. На пальчиках крутанулась вокруг своей оси и, раскинув руки, упала на невидимое ложе. Довольно засмеявшись, попросила Услада позвать урмыта, которого ранее выгоняла, дабы иметь возможность спокойно переодеться. Села, очень хотелось устроиться, откинувшись на что-то, поддерживающее спину. Это мое желание Услад безропотно выполнил, и я развалилась на импровизированном, невидимом диване, получая несказанное удовольствие от возможности сидеть так, как привыкла. Поджала ножки под себя, откинувшись на спинку, и чуть ли не замурлыкала от удовольствия. Не хватало только чашки кофе и классной книжки в руке. Тогда день бы точно удался.
Мрачное выражение лица урмыта подняло мне настроение еще выше. Довольно улыбнулась и махнула рукой на свободное пространство напротив:
– Устраивайся. Будем разговаривать. У меня столько вопросов, столько вопросов… Готов послужить родине?
– Задавайте вопрос, тэйалия, – а голос-то какой, заморозить им может.
– И задам! – с энтузиазмом воскликнула я и принялась за перекрестный допрос вредятины, что смотрела в сторону зелеными глазищами и дулась. – А до того, как ты попал в хэцо, у тебя девушка была? – неожиданные вопросы, самое оно, чтобы кое-кто забыл про обиды.
– Араи? – вежливо переспросил бывший хэцо. – Что вы имеете в виду, тэйалия?
– Девушка, женщина, с которой у тебя были постоянные отношения. С которой ты вместе жил, спал, просыпался, – пояснила, предвкушая очередную гадость, наверняка ведь скажет, что была, и он души в ней не чаял.
Тоже ведь гадкая натура, как и я. Не удержится, стопроцентно не удержится. Обязательно выскажет свое «фи».
– Нет, постоянной араи у меня не было. Я только строил планы… – надо же, ответил честно.
Или опять солгал? Теперь буду постоянно бояться, что он сказал неправду. Вот что значит отсутствие доверия к человеку.
– А почему не было? – спросила с любопытством. – С чем это связано?
– Араи… – судя по паузе, не знает, что сказать, а что оставить при себе, либо готовится снова соврать. – Они очень красивы, сама увидишь. – Ого, перешел на «ты», дуться перестал или забылся? – Но… с ними сложно, если чуть-чуть думать умеешь. Они не живые и предсказуемые.
– Что ты имеешь в виду? Что означает «не живые»? – насторожилась, не понравилось мне данное им определение.
С зомби живут, что ли? Или хорошая женщина – мертвая женщина?
– Ты живая. Не предугадаешь, что ты придумаешь, скажешь, как поведешь себя, – попытался он объяснить. – А они другие. Они всегда говорят и делают то, что принято, то, что рэши ждут от них. Ни одна араи не откажет рэшу, если в этот момент свободна…
