Еще чьи-то шаги. Торвальд бежал по берегу, не обращая внимания на вайверн. Он опустился рядом с Шэнном, взял его раненую, все еще кровоточащую руку.
— Неважно, — заметил он.
Шэнн понял, что он сказал, но все сильнее и сильнее кружились вокруг скалы. Пальцы Торвальда, касавшиеся раненой руки, причиняли острую боль и почему-то отдавались в голове красными кругами.
Из кровавого тумана, который теперь покрывал почти все кругом, появился предмет — круглый белый диск. Затуманенным сознанием Шэнн понял, что они собираются делать, и в нем зашевелилась глубокая ненависть. Он ударил здоровой рукой наугад и, как ни странно, попал. Диск отлетел в сторону. В глазах у юноши прояснилось, и он увидел вайверн, склонившуюся за спиной Торвальда, которая и направляла на него свое странное оружие; С огромным трудом Шэнн выдавил:
— Больше вы меня не возьмете! Эти слова отпечатались у него в сознании. На украшенном драгоценностями лице невозможно было прочесть никаких чувств. Он повернулся к Торвальду, торопясь предупредить товарища.
— Не позволяй им применять эти диски!
— Постараюсь.
Торвальд снова исчез в тумане. Неужели одна из вайверн сфокусировала на них диск? Неужели они снова окажутся в темноте, чтобы снова очнуться заключенными — скажем, в пещере тумана? Землянин собрал все силы, чтобы удержаться в сознании, но ничего не вышло.
Но на этот раз он проснулся не в подземном потоке и не клубах зеленой мути. Его рука болела, но чувство боли почему-то обнадеживало. Не открывая глаз, он нащупал на руке гладкую повязку, провел здоровой рукой дальше. Подстилка, такая же, как в пещере со зданием. Неужели он снова оказался в той паутине коридоров?
Шэнн не открывал глаз, пока внутренняя гордость не заставила его. Первое, что он увидел, — овальное отверстие в стене. Он лежал всего в футе или двух под окном. И сквозь прозрачный материал окна лился золотистый солнечный свет. Никакого зеленого тумана, никаких бутафорских звезд.
Он лежал в маленькой комнате с гладкими стенами, вроде той, в которой сидел на острове. И кроме циновки, на которой он лежал, в комнате больше ничего не было. Шэнна укрыли легким покрывалом, сплетенным из волокон, напоминавших пряжу, с вкраплениями пуха. Его одежда исчезла, но и без нее под одеялом было слишком жарко, поэтому он выпростал из-под покрывала руки и стянул его вниз, к ногам.
Только теперь он увидел свою раненую руку. От кисти до локтя ее затягивал непрозрачный кожаный чулок, совсем не похожий на врачебную повязку. Эта штука была точно не из разведпакета первой помощи. Шэнн снова посмотрел в окно, но увидел там только небо. Кроме двух-трех лимонно-желтых облачков ничто не омрачало янтарного неба. Он, наверное, лежал в высокой башне. Шэнн не ожидал, что у вайверн найдутся такие строения.
— Выспался?
Вошел Торвальд, одной рукой приподняв панель двери. Его рваная форма пропала, офицер где-то раздобыл штаны из гладкого зеленого материала. Ботинки, правда, были все те же, старые и изодранные.
Шэнн уселся на постели.
— Где мы?
— Это можно назвать столицей. По отношению к материку мы на острове далеко в западном море.
— А как мы сюда попали?
Колодец, подземный поток… Может быть, та подземная река течет подо дном океана?
— Нас пожелали увидеть здесь.
Шэнн ожидал чего угодно, но только не этого.
— Чего?
Торвальд кивнул, его лицо стало совершенно серьезным.
— Они захотели, чтобы мы оказались здесь. Послушай-ка, Лэнти, когда ты прыгнул вниз, чтобы схватиться с тем вилохвостом, тебе ведь захотелось, чтобы твои росомахи были рядом?
Шэнн попробовал вспомнить. Воспоминания о том, что происходило перед битвой, были не очень ясными. Но — точно, он подумал: «Если бы Тэгги и Тоги сейчас оказались рядом, они бы отвлекли разъяренного зверя».
— Ты хочешь сказать, что я их тоже пожелал? Юноше пришло в голову, что все это, вероятно, означает на языке вайверн все те же сны, и он торопливо добавил:
— Так, что, мне и все остальное приснилось? Нет, его руку стягивала повязка, а под повязкой он чувствовал больную руку. Впрочем… там, в пещере, плеть Логэлли тоже нанесла ему настоящий удар, и больно было по-настоящему.
— Нет, ты не спал. Просто получилось так, что ты каким-то образом настроился на одну из этих маленьких штучек, которыми пользуются наши леди. И как только ты очень сильно захотел, чтобы звери оказались с тобой, то они сразу же появились рядом.
Шэнн скорчил рожу. Это прозвучало совершенно неправдоподобно. Но с другой стороны, как насчет тех встреч в тумане — с Логэлли, с Трэвом. Можно ли их объяснить правдоподобно? И если уж начинать с самого начала, как он перенесся с острова, где был брошен, в подземный поток безо всяких пересадок?
— Как это получается?
Торвальд рассмеялся.
— Спросил! У них есть эти диски, по одному у каждой вайверн, и они управляют своей силой с их помощью. Там на берегу мы видели школьные занятия. Новичков обучали этому искусству. Это нечто, не поддающееся объяснению или пониманию с нашей точки зрения. Если выражаться нашим языком, это самое настоящее волшебство.
— Мы заключенные?
— Спроси что-нибудь попроще. Я могу расхаживать где вздумается. Никто не проявляет ко мне никакой враждебности. Со мной дважды беседовали — с помощью телепатии — со мной говорили их повелительницы или старейшины, или верховные жрицы. По-моему, все три титула подходят. Они задавали вопросы, я, как мог, отвечал. Иногда мы просто не понимали друг друга. Иногда я задавал вопросы, но они почти всегда вежливо отговаривались или отвечали двусмысленно. Вот так мы и общаемся.
— А Тэгги и Тоги?
— Эти носятся сами по себе и, кажется, вполне довольны жизнью. Странно, но теперь они реагируют на команды гораздо быстрее и сообразительнее. Может быть, та переброска с помощью диска как-то повлияла на них.
— А что с этими вайвернами? Они все женщины?
— Нет, но у них строжайший матриархат. Те же обычаи, что и на древней Земле: плодоносная Мать-Земля и ее жрицы. Когда боги победили богинь, жрицы превратились в ведьм. Мужчин здесь мало, и они не обладают силой управлять диском. Собственно, — тут Торвальд рассмеялся, — здесь самцов рассматривают в лучшем случае как домашних зверюшек, в худшем — как необходимое зло. Поэтому мы с самого начала оказались в невыгодном положении.
— Ты думаешь, что нас не принимали всерьез, потому что мы самцы?
— Может быть, и так. Я пытался объяснить им опасность вторжения Трогов, объяснить, что получится, если жуки устроятся здесь надолго. Но они даже и слушать о них не хотят. — А можно объяснить, что Тропи-тоже самцы? Или это не так?
Офицер покачал головой.
— На этот вопрос не сможет ответить ни один человек. Мы боремся с Трогами уже много лет, собрали целые библиотеки сообщений о Трогах и об их поведении, а всего вместе вряд ли наберется на два абзаца точно установленных фактов. Остальное-догадки, начиная от весьма вероятных, кончая настоящей фантастикой. Но кто эти жукорылые твари, высадившиеся на континенте, и как к ним обращаться — «он», «она», или «оно» — мы просто не знаем. Мы всегда считали, что те, кто сражаются с нами, — самцы. Но они вполне могут оказаться и амазонками. И честно говоря, вайвернам и в том, и в другом случае, наверное, просто наплевать на них.
— Слава богу, они не дойдут до «Между нами, девочками, говоря…» — мрачно заметил Шэнн. Торвальд рассмеялся.
— Не дойдут. Кстати, мы здесь не единственные невольные гости.
Шэнн выпрямился.
— Трог?
— Кто-то. Не местный, во всяком случае, не племени вайверн. И для нас это может означать неприятности.
— Ты видел его?
— Нет. Насколько я понимаю, он не здесь. Я дважды сумел подслушать непосредственный обмен мыслями — удивление вновь прибывшей вайверн, увидевшей меня. Судя по всему, она ожидала увидеть кого-то совершенно другого.
— Еще один разведчик с Земли?
— Нет. По-моему, для вайверн мы все на одно лицо. Точно так же, как мы не можем отличить их одну от другой, если только они не носят разные узоры. Я, кстати, кое-что узнал об этих украшениях. Чем они замысловатее, тем выше сила, но сила не той вайверн, которая их носит, а сила ее предков. Эти украшения надевают, когда сдают экзамен на диск, и им сразу присваивается класс самой могущественной ведьмы по материнской линии. Это вроде поощрения — не посрамить деяний предка и превзойти их, если сможешь. Достаточно логично. Если это немного подработать, то такая система могла бы пригодиться и нашей службе.
Этот маленький кусочек информации был тем кирпичиком, из которых и складывались сообщения Разведки. Но в данный момент Шэнна больше интересовала информация о другом существе. Он оперся о стену здоровой рукой и встал на ноги. Торвальд пристально глядел на него.
