Пока Мендел представлял их хозяину, Тальяферро упорно старался вспомнить, откуда ему знакомо имя Уэндел Эрт. Несомненно, это был тот самый Уэндел Эрт, который написал недавно опубликованный труд под названием «Сравнительное исследование эволюционных процессов на водно-кислородных планетах», однако в сознании как-то не укладывалось, что это был именно он.
— Доктор Эрт, не вы ли являетесь автором «Сравнительного исследования эволюционных процессов»? — не выдержав, спросил он.
Лицо Эрта расплылось в блаженной улыбке.
— Вы читали эту книгу? — Нет, но…
Радостный блеск в глазах Эрта мгновенно погас, уступив место осуждению.
— Тогда вам необходимо ее прочесть сейчас же, немедленно. У меня есть здесь один экземпляр…
Он снова вскочил со стула, но тут вмешался Мендел.
— Подождите, Эрт, не все сразу. Мы пришли к вам по серьезному вопросу.
Он почти насильно заставил Эрта сесть и быстро стал излагать суть дела, как бы боясь, чтобы тот не перебил его, снова увлекшись какой-нибудь посторонней темой. Предельная лаконичность, с которой Мендел обрисовал события, заслуживала восхищения.
Лицо Эрта побагровело. Он нервно схватил очки и прочно укрепил их на носу.
— Мгновенное перенесение массы! — воскликнул он.
— Я видел это собственными глазами, — подтвердил Мендел.
— А мне ни звука не сказали!
— Я поклялся хранить тайну. Как я уже отметил, изобретатель был…… не без странностей.
— Как же вы могли позволить, чтобы такое ценное открытие осталось в распоряжении заведомого чудака? В крайнем случае, чтобы получить необходимые сведения, надо было подвергнуть его зондированию памяти.
— Это бы его убило, — запротестовал Мендел.
Но Эрт, прижав ладони к щекам и в отчаянии раскачиваясь взад и вперед, продолжал:
— Телепортация! Единственный пригодный для нормального цивилизованного человека способ передвижения. Единственно возможный способ! Если б я только знал! Если б я тогда был в отеле! Но, увы, он почти в тридцати милях отсюда.
— Насколько мне известно, — раздраженно перебил эту тираду Райджер, — между вашим домом и отелем существует регулярное воздушное сообщение. У вас ушло бы на дорогу десять минут.
Тело Эрта вдруг напряглось и, бросив на Райджеpa какой-то странный взгляд, он вскочил с места и опрометью выбежал из комнаты.
— Что за черт! — воскликнул Райджер.
— Проклятие, я должен был предупредить вас, — пробормотал Мендел.
— О чем?
— У доктора Эрта есть свой пунктик — он никогда не пользуется никакими транспортными средствами. Он всегда ходит пешком.
— Но ведь он, насколько я понимаю, занимается изучением жизни на других планетах, щурясь в полумраке, — заметил Конес.
Тальяферро, который минуты две назад поднялся с дивана, стоял теперь перед укрепленной на пьедестале чечевицеобразной моделью Галактики, устремив взгляд на мерцающее сияние звездных систем. Никогда в жизни ему не приходилось видеть такую большую и так тщательно выполненную модель.
— Верно. Но он ни разу не посетил ни одной из тех планет, изучением которых занимается, и никогда этого не сделает. Я сомневаюсь, отходил ли он за последние тридцать лет дальше чем за милю от этого дома.
Райджер расхохотался. Мендел вспыхнул.
— Пусть вам такое положение вещей кажется смешным, — рассерженно произнес он, но я буду вам очень признателен, если впредь в присутствии доктора Эрта вы постараетесь избегать этой темы.
Через минуту появился сам Эрт.
— Приношу мои извинения, господа, — прошептал он. — А теперь займемся нашей проблемой. Может, кто-нибудь из вас желает сознаться сам?
Тальяферро презрительно поджал губы. Едва ли этот толстенький специалист по внеземным формам жизни, добровольно приговоривший себя к домашнему аресту, обладает достаточной твердостью, чтобы заставить кого бы то ни было признаться в совершенном преступлении. К счастью, дело обстоит так, что он им как талантливый следователь не понадобится. Если вообще у него есть такой талант.
— Скажите, доктор Эрт, вы связаны с полицией? — спросил Тальяферро. На красном лице Эрта появилось самодовольное выражение.
— Официально нет, но тем не менее мы находимся в наилучших отношениях.
— В таком случае я сообщу вам кое-какие сведения, которые вы сможете передать.
Втянув живот, Эрт стал рывками вытаскивать из брюк подол рубашки, которым он принялся медленно протирать очки. Покончив с этим занятием и небрежно водрузив очки обратно на нос, он произнес:
— Итак, я вас слушаю.
— Я скажу вам, кто был у Вильерса в момент его смерти и кто заснял записи.
— Выходит, вам посчастливилось раскрыть тайну?
— Я думал об этом весь день и, кажется, пришел к правильному выводу. Тальяферро явно наслаждался произведенным его словами эффектом.
— Что же вы собираетесь нам сообщить?
Тальяферро глубоко вздохнул. Несмотря на то что он готовился к этому несколько часов, не так-то легко было наконец решиться.
— В происшедшем, по всей видимости, виновен не кто иной, как доктор Мендел, — наконец произнес он.
Мендел задохнулся от возмущения.
— Послушайте, доктор, — громко начал он, — если у вас есть какие-либо основания для такого страшного……
— Пусть он говорит, Хьюберт, — перебил его высокий голос Эрта. — Я предлагаю выслушать его. Ведь вы сами его подозреваете, и нет такого закона, который запретил бы ему подозревать вас.
Мендел зло поджал губы.
— Это больше, чем простое подозрение, доктор Эрт, — начал Тальяферро, усилием воли заставляя свой голос звучать ровно. — Доказательства налицо. Нам всем четверым было известно об изобретении Вильерса, но только один из нас, доктор Мендел, присутствовал при эксперименте. Только он один знал, что оно не является плодом больного воображения. Только он знал, что записи действительно существуют. Вильерс обладал слишком неуравновешенным характером, и для нас вероятность того, что он говорил правду, была слишком мала. Мы зашли к нему в одиннадцать, чтобы, как мне кажется, окончательно убедиться в этом, хотя никто из нас не назвал вслух истинную причину нашего визита. Но Вильерс был невменяем. Таким мы его прежде никогда не видели.
А теперь рассмотрим этот же вопрос с другой стороны. Что знал доктор Мендел и каковы были его мотивы? Представим себе, доктор Эрт, следующее. Человек, который пришел к Вильерсу в полночь, увидел, что тот потерял сознание, и заснял рукопись. Это лицо (не будем пока называть его по имени), вероятно, пришло в ужас, когда Вильерс очнулся от обморока и стал звонить кому-то по телефону. Охваченному паникой преступнику мгновенно приходит в голову мысль, что необходимо как можно скорее отделаться от единственного вещественного доказательства.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
