себя большой прочный пузырь. Там можно было переждать, когда нужно умыться или быстро принять душ. Главное, не торопиться. А то пузырь лопнет. И тогда…
На шее Анны дернулся выступ.
— Что тогда? — осторожно спросил Глеб.
— И тогда появится лицо женщины с закрытыми глазами, с длинными волосами, похожими на змей. Черные пряди медленно колышутся в воде, а потом становятся всё длиннее и длиннее, пока не дотягиваются до меня. Глаза женщины открываются, они похожи на две чернильные кляксы, такие же непроницаемые и расплывшиеся. И тут же ее волосы превращаются в гибкие, как шланги, руки, которые тянутся, тянутся ко мне… Это очень страшно, — вдруг оборвала себя Анна и серьезно посмотрела на Глеба. — Не думай, я не сумасшедшая… Я ходила к психотерапевту… на гипноз…
— И что? — осторожно спросил Глеб.
Ему до сих пор было жутко.
— Ничего, — ответила она. — Он сказал, что это вопрос доверия к миру и другим людям. А еще предположил, что во внутриутробном периоде, я пережила что-то пугающее и травматичное. Вот и закрепился опыт, вода — это всегда опасно и неприятно. Он старался объяснить мне, что вода бывает разной…
«Как и огонь», — машинально подумал Глеб. Когда он по молодости обратился к психологу, неприятный «мозгоправ», с вечно потеющим носом, тоже пытался убедить, что огонь может быть согревающим, романтичным, безопасным и полезным. После того, как он привел в пример пещерных людей, которые сидели у костра, а потом заговорил о Прометее, Глеб понял, что зря тратит время и деньги. Вежливо распрощался и ушел. С тех пор всё пытался как-то справиться сам. Итог оказался плачевен.
— В общем, год назад я решила научиться плавать. А потом занялась фридайвингом. Погружаюсь на задержке дыхания, — донесся до него голос Анны.
— А та женщина? — аккуратно поинтересовался Глеб.
Анна пожала плечами:
— Она по-прежнему со мной. Но иногда она становится почти невидимой, как в дымке. А иногда совсем рядом. Наблюдает.
— И… тебе не страшно?
— Страшно, — серьезно ответила Анна.
И тут Глеб понял, почему у нее было такое лицо, когда она подошла к нему после занятий в бассейне. Больное и измученное.
— Но жить в комнате ужасов своих страхов еще страшнее.
Анна секунду помолчала, а потом решительно встала:
— Ну что, едем?
— Куда?
— Как куда? Ко мне… — удивилась Анна.
Где-то на задворках сознания мелькнула и пропала мысль о Женьке. Понимая, что совершает непоправимое, всё же он подчинился Анне.
Глава 18
Такси притормозило у дома. Глеб расплатился и поплелся к подъезду. Как быстро он начал жить не своей жизнью. Всё, как во сне. Он словно раздвоился: одна часть, в поисках спасения, слилась с Анной, а другая — неизбежно возвращается к Жене. Анна — это покой и умиротворение, а Женя — его сердце и ответственность. Неожиданно из темноты выбежала крупная, абсолютно черная собака и вежливо ткнулась носом в колени. Из-за кустов появился молодой парень в кепке, по всей видимости, хозяин. «Ева!» — негромко прикрикнул он, и собака, фыркнув, радостно понеслась дальше. Город не спит. Сбиты все настройки, люди бодрствуют по ночам и нередко отдыхают, когда светит солнце. Всё наперекосяк. Как и у него в жизни. Глеб устало прислонился к стенке лифта, не замечая привычной веселой музыки, льющийся из динамиков. И кто придумал это вечное музыкальное сопровождение? Оно явно было призвано приободрить сонных жителей по утрам или поднять им настроение вечером, но на деле, давно раздражало и бесило. Кто-то пропускал мимо ушей, а кто-то втайне мечтал, чтобы динамик захрипел, сломался, а музыка исчезла.
На часах была половина второго. Завтра он собирался пораньше прийти в офис, разобрать, наконец-то, бумаги. Только вот голова забита другим. Глеб тихо взмолился, чтобы Женя спала или хотя бы делала вид, что спит. Он понимал, что ведет себя перед ней нечестно, но это полбеды. Самое главное, он обманывает себя. Мысль о том, как будут его осуждать, если он сейчас уйдет от Жени, заставляла цепенеть от ужаса. «А-а-а, ну, конечно, как начались проблемы, сразу сбежал!» — 99,9 их друзей и знакомых произнесут эту фразу. Или промолчат, но подумают. Все ведь видят только то, что снаружи, но никто не знает, что именно заставило так поступить. И если бы дело было только в страсти, похоти или новизне ощущений, от этого легко отступиться, но здесь совсем другое. Всё началось задолго до встречи с Анной. Но ведь не станешь это всем объяснять. Со стороны судить всегда легко, раньше он и сам был не прочь навесить ярлыки.
И всё же Анна появилась в нужный момент. Только никто этого не поймет. Глеб опустил голову, разглядывая ботинки. «Всё! Не могу я так больше! Если Женька не спит, я прямо сейчас всё ей расскажу!» Жить с этой тяжестью, это, как быть приговоренным к смерти.
Он открыл входную дверь и увидел лишь слегка мерцающее в темноте зеркало. В квартире было тихо. Глеб разулся и заглянул в гостиную, ожидая наткнуться на сидящую за ноутбуком Женю, но комната была пуста. Красным глазком светилась в полумраке панель телевизора. Подмигивал зеленым роутер. И вдруг сердце подскочило. Привыкшие к темноте глаза выхватили светлое пятно на краю стола. Похоже на женскую голову, опущенную на руки. Белокурые пряди упали на поверхность, свернулись полукольцами. На секунду Глебу примерещилась Анна, и он даже тихо рассмеялся. «Никого. А Женька спит», — с облегчением подумал он. К этому моменту вся решимость открыться ей, растаяла, и он был рад, что не придется ничего объяснять.
А Женя, и правда, спала. С самого утра она то и дело обновляла страницу форума, чтобы, наконец, увидеть, что Апелла присоединилась к обсуждению. Но ее не было. Не появилась она и днем. Женя нервничала, всё валилось из рук, очередной раз, напоминая о ее неуклюжести. Она уговаривала себя подождать и даже выключала компьютер, но ровно через пять минут, экран загорался снова. «Далась она мне», — сердилась на весь белый свет Женя. Но без общения с Апеллой ей было неуютно. За последнее время, это был единственный человек, который разговаривал на равных, не подозревая, что с ней произошло.
Женя задумчиво рассматривала пальцы, растопыривала их в разные стороны, сгибала и разгибала. Никак не привыкнуть к тому, что руки, словно чужие. А может, она просто ленится? Женя постучала по мышке, обновляя страницу. Разочарованно вздохнув, отвернулась. Вся ветка рябит разными именами, кто во что горазд, а загадочной Апеллы нет.
Она резко отодвинула ноутбук. Глеб опять исчез. Снова
