И
Истмен Джордж (Eastman George)
(1854-1932)
Американский изобретатель сухой фотографической пленки, Истмен изобрел камеру «Кодак» в 1884 году. Когда в 1928 году появился «Кодакколор», мультимиллионер уже добился монопольного контроля над всей фотографической индустрией Америки.
Филантропия Истмена была общеизвестна: он роздал при жизни 80 миллионов долларов, что составило более половины заработанного им капитала, покровительствовал, в частности, Университету Рочестера и Массачусетскому технологическому университету. Он прожил со своей матерью вплоть до ее смерти в 1907 году и никогда не был женат.
В конце 1930 года Истмен, будучи в возрасте восьмидесяти шести лет, заметил первые признаки дегенерации нижнего отдела спинного мозга. Вскоре он стал приволакивать ноги при ходьбе. Специалисты подтвердили самые страшные предположения: болезнь прогрессировала. Служащие Истмена заметили, что теперь, подходя к лифту своего офиса в Рочестере, он прислонялся к стене, чтобы не упасть. Однажды Истмен сказал своему врачу, доктору О. А. Стюарту: «Одли, ты тут все время крутишься со своим стетоскопом. Я что-то не чувствую, где именно мое сердце. Найди-ка его для меня». Врач проделал это, профессионально простучав грудную клетку Истмена.
В марте 1932 года миллионер-филантроп пересмотрел свое завещание, закрепив свое решение передать практически все оставшееся достояние Рочестерскому университету. Во время описи имущества, которая заняла несколько дней, он спрятал один пистолет в ящик своего стола в спальне, а второй среди книг.
В субботу, 12 марта, Истмен вышел из своего особняка по теперешней Ист-Авеню, чтобы в последний раз проехать по университетскому городку и огромному парку фирмы «Кодак». Через два дня свидетели и сотрудники компании «Кодак» пришли к нему домой для подписания завещания. Истмен был очень весел, шутил по поводу сломавшейся авторучки. Свидетели ушли, и секретарь Алис Хатчисон получил распоряжение взять в банке двадцатидолларовые золотые, чтобы наградить их за услуги. Секретарь был удивлен столь щедрому вознаграждению и в недоумении вернулся назад — обычные чаевые хозяина составляли десять долларов. Когда Хатчисон приоткрыл дверь в спальню, Истмен резко обернулся. «В чем дело?» — резко крикнул он, но смягчился, когда мистер Хатчисон объяснил причину своего возвращения. «Все правильно, — ответил Истмен, — но в этот раз я плачу двадцать долларов». Когда Истмен остался один, он черкнул записку не желавшей слушаться рукой:
«Моим друзьям. Работа окончена. Зачем ждать? Д. И.»
Затем Истмен достал пистолет из письменного стола, лег на постель, накрыл грудь мокрым полотенцем (очевидно, чтобы избежать ожога), приставил дуло пистолета к виску и нажал на курок.
Услышав звук выстрела, Стюарт и медсестры прибежали в спальню и нашли хозяина мертвым. Записка лежала на ночном столике.
Было около полудня 14 марта 1932 года. В течение следующего часа, когда известие о смерти Истмена дошло до Уолл-стрит, акции «Истмен Кодак» упали в цене, хотя факт самоубийства не оглашался до закрытия торгов.
Похоронная служба прошла без чтения панегириков, как того желал покойный, в Епископальной церкви Св. Павла в Рочестере. Громкоговорители передали службу Iля пятитысячной толпы людей, стоявших на улице, одновременно велась радиотрансляция. Производство на заводе «Кодак» было приостановлено, прекращены занятия в университете и музыкальной школе Истмена. Прославившегося филантропа похоронили рядом с его родителями в родном Уотервилле, рядом с Утикой, шт. Нью-Йорк.
См. Роджер Баттерфилд. «Удивительная жизнь Джорджа Истмена», журнал «Лайф», 26 апреля 1954 года.
К
Кёстлер Артур (Koestler Arthur)
(1905-1983)
Венгерский писатель, ставший британским гражданином в 1948 году, выразил свое разочарование коммунизмом в романе «Темнота в полдень» (1941). Многие почитатели его таланта были удивлены переходом от трезвого скептицизма к дилетантскому мистицизму и телепатии в книге Кёстлера «Пути случайных совпадений» (1972).
Скромный и самокритичный человек, он тем не менее гордился своей репутацией полиглота. Однажды в Принстоне, шт. Нью-Джерси, он привел в восторг Альберта Эйнштейна. «Всемогущий Господь знает все, но Артур Кёстлер знает все еще лучше, — заметил позже Эйнштейн. — Он объяснил мне, что есть относительность...»
Кёстдер неустанно преследовал женщин, к которым относился как к части своего имущества. Его третья жена, уроженка Южной Африки Синтия Джефферис, была личной секретаршей Кёстлера. «Он соблазнил ее, — пишет Вудро Ватт, — и наивная девушка стала послушной рабыней в гареме, который то и дело пополнялся... Она вскоре сбежала от Кёстлера, однако, преследуемая мыслью о неудачном коротком замужестве, была счастлива вернуть все назад и снова вышла за него замуж в 1965 году, уже не жалуясь на его супружескую неверность».
Болезнь Паркинсона стала проявляться у Кёстлера в 1978 году, а немного позже была диагностирована лейкемия. Он стал зависим от жены, и его отношение к ней улучшилось. Синтия постепенно приобрела уверенность в себе. Но зависимость носила взаимный характер, и Синтия жила исключительно заботой о муже, не заводя себе друзей. В 1982 году Кёстлер составил предсмертное послание, и в завещании, датированном тем же днем, сделал Синтию своей главной наследницей. Значит, ее решение умереть вместе с ним возникло уже позже. (По последнему завещанию более полумиллиона фунтов Кёстлер оставил на учреждение кафедры парапсихологаи, которая была впоследствии открыта в Эдинбургском университете.)
Когда у Кёстлера обнаружили раковую опухоль и ему была предписана госпитализация, супруги приняли решение покончить с жизнью. Во вторник, после отъезда в Лондон служанки Амелии Марино, Синтия отвела их одиннадцатилетнего пса Дэвида к ветеринару и попросила пристроить его в хорошие руки. В четверг мисс Марино обнаружила записку с предупреждением не подниматься наверх и вызвать полицию. Кёстлер сидел в своем любимом кресле со стаканом бренди в руке, Синтия — рядом с ним на софе. Они умерли уже тридцать шесть часов назад, приняв огромную дозу снотворного. Пустой флакон из-под таблеток стоял на кофейном столике перед Кёстлером, рядом с полупустой бутылкой виски, баночкой меда и двумя пустыми бокалами для вина, в которых был осадок белого порошка на дне.
Общественное мнение было взбудоражено не столько фактом самоубийства Кёстлера, сколько его решением «взять с собой» жену, которая была на двадцать лет моложе. Но, видимо, Синтия сама приняла такое решение. К посмертной записке, датированной восемью месяцами ранее, она добавила несколько слов: «Не могу жить без Артура».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
