Сержант, словно маленький, но очень сильный ледокол, прорубал себе дорогу с одного фланга на другой, к тому месту, где должен был быть его названый брат Зураб…
Все мелькало перед глазами… Лопатки, ножи, скрученные пальцы чьих-то рук, перекошенные от взаимной ненависти лица, а иногда и окровавленные, располосованные от уха до подбородка, с закатившимися под лоб глазами…
– Н-на! Н-на! Н-на! – повторял Кабарда раз за разом и шел дальше.
И остановить его было невозможно, потому что лопатки в его руках превратились в пропеллеры! А какой идиот подойдет к бешено вращающемуся пропеллеру и попытается его остановить?.. Правда, здесь, среди «духов», в этом людском месиве, находились совершенно безмозглые, которые все же лезли на эти «пропеллеры». Но они тут же отлетали назад, падая замертво…
Каха работал, как неутомимый мощный паровой молот. Он добрался до Зураба только тогда, когда разведчики и саперы, которые не очень хорошо умели стрелять, но, как оказалось, здорово дрались, отбили эту атаку, положив в «рукопашной» на бруствере около полутора десятков афганских боевиков…
Прапорщик был ранен…
Рана казалось страшной, через всю грудь, от плеча к поясу… Но… не опасной, как это ни странно!
Так иногда бывает… С виду вроде бы ужас, а врач всего-то наложит несколько швов и зальет йодом. И наоборот – вроде бы совсем крохотная дырочка, а человек уходит навсегда…
Зураба просто полоснули ножом со всего маху и распороли кожу… Такие порезы очень болезненные, конечно, слов нет! Но кровоточат они недолго, и от потери крови не помрешь, если, конечно, не рубанули по вене или артерии…
– Ты как, Зураб? – подскочил к прапорщику Кабарда.
– Нормально, Каха-брат… – улыбнулся земляк, пытаясь самостоятельно перевязаться. – Только, с-собаки, шкуру попортили… Как теперь на море ходить буду? Детей и девушек пугать, да?..
– Главное, что жив…
И тут до слуха Кабарды сквозь выстрелы тех разведчиков, которые отбивались от второго отряда «духов», лезших на склон, донесся отдаленный гул.
Он поднял взгляд к небу и увидел около десятка черных точек…
– Наши идут! – прошептал он громко. – Дождались! Дождались, мать вашу за ногу!
Да только приближающиеся вертолеты услышали и в кишлаке…
Кабарда сжимал в своих стальных пальцах камни, кусал губы, чуть не плакал, но… ничего не мог поделать… Идти в атаку на кишлак с десятком бойцов, потому что остальные после «рукопашной» были ранены?.. Это означало положить там всех… Ему оставалось только смотреть, громко орать, проклиная всех «духов» на свете, и мысленно молиться, чтобы у моджахедов в одну секунду развилось косоглазие…
Но косоглазие у тех двух пулеметчиков, которые долбили по вертолетам десанта из крупнокалиберных «ДШК», почему-то не развивалось…
А потом откуда-то из самого центра Сар-Рустака стартанула и полетела к вертолетам десанта огненная, ярко-рыжая комета, оставляя за собой длинный дымный хвост…
– А-а-а-а!!! А-а-а-а-а!!! С-суки!!! Твари!!!
Из глаз Кабарды текли крупные слезы… Слезы отчаяния оттого, что они ничем не могут помочь ни вертолетчикам, ни десантникам, ни даже своему командиру, который вел неравный бой на второй сопке…
– Ш-шя-а-кал-лы-ы-ы-ы!!! Я весь ваш род!!! – Он встал во весь свой небольшой рост на бруствер и застрочил из пулемета от бедра.
Странное дело, но за сержантом влезли на бруствер все, кто мог держать оружие… Все до единого, кто мог стоять на ногах и стрелять!..
Куда там каппелевцам, не говоря уже о моджахедах!.. Вот где была настоящая психическая атака!..
И отряд, так неистово рвавшийся на высоту, как-то резко дрогнул и побежал вниз по склону, бросая оружие и размахивая руками…
Двенадцать разведчиков расстреливали, как в тире, подставленные им спины, и не было в сердцах этих парней в тот момент ни тени жалости, сомнения или ложных угрызений совести…
А Кабарда перенес огонь «ПКМа» на сам кишлак, благо дальность в километр позволяла из этого пулемета даже попытаться нащупать «ДШК»… То же самое повторил за Кабардой и еще один сержант-«комод», который был вторым пулеметчиком группы…
И… странное дело…
Крупнокалиберные «духовские» пулеметы замолкли!.. Попали в кого-то разведчики с такого расстояния или просто напугали, увидеть было невозможно, но это уже было и неважно.
Через три минуты на сопку подсели три «Ми-8», откуда высыпала на сухую землю десантная группа, а к капитану Мальчеву, который до сих пор вел бой, отправилось пять «вертушек»…
…9.40 АМ…
– Кто старший? – рявкнул старлей, выпрыгнувший из вертолета первым. Он посмотрел на прапорщика Шенгелия: – Кто Высота-2?!
– Я – Высота-2! – подскочил Кабарда. – Сержант Каджая! Заместитель командира разведвзвода!
Видимо, удивить этого старлея было непросто. Он отдал честь «под козырек» панамы и представился:
– Старший лейтенант Голомысов! Замнач «Московской» ДШМГ!.. Ты просил «Шмелей», сержант?
– Так точно! Я!
– Тогда принимай! – Старлей махнул рукой, и к нему подбежали двое солдат с тубусами РПО. – Здесь, правда, только четыре, а не все десять… Еще четыре ушли на Высоту-1… И два сгорели… Вместе с «вертушкой»…
Он скрипнул зубами, подавив эмоции.
– «Трехсотых» у тебя много, сержант?
– Пятеро «тяжелых» и двое «двухсотых»…
– Давай грузи всех на «борт», пока не улетел!..
Через несколько минут пятеро тяжелораненых и двое погибших разведчиков были погружены в вертолет. И он уже собрался было взлететь, когда старлей остановил пилота жестом и обратился к Кабарде:
– Почему не все «трехсотые» на борту?
– Я остаюсь с группой! – твердо проговорил Зураб.
– И я тоже! – заявил сержант-пулеметчик, у которого было навылет прострелено левое предплечье. – Такие царапины только зеленкой замазывать!
– Добро! – не стал спорить старлей и махнул рукой пилоту. Когда последняя «вертушка» ушла в небо, старлей Голомысов опять обратился к Кабарде:
– Ну что, сержант? Покажешь, на кой хер тебе эта новомодная хрень?
– Обязательно покажу! Вот прямо сейчас и покажу!..
Он схватил один из «Шмелей», взвел его, приготовив к стрельбе, и передал Зурабу:
– Ну что, брат? Ты хотел в «мотострелки»? Может, сначала попробуешь, что это такое? А вдруг не понравится?
– Обязательно попробую! Давай!
Еще через полминуты и второй «Шмель» в руках Кабарды был готов к стрельбе.
– Пойдем на бруствер, Зураб… Мне сказали, что у него дальность «одна тысяча»… Как раз до кишлака достанет…
Они встали на бруствере в полный рост, прицелились в самые большие дома, и Кабарда скомандовал:
– Огонь!..
Две кометы преодолели километр до цели за 8 секунд, а потом…
Старлей Голомысов инстинктивно припал к земле на одно колено, хоть до кишлака было не меньше километра – на такое расстояние не долетает никакой осколок.
– Фи-фи-фи-у-у-у!!! – присвистнул он. – Мама дорогая! Вот это «Шмель»! Как будто из тяжелой гаубицы лупанули!
А Каха и Зураб уже были готовы повторить эти свои «артиллерийские» выстрелы, и… да чего там! Взяли да и выстрелили еще по разу!..
Видимо, со второй высотки, на которой разведчики Мальчева с помощью десантников наконец-то отбили «духов» и отбросили их вниз к кишлаку, видели результаты первого залпа… Видели, оценили и решили внести свою лепту… Оттуда к кишлаку стартануло сразу четыре «Шмеля», залпом!..
…Собственно говоря, на этом большая операция по зачистке кишлака Сар-Рустак была закончена…
…Бойцам подошедшей к этому времени сводной бронегруппы осталось только прочесать развалины и постараться добыть из-под этих руин какие-либо документы, ну или еще что там…
А десантно-штурмовую группу вместе группой захвата сняли с высоток через шесть часов, что-то около 16.00…
Для «артходжинских» разведчиков выделили отдельную «вертушку» и доставили прямо в Чахи-Аб… Да… На это задание вылетало сорок человек, и одного вертолета было мало, а вернулось с задания всего-то девятнадцать… Остальных, пятнадцать раненых и шестерых погибших – в группе Мальчева потери были куда серьезнее – вывезли еще утром, когда им на подмогу прилетела ДШ…
А в 19.30, когда в Чахи-Аб вернулась техника бронегрупп, «Летучий Голландец» пришел… Да-да!!! Не вызвал к себе, а именно пришел сам к смертельно уставшим, вымотавшимся донельзя разведчикам и рассказал о том, что после прочесывания кишлака Сар-Рустак были получены достоверные сведения: Инженер Наби навсегда отправился на небеса, в райские сады, вести умные беседы с Аллахом… И это полностью заслуга разведчиков!..
И Кабарда, и прапорщик Шенгелия, который тоже был здесь, отказавшись идти в медсанчасть, и капитан Мальчев – все они усомнились было в том, что это именно так, но Ратенко в ответ просто сказал несколько фраз:
– Бронегруппе, конечно, тоже пришлось повоевать немного этим утром, пока добрались до Рустака… «Духи» нашу колонну ждали… И в Навабаде, и в Кызылкале, и в Гугаре… И серьезно ждали!.. Пришлось трижды вызывать «крокодилов», чтобы они пригладили пушками «зеленку» и эти сраные кишлаки… Но вот в самом Сар-Рустаке бронегруппа не сделала ни одного выстрела, мужики… Просто не во что было стрелять! Не во что и не в кого!.. Одни руины остались!.. Полковник только приказал прочесать кишлак да пошукать, кто чего найдет…
