досады от совершенного ещё больше угнетало. Не то чтобы я жалела, но после первой ночи и относительного перемирия именно я снова начинала войну.
Мой побег был окончательно прерван, когда Савельев, перехватив меня за талию одной рукой, прижал к себе. Я попыталась дернуться, но мужчинка разозлился по-настоящему, так что мои попытки, вырваться из захвата, можно сравнить разве что только с болтанием гусеницы в клюве птички.
Его горячее дыхание обжигало кожу шеи, поднимая дыбом волоски на затылке. Продолжая удерживать меня одной лапой, вторую снобик запустил под мой воображаемый палантин. Пальцы Ромы скользнули по талии на живот, потом на бедро, заставляя сжиматься мои внутренности от вспышек желания. Я непроизвольно прогнулась в спине, запрокидывая голову ему на плечо и прижимаясь своей голой спиной к его груди. Мне определенно хотелось вернуться в постель и очень быстро из-за нашего опоздания повторить парочку моментов из ночных танцев.
Судя по стояку, упирающемуся мне в попу, мой партнёр был на той же дорожке. Так что шлепка и огненной боли в ягодице я точно не ожидала!
– Ай, Савельев! Твою аристократию мать! Больно! – теперь я взревела ультразвуковой волной.
Кожа в месте «воспитательного поцелуя» горела и пульсировала. Рука у снобика очень тяжёлая, а уж «души» в этот шлепок он вложил под самые завязочки. Садист!
– Алиска, это вообще цветочки по сравнению с тем, что мне в реалии хочется с тобой сделать! Блять! Да когда ты только успеваешь пакостить!? Вроде же, весь день на моих глазах, а ночью, ну, как минимум половину, я вообще в тебе по самое не балуйся был!
Сквозь бешенство этого тихони я слышала искренние нотки удивления. Даже немного приятно стало за свои неординарные способности.
– Ромашка общипанная, это ты просто узкоформатно мыслишь! Когда к вопросу подходишь с более широким диапазоном чувств, всё получается интереснее что ли!
Ох, это я зря снова рот открыла. Реакция оппонента последовала незамедлительно. Мужские зубы со звериным рыком впились в мою ключицу, причиняя остро-сладкую боль. Я милостиво решила простить своего эмоционального пёсика, но укус повторился с другой стороны. Пока соображала, что сказать, Савельев оставил ещё парочку знаков на спине и даже на бедрах, хотя я даже пинаться начала. Было реально больно! Отмахивалась от него одной рукой, второй же пыталась удержать простынь на груди.
– Я закончил! Можешь лететь!
Ну, фига се!
– Савельев, тебя чего мошка бешеная укусила?! Мозг напрочь отсутствует? Больно же!
Я, отскочив от мужчины как минимум на метр, вжалась в дверь ванной комнаты.
– Тебе двадцать минут на сборы! Ждать не буду! – начиная надевать свою «новенькую» рубашку, распорядился злой людоед.
Я его слушала, а сама за спиной нашла ручку, готовясь на крайний случай махнуть за дверь. Лучше переждать остатки грозы в относительной безопасности среди кафеля и санфаянса.
Наблюдая за быстро вздымающейся мужской грудью, что исчезала под покровами розового цвета, сделала вывод об окончании савельевской бури. Чёткими и быстрыми движениями была надета рубашка, и уже блеснули золотом запонки, а я, как пришибленная, всё наблюдала за Ромой. Было что-то магическое в его движениях.
– Волконская, осталось восемнадцать минут! – бросив взгляд на модные часы на запястье, проинформировало меня начальство.
Сейчас передо мной не было того страстного любовника, что поклонялся моему телу половину ночи. Это был владелец заводов, пароходов и ещё много чего! Босс и я, будто нищенка, слизывающая слюнки и готовая на всё.
В душе резануло обидой. Этот холодный взгляд я знала хорошо, было время изучить. С таким лицом Роман Николаевич вершил судьбы людей без права апелляции.
Меня словно в ледяную воду бросили. Если учесть высоту моего недавнего полёта в эйфории, то лететь пришлось долго, а падать больно. Я, собирая остатки гордости, путаясь в метрах ткани, начала отступать в ванную комнату.
– Если сорвётся сделка с новыми инвесторами или презентацию завалим из-за нашего опоздания и моего вида, то боюсь, я пересмотрю условия твоего договора. Точнее, его сроки. Советую поторопиться, Алиса, – прозвучало напоследок мне в спину.
Блять, да лучше бы в меня камнем бросил, чем этот холодный и высокомерный тон. Словно кожу заживо содрали, а сверху ещё мелкой солью посыпали. Да в задницу его! Я выдержу!
– Я поняла вас, Роман Николаевич, – как можно спокойнее выдавила я сквозь стиснутое спазмами горло и закрыла за собой дверь.
Душ! Надо поскорее смыть с себя его следы, смыть с души этот чёрный осадок. Растерла докрасна кожу, но, помня об ограниченном времени, отчаянно спешила.
Уже обтираясь полотенцем, поняла смысл зверства этого идиота. Все укусы были в открытых зонах тела и горели свежими кровоподтёками как звёзды на тёмном небе. Открытое платье надеть было просто невозможно!
Я, накинув халат, пулей вылетела в комнату. Слава богу, Савельева уже не было, так что быстро начала перебирать привезенную одежду. Нашлось!
Я брала его на всякий случай: полностью закрытое платье длинною в пол и небольшим вырезом лодочкой у шеи, открытыми были только руки до плеч. Натягивая его, я понимала, что в такую жару просто сварюсь в этом скафандре из плотной ткани. Длинный замок на спине никак не поддавался, так что решила оставить его напоследок.
Быстрый макияж, подобие причёски, потому что сейчас не до прекрасного, и босоножки, которых, в принципе, практически не видно из-под платья. Запыхавшись, присела на кровать, пытаясь достать замок. Вот только сегодня ничего не получалось. То ли нервы сдали, то ли замок заело! В начинающемся приступе ярости не могла разобрать.
Щёлкнул дверной замок, и я бросила быстрый взгляд через плечо на вошедшего.
Савельев, приподняв бровь, с каменным выражением лица окинул меня взглядом. Быстро убрала заведенные за спину руки и встала. Мужчина, не утруждаясь разговорами, подошёл ко мне и молча развернул к себе спиной.
В его пальцах проклятая молния, как по волшебству, легко застегнулась.
– Похвальная скорость, Алиса! Вперёд!
Хотелось стукнуть его и напомнить, что забыл выдать лакомство за усердие своей ручной собачонке. Я сдержалась! Просто прикусила изнутри щёку до металлического привкуса крови.
Мы двинулись на выход, а я клятвенно пообещала, что сегодня вывернусь наизнанку, но презентация пройдет без сучка, а подписи на контрактах будут поставлены, даже если вместо чернил будет моя кровь.
Так всё и вышло! За исключением моей крови на бумагах. Я стойко выдержала все три часа презентаций, наша тоже прошла идеально. Я в итоге даже слушала и запоминала выступления других участников. Немного ума не помешает, особенно в последние дни мне катастрофически не хватает дополнительной извилины.
Косяк вышел на заводе. Рассматривая эксклюзивную модель
