Она подняла глаза и тут же об этом пожалела. Тейт все еще стоял рядом; более того, здесь же находилась и рыжая девица, которую он успел увести у Джека Грегори. Лейни вдруг показалось, что лицо этой женщины связано с неким смутным и неприятным воспоминанием. Да кто же она такая?
– Спустись с небес на землю и слушай меня. Ллойд считает, что нам надо сходить к старой каменоломне понырять с маской.
Лейни резко выпрямилась, словно заслышав сигнал тревоги, и прислонилась к борту.
– Вы имеете в виду старый карьер Ло-Джо? Быть не может!
– А почему нет? – пожал плечами Престон. – Та земля – собственность деда. Кто нам запретит?
– Он, – решительно заявила Лейни. – Там никто не бывает с тех пор, как под завалом погибли люди.
– Это было тридцать лет назад, – возразил, презрительно скривив губы, Престон.
– Двадцать пять, – поправила его Лейни. – И один из них все еще там, под каменными плитами. Его тогда так и не нашли.
– А, ты имеешь в виду Броди, – припомнил Престон. – Ну хорошо, ему-то что за дело, если мы там появимся? Он будет только рад обществу.
– Так еще интереснее, – оживился Ллойд. – Посмотрим, кто первый найдет Броди Ролинса.
Джек Грегори примирительно посмотрел на Лейни и спросил:
– А там глубоко?
– Глубоко, как в колодце, и вода холодная, как в Арктике, – отозвался Престон.
– Ну почему нельзя понырять здесь? – не сдавалась Лейни. – Это же рай для подводного плавания.
Тейт сделал очередной глоток, не отводя глаз от Престона, а потом сказал небрежно:
– Малышка права. Глупая идея. Рискованная к тому же.
– Так именно потому у нас всех в одном месте зачесалось, – возразил Престон.
– Если мы там окажемся, это не понравится Колли Ролинсу, – отчетливо выговорил Тейт, глядя в стакан.
Наступило молчание, а потом Престон взорвался:
– Вы что, все думаете, мне есть дело до того, что подумает этот змееныш? Я его не боюсь. Знаю я, кто он такой. И я помню, как в первый раз натолкнулся на него у деда. Он все время торчал в конюшне, потому что к человеческим домам не привык. А когда старик отправил его в Нэшвилл, так там все над ним ржали напропалую.
– Ну, с тех пор много лет прошло, – заметил Ллойд. – Сейчас над ним никто не смеется. А в хибарах на ферме его зовут Большим человеком.
Лейни не выдержала его насмешек.
– Откуда вы можете это знать?
Глаза Ллойда сузились, превратившись в серые щелочки.
– Дорогая, мне известно все, – ответил он без улыбки. – Я умею слушать. Кстати, знаешь, что еще говорят? Что Большой человек положил глаз на тебя.
Рыжая, стоявшая в тени под навесом, насторожилась и пристально всмотрелась в лицо Лейни.
– Я тебя знаю, – медленно выговорила она. – Ты девушка из гостиницы в Индиан-Спрингс. Тебя зовут Элейна Торн. Я все про тебя запомнила; это было нетрудно.
– Мы не могли бы не копаться в прошлом? – раздраженно воскликнул Престон. – Лично я сыт по горло той историей, слышите?
Но его восклицание – если только рыжая вообще его услышала – не могло ее остановить. Со стороны могло показаться, что она читает с амвона проповедь, а не пересказывает старую сплетню. Обращалась она теперь исключительно к Ллойду и Джеку:
– Ее семья считалась солидной и уважаемой, пока она не спуталась с Колли. Он тогда жил возле речки, жил, как дикий зверь. Она одна из всех в городе могла с ним общаться и кое-как приводить его в чувство. Говорят, что она в свободное время бегала вместе с ним по лесам.
Неприкрытая злоба рыжеволосой девушки даже не разгневала Лейни, а лишь привела ее в замешательство, так что она смогла только пробормотать:
– Я была ребенком. Мне было тринадцать лет.
– Ты не была ребенком, когда твой отец закатил концерт на глазах у половины города, потому что Колли явился к тебе в «Магнолию». И почему-то вскоре после этого с Джоном Торном случилось несчастье.
Ее оскорбительно небрежный тон глубоко задел Лейни. Она почувствовала боль в горле, как будто проглотила бритву. Нет, она не станет плакать здесь и сейчас.
– И я давно хотела кое-что у тебя спросить, так что воспользуюсь случаем, – томно протянула рыжая. – Каков Колли Ролинс в постели?
Лейни с трудом перевела дыхание.
– Может, ляжешь с ним и убедишься сама? Он не особенно разборчив.
Ллойд усмехнулся и одобрительно подмигнул Лейни, но она не удостоила его взглядом.
– Мне захотелось домой.
Мимо Ллойда (едва не оттолкнув его) она прошла к противоположному борту. За спиной она услышала торопливые шаги Престона.
– Лейни! – Он схватил ее, попытался обнять, но она с силой вырвалась. Слезы уже катились из ее глаз. – Лейни, это я должен плакать, – хрипло проговорил он. – Мне нелегко было слушать про тебя и Колли. Но я не из тех, кто станет отказываться от любимой девушки только потому, что в нее когда-то влюбился кто-то другой. По-моему, Лейни, ты передо мной в долгу.
– Я?!
– Мне нелегко было зазвать тебя сюда, – заговорил он тихо. – Сегодня мне впервые не понадобилось выдумывать разные уловки, чтобы тебя увидеть. Оставайся. Мы отправимся к каменоломне Ло-Джо. Я уже решил. Если Колли это – или еще что-нибудь – не понравится, он может катиться ко всем чертям. А вечером нам надо будет многое обсудить. Прошу тебя, Лейни, останься. Мне это очень нужно.
Ей тоже было кое-что нужно от него. И об этом нельзя забывать. Нельзя, несмотря на страх перед старым карьером, несмотря на рыжую суку. Несмотря на Колли.
– Раз так, я остаюсь, – сказала она голосом девицы, неохотно уступающей своему любовнику.
Ее пробрала дрожь при мысли о том, на что она согласилась.
– Чего-то боишься? Наверное, Колли? – ласково спросил Престон и погладил ее по щеке.
Лейни решилась сказать ему половину правды:
– Престон, я не могу не бояться. В Ло-Джо полно призраков.
– Отлично. Значит, там будет весело. И не порти игру, мой ангел.
Его голос уже дрожал от радостного возбуждения.
Лейни отвернулась, закусила губу и стала смотреть на озеро. Престон – чужак, ничего он не понимает.
Колли мало что понимал в той новой жизни, которую ему приходилось вести. Он был чужаком в незнакомом ему доселе мире, который к тому же не слишком ему нравился. Можно сказать и больше: если бы он знал заранее, что первые месяцы, проведенные им в доме Альберта Ролинса в качестве внука старого фермера, вызовут у него такое сильное отвращение, он скорее всего остался бы в спрятавшейся в лесу хижине на берегу реки навеки.
Он утратил Лейни. Теперь-то старик не позволил бы ему ускользнуть в поля, да если бы ему и удалось туда попасть, он не нашел бы там свою подругу.
– Ты умеешь копать себе могилу, – сказал ему однажды дед. – Ты, парень, умудрился связаться с тем семейством, с которым у тебя не должно быть ничего общего. Как бы то ни было, отныне Торн не допустит, чтобы ты путался с его дочкой.
