– Перегорожены? – удивилась Арина. – Почему?
– Баррикады, – просто пояснил Шилов. – Надо же защищать Ленсовет и мэрию.
– От кого? – Арина смотрела на него, как на ненормального. – В городе же нет никаких войск!
– Сейчас нет, а ночью могут войти, – понизил голос водитель. – В Москве очень тревожно. Ночью ожидается штурм «Белого Дома». Поэтому, на всякий случай, здесь тоже защитники готовятся отразить атаку…
– С помощью баррикад? – Арина заливисто рассмеялась. – Ой, в войнушку они не наигрались! Ладно, Боря, поехали. Авось, проскочим!
– Мне-то что! – Шилов начал выезжать с парковки, стараясь не задеть другие автомобили. – Я за вас боюсь.
– За меня не бойтесь! – беспечно махнула рукой Арина. – Кто мне что сделает?
– Конечно, – согласился Борис. – Но не хотелось бы устраивать провокации. Хозяин потом мне голову оторвёт…
– Ничего с вашей головой не будет, – нагло пообещала Арина водителю, от которого в скором времени собиралась сбежать, – что вы, как пуганая ворона, извините?.. – Она поставила сумку на колени. – Ничего страшного не случится. Не ночь же, в конце концов.
Со Свердловской набережной они въехали на Арсенальную. Потом Шилов повернул на Литейный мост, и Арина про себя отметила, что Нева уже совсем серая, осенняя. Недавно прошёл очередной дождь, и каждая лужа горела золотом под светившим от Стрелки солнцем. На мосту торчали какие-то странные люди – разговаривали, просто осматривали окрестности, прохаживались туда-сюда. И совсем рядом высился «Большой Дом», где работал Андрей. Но не было и речи о том, чтобы сейчас выйти, начать его здесь искать, и это всё больше раздражало Арину.
– Проспект точно перекроют, – пророчески произнёс Шилов. – Надо бы по Кутузовской проехать – так надёжнее.
– Я только не понимаю, зачем они это сделают! – сердито сказала Арина. – Если действительно высадят десант, что им все эти кучи мусора?
– Вообще-то верно, – подумав, согласился Шилов. – Чисто психологический эффект. Демонстрация воли и решимости.
– Знаете, когда здания такого рода берутся штурмом, – Арина кивнула в ту сторону, где остался «Большой Дом», – психологическими эффектами не спасёшься. Только город изуродуют своими баррикадами…
– Слава Богу, что пока не перекрыли! – Шилов завернул с Литейного на Невский. – А то весь день собирались блокировать гебню и ментов в их логове. – А, вон, видите, уже начинают! – Шилов указал в сторону Аничкова моста.
Там громоздились бетонные плиты, мотки колючей проволоки, куски кирпичной кладки и застывшего асфальта. Позеленевшие кони и их укротители, а также выкрашенная в ярко-оранжевый цвет ограда моста добили Арину окончательно. Глотая слёзы, она обдумывала, что будет делать дальше, но мысли разбегались, и сердце ёкало.
У подземного перехода на углу Невского и Садовой всё более мрачнеющий Шилов остановил машину и попросил Арину сделать покупки как можно скорее. До наступления темноты следовало убраться как можно дальше от центра, чтобы переждать решающую ночь в безопасности.
Арина пообещала управиться по-быстрому и заторопилась в секцию коммерческой гастрономии, где её знали как богатую покупательницу. Кроме «Наполеона» и конфет, она купила несколько разных пачек печенья для детей Озирского. Но после, вопреки собственному обещанию, она не вернулась на Невский, а прошла по галерее до конца, ненадолго останавливаясь около застеклённых и открытых витрин. Убедившись, что Шилов за ней не следит, Арина ускорила шаг и стала проталкиваться к выходу на улицу Ракова.
Возбуждённые голоса людей, обсуждающих последние новости, слились в раздражающий нервы гул. Всегда аккуратная и обязательная. Арина страшно переживала, что обманула хорошего парня, но иначе поступить она не могла. Дойдя до конца и уперевшись в закрытую дверь, она поискала глазами кого-нибудь из персонала. По щекам поползли мурашки – неужели придётся вернуться, сесть в «Волгу» и отправиться на Пороховые? А как же тогда Андрей узнает про станцию и автобусы? Нет, нужно раскошелиться, если это потребуется, потому что дело всего дороже…
– Дорогу! – послышался сзади низкий женский голос.
Арина вздрогнула и обернулась. Толстая, ярко накрашенная тётка, толкала перед собой громоздкую железную телегу с приятно пахнущими коробками.
Тронув кладовщицу за плечо. Арина зашептала:
– Извините, дама, я вас очень попрошу… Мне на улицу Ракова очень нужно. Я думала, что здесь открыто, как всегда. Можете выпустить меня через служебный вход хотя бы?
Толстуха выпятила живот:
– С какой это стати? Сказали – закрыть, мало ли что! И так тут все трясёмся – как бы чего ни вышло. Вам что, трудно пройти немного с Невского? Молодая, здоровая – какие проблемы?
Конечно, с точки зрения стороннего наблюдателя, просьба Арины выглядела весьма странно. Ничто не мешало ей выйти на Невский, а потом добраться до улицы Ракова – если бы не ждал в машине Боря Шилов…
Арина расстегнула сумку, достала новенькую полусотенную купюру и выразительно продемонстрировала её кладовщице. Та сначала приоткрыла рот, потом глазами показала на свой карман. И Арина быстро опустила туда бакшиш.
– Светлана! – окликнула кладовщица молодую женщину, тоже в фирменном халате, – отвези, будь другом, товар в парфюмерный – там ждут.
Потом, крепко взяв Арину за руку, толстуха прошептала:
– Пойдёмте, девушка.
Через минуту они уже стояли на улице Ракова, и кладовщица оглядывалась по сторонам. Арину тут явно никто не ждал, и потому её просьба показалась ещё более странной.
– Никому не говорите про это, – предупредила Арина. – Ради вашей же безопасности…
Она уже представляла, как Зураб начнёт выпытывать у продавцов, куда подевалась из «Пассажа» супруга, и потому решила немного припугнуть толстуху.
– Что вы, дамочка, конечно! – Та была и обрадована, и напугана одновременно.
Арина, махнув ей на прощание, побежала к площади Искусств, где напротив Русского музея банковал таксист. Она открыла дверцу лимонно-желтой машины и спросила:
– Вы свободны?
– Смотря куда ехать! – лениво ответил парень.
– В Кировский район, – торопливо ответила Арина.
Таксист пошире приоткрыл глаза, оглядел предполагаемую пассажирку и решил, то много с неё не надоишь.
– На конюшню[2] тороплюсь! – отрезал он, пожёвывая резинку.
– Не заметно, чтобы вы очень торопились, – заметила Арина. – Плачу в зелени*.
– Так бы сразу и говорили! – Таксиста будто подменили. Он стал вежливым и предупредительным. – Садитесь. Куда, говорите?
– В Ульянку. Доедете до проспекта Маршала Жукова, там я назову точный адрес. И давайте как можно скорее. Вот вам задаток, чтобы не было вопросов. – Арина сунула в руку таксиста три доллара по одному, что уже равнялось девяноста рублям.
Воодушевлённый такой удачей, парень направил желтую «Волгу» и зелёными шашечками к набережной Фонтанки. Арине стало смешно, потому что со стороны машина напоминала яичницу с луком.
Вновь увидев Аничков мост и материалы для строительства баррикад, Арина вспомнила Борю Шилова и пожалела его. Ждёт, бедняга, свою хозяйку, а она… Тьфу, какая гадость, подлость! Борису мало не покажется, когда Зураб узнает об этой истории. Но не нужно было окружать её флажками, как волка на охоте! Теперь в первую очередь нужно о собственной безопасности думать. Вот ведь странный у неё характер – только что помирала от страха, а теперь всё вокруг интересно. Мысли скачут в голове, как блохи, и хочется хихикать по любому поводу…
Таксист не молчал – он всю дорогу рассуждал о политике, а также высказывал собственные мысли насчёт баррикад. В общем и целом они совпадали с Ариниными – баррикады не нужны, скоро всё закончится, никакой перестрелки не будет. Впрочем, он признался, что вчера здорово перепугался за свой бизнес и даже подумывал уехать из страны.
– Я чуть не напился с горя, да на работе был! – рассказывал таксист, энергично крутя баранку. – Только жить начал, а тут такое. Ни зелени тебе, ни других удовольствий. Становись опять шляповозом и катай старушек за «деревянные»?..
Арина про себя отметила, что в точности то же самое говорили Зураб и его московский гость. Люди, вкусившие зелья свободы и вседозволенности, не захотят возвращаться в «совок». Но все эти люди сейчас не на баррикадах – у них других дел полно. Тогда кто же там? Наверное, студенты и всякие научные сотрудники, которым в институтах нечем заняться. Каждый считает, что в Америке только его и ждут…
– А вы всё время на такси работали? – с любопытством спросила Арина.
Водила покачал головой, сворачивая с набережной Фонтанки на проспект Газа.
– Не всегда. Бывало, и на «скорой» вкалывал, когда там неплохо платили. Теперь вспомнить жутко! Ночью, в любую погоду, всё на нервах. А как жил? Да моя собака теперь лучше живёт!
