Мое дыхание сначала замерзает, а затем превращается в пар, переходя невидимую границу. На брусчатке между нами танцуют вихри, треплют бумажные останки людей, сожранных Тенями, и собираются в небольшие торнадо.
Я понимаю, что кто бы ни пустил слух о том, что Фейри не чувствуют, он нагло соврал. Им доступен весь спектр человеческих эмоций. Просто они иначе подходят к вопросу: с терпением, порожденным вечностью. Безукоризненные придворные манеры позволяют им носить маску бесстрастности, поскольку у Фейри есть вечность для совершенствования своих игр.
Мы смотрим друг на друга поверх быстро растущих торнадо. Я помню, как В'лейн говорил мне, что Фейри уничтожили свой мир в битве. Он треснул от края до края. Из-за этого? Природные катаклизмы, которые возникли от столкновения двух могущественных дворов, будут разрастаться, пока не разорвут и этот мир? Не то чтобы меня это действительно волновало, я все равно воссоздам этот мир с помощью Книги, но Книга нужна мне до того, как мир будет разрушен.
А это значит, что штормовые демонстрации нужно остановить.
— Хватит мелодрам, В'лейн, — холодно говорю я.
Он взирает на меня с тем же выражением, что и на монстров за моей спиной. Я слегка злюсь на то, что он не смотрит на Дэррока. Взгляд В'лейна скользит по нему, как по пустому месту. Он же падший Фейри, предатель их расы, тот, кто разрушил стены. А я просто ши-видящая, которая пытается выжить.
Припорошенный золотом греческий бог, стоящий справа от В'лейна, презрительно фыркает.
— Это... существо... и есть человек, которого мы, по твоим словам, должны защищать? Она якшается с мерзостью!
Богиня с золотой кожей, стоящая слева, рычит:
— Уничтожь ее сейчас же!
Сотни Видимых, идущих, танцующих, летящих, начинают требовать моей смерти.
Не сводя с них глаз, я бросаю Дэрроку:
— Мне бы сейчас действительно пригодилось копье.
Раз уж оно до сих пор у него, я предполагаю, что В'лейн не мог утащить оружие у Дэррока так же легко, как у меня.
Крошечная прозрачная Фея начинает предлагать способы моей казни, одна медленнее и мучительнее другой, бог и богиня требуют от В'лейна тогo же.
— Она человек и выбрала Темных! Посмотри на нее! Она носит их цвета!
— Ты сказал, что она поклоняется нам!
— И она должна подчиняться нам во всем!
— Они касались ее! Я чувствую это по запаху ее кожи! — Бог кажется возмущенным и — возбужденным. Радужные глаза мерцают золотыми искрами.
— Они ее использовали! — рычит богиня. — Она испорчена. Я не потерплю ее при Дворе!
— Тихо! — гремит В'лейн. — Я веду Истинную Расу для нашей Королевы. Я говорю от имени Эобил!
— Это неприемлемо!
— Отвратительно!
— Это переходит всякие границы, В'лейн!
— Ты будешь делать то, что я скажу, Дрии'лья! Я распоряжаюсь ее судьбой. И только мне это решать.
Я бормочу Дэрроку:
— Тебе тоже лучше принять решение, и быстро.
— Они всегда слишком бурно реагируют, — шепчет он. — Это одна из особенностей, которые я терпеть не мог при Дворе. Заседание Верховного Совета могло тянуться несколько человеческих лет. Дай им время. В'лейн их усмирит.
Один из крошечных крылатых Светлых прорывает границу и несется прямо мне в голову. Я уклоняюсь, Фейри жужжит возле меня.
И я с удивлением слышу свой смех.
Еще два таких же Светлых вырываются из строя и начинают кружить над моей головой.
Они летят мимо, а мой смех переходит в истерический хохот. В происходящем нет ничего смешного — и все же я фыркаю и хохочу. Я ничего не могу с собой поделать. Ни разу в жизни мне не было так весело. Я хватаюсь за бока и сгибаюсь пополам, задыхаюсь от смеха, давлюсь всхлипами вынужденной радости, а они подлетают все ближе и ближе ко мне. Я в ужасе от звуков, которые издаю. В ужасе от их неконтролируемой природы. Я ненавижу Фей за то, что они лишают меня воли.
— Прекрати смеяться! — рычит Дэррок.
Веселье держит меня на грани истерики, и это больно. Мне удается поднять голову и бросить на него сердитый взгляд. Я бы с радостью прекратила. Но не могу.
Я хочу сказать ему, чтобы отогнал проклятых тварей, вот только я не могу дышать, не могу сомкнуть губы и произнести хотя бы слово. Чем бы ни были милые маленькие Светлые монстры, их специализация — явно смерть-от-смеха. Ну и жуткий же способ умереть! Спустя всего несколько минут мои бока болят, внутри все жжет, я задыхаюсь до головокружения. Интересно, сколько нужно времени, чтобы умереть от навязанной радости? Несколько часов? Дней?
Четвертый маленький Фейри присоединяется к игре, и я собираюсь с силами, чтобы нырнуть вглубь, найти оружие в моем темном внутреннем озере. И тут внезапно длинный язык, истекающий ядом, выстреливает мимо моего уха и выхватывает крошечного Фейри из воздуха.
За спиной раздается хруст и чавканье.
Я беспомощно хихикаю.
— В'лейн! — кричит золотая богиня. — Это существо, это жуткое существо съело М'рии!
Я слышу еще один хлопок и снова чавканье. Второй мелкий Фей исчезает. Я хихикаю, как сумасшедшая.
Оставшиеся двое отступают, потрясая крошечными кулачками и крича на языке, который мне непонятен. Даже когда они в ярости, он звучит прекраснее любой арии.
Мой смех теряет навязанную силу.
Спустя долгую минуту я могу расслабиться и перестаю издавать жуткие звуки радости. Смех переходит в стон и стихает. Я отпускаю бока и глотаю холодный свежий воздух.
Я встаю, внезапно разозлившись, и эта эмоция полностью принадлежит мне. Мне осточертело быть уязвимой. Если бы у меня было копье, эти мелкие убийцы не осмелились бы приблизиться ко мне. Я бы проколола их в воздухе и приготовила Фейри-кебаб.
— Мы друзья, — шиплю я Дэрроку, — мы доверяем друг другу. Он мне не доверяет. Это видно по его лицу.
— Ты сказал, что отдашь мне копье, чтобы я могла защитить нас.
Дэррок слабо улыбается, и я знаю, что он вспоминает, как умирал Мэллис: медленно, жутко, разлагаясь изнутри. Копье убивает все, что относится к Фейри, а, поскольку Дэррок съел столько их плоти, он пронизан Невидимыми насквозь. Один легкий укол кончиком копья станет для него смертельным приговором.
— Пока что на нас не нападали.
— С кем ты беседуешь, человек? — требовательно вопрошает богиня.
Я смотрю на Дэррока, который пожимает плечами.
— Я же говорил тебе, что любой Светлый, завидев меня, тут же попытается меня убить. Поэтому я невидим для них. Мои Принцы скрывают меня от их глаз.
Теперь я поняла, почему взгляд В'лейна скользил по нему, как по пустому месту. Место и казалось ему пустым.
