Тем не менее я и с ним как с членом исполкома ФИФА провел беседу. Отношения у нас с Платини не такие теплые, как с Юханссоном, но я представил ему нашу заявку. А что у него в голове, мне неизвестно. Мое личное ощущение: агитировать за Россию он никого не будет. А как сам поступит – не знаю.
Откровенная холодность высказывания экс-президента РФС по отношению к главе Европейского союза футбольных ассоциаций объяснить легко. Достаточно напомнить вам пассаж из первой главы этой книги о близкой дружбе Колоскова и Юханссона. Когда Платини в 2007 году был впервые избран на свой пост, Россия как страна – член УЕФА в лице действующего президента РФС Мутко голосовала за француза. Но Колосков как отдельно взятый член исполкома УЕФА (тогда этот пост за ним еще сохранялся) голосовать права не имел, но морально взял сторону шведа, что, как мы помним, вызвало недовольство ряда политиков, озвученное Аркадием Дворковичем.
Дружбу Колосков не променял ни на что, и это делает ему честь. Что признает, кстати, и Мутко:
– С человеческой точки зрения Колосков поступил тогда правильно. Он всю жизнь работал с Юханссоном, тот очень неплохо относился к России. У шведа, правда, был в УЕФА генеральный секретарь, который нашу страну не переносил и делал ей много вреда, – но это уже другой разговор. Но, поддержав человека, с которым они столько лет трудились, Вячеслав Иванович, наверное, поступил правильно.
– В плане отношения Платини к России и нашей заявке вам пришлось этот нюанс «расхлебывать»?
– Да никаких проблем! Нет в Платини никакого злопамятства! Он прекрасно понимал мотивы голосования Колоскова. И осознавал, что на первый срок должен был избираться именно так трудно, как это произошло. Потом все стало легче. Сегодня у Платини с Колосковым проблем нет. А я на тех выборах голосовал за Платини, о чем открыто сказал и ему, и Юханссону. Другой вопрос, что, когда страна приняла решение, а какой-то член команды агитирует против… Но это уже другая тема.
Интересуюсь у Колоскова:
– За последние годы у нас были уже две «пересменки» президентов РФС, менялись и представители в исполкомах ФИФА и УЕФА. А была ли когда-то опасность, что Россия останется вообще без своего человека в исполкоме ФИФА?
– Теоретически – да. Дело в том, что представителей в исполком ФИФА направляют континентальные конфедерации. Соответственно, мы идем от УЕФА. Есть определенная квота – вице-президент, члены исполкома. И стоило Платини сказать, что не надо человека из России – и никого бы не делегировали. Или еще один вариант – «подставить» под Мутко какую-то значительную фигуру, с которой ему пришлось бы конкурировать. А в итоге Мутко прошел туда на безальтернативной основе. Он был единственным, кого представили вместо меня в исполком ФИФА.
– Почему?
– Во-первых, потому, что Мутко поддержал его на выборах. Это главное. Поскольку личностные отношения француз очень ценит и ставит во главу угла. Порой даже больше, чем отношения деловые. Во-вторых, он понимал, что Россия – одна шестая часть суши, и с такой страной надо считаться.
Знаю только вот о чем. Когда речь зашла обо мне, Мутко на первых порах, желая войти в исполком ФИФА, хотел оставить меня в исполкоме УЕФА. Но Платини сказал – нет, и Мутко согласился. Мы с Платини лично на эту тему разговаривали.
Я, честно говоря, грешил на Мутко – что это он не захотел видеть меня даже в УЕФА. Но Мишель честно сказал: нет, мол, это было мое решение, я посоветовал Мутко не выдвигать тебя от РФС. В силу того, что я поддержал на выборах президента УЕФА не его, а Юханссона.
Так или иначе, с Платини пришлось непросто. Тем более – после процитированных слов Колоскова, сказанных мне в октябрьском интервью для «Спорт-Экспресса». И, естественно, опубликованных.
Сорокин:
– Признаюсь честно: иногда Вячеслав Иванович позволял себе очень радикальные высказывания, которые вряд ли могли нам сильно помочь.
Например, один раз назвал заявку Англии – примитивной, и мы ждали (правда, в тот момент, к счастью, не дождались) серьезных «разборок» с английской стороны. Еще раз сказал, что Платини не любит Россию и никогда не будет за нее голосовать – бессмысленно с ним даже разговаривать (справедливости ради стоит сказать, что тональность высказывания Колоскова все же была не такой крутой. – Примеч. И.Р.). Иногда мы с внутренним напряжением читали его откровения и думали, чем нам это обернется.
И тем не менее оказалось, что именно в случае с Платини Колосков принес заявочному комитету совершенно конкретную пользу, выудив из того бесценную и секретную на тот момент информацию. По крайней мере, по версии Колосова:
– В январе 2010 года Платини по традиции приехал с Блаттером на Кубок чемпионов стран СНГ. И нам удалось организовать встречу с ним в ресторане «Пушкин». Говорили детально, и по поводу его предпочтений президент УЕФА сказал, что еще не определился. А потом добавил: «Единственная задача, которую я вижу для себя в настоящий момент, заключается вот в чем. Я буду “пахать”, чтобы ЧМ-2018 ни при каких обстоятельствах не ушел из Европы.
И если будет принято решение, что 2018-й год точно пройдет в Старом Свете, а 2022-й – на другом континенте, то посчитаю свою миссию выполненной. И сделаю для этого все».
Зная влиятельность Платини, мы поняли, что «распыляться» на соперников по 2022-му году не надо. Да, формально мы еще продолжали выдвигаться и на него, но во время того разговора поняли, что в действительности вся наша борьба сведется к европейским заявкам. А знать это было серьезным подспорьем для определения стратегии заявочной кампании.
Ты гораздо лучше понимаешь, о чем и с кем надо говорить, с кем блокироваться, если есть возможность. Одно дело, когда у тебя 12 конкурентов, и другое – три.
Сорокин на мою ремарку об изначальном желании Платини разделить два чемпионата мира на «европейский» и «неевропейский» отреагировал так:
– Да, такую цель УЕФА перед собой ставил. И ее реализация упорядочила заявочную кампанию для всех, стало хорошим выходом. Окончательно все произошло за полгода до голосования. Конечно, бороться всем против всех сложнее, чем когда знаешь ограниченный круг конкурентов. И не пытаешься сидеть меж двух стульев, сосредоточиваешь свои усилия только на одном чемпионате мира.
Да, Платини – крепкий орешек. В чем я лишний раз убедился, когда спросил Сорокина:
– Платини встречался с Путиным?
Я не сомневался в положительном ответе, ведь президент УЕФА бывал в России не раз. И вдруг услышал:
– Платини отказался с кем-либо встречаться. Однажды он громогласно – это было в месте, где обедали члены исполкома ФИФА и всякие официальные лица, словом, там много народу было, – заявил: «Меня все приглашают, но я никуда не поеду. Не хочу встречаться ни с премьер-министрами, ни с президентами, ни с королевами, ни с королями». И добавил, что решит все ближе к голосованию, никому о своем решении не скажет и не будет его комментировать. Такой вот у него объективный нейтральный подход ко всем выдвиженцам от Европы. Да и на 2022 год тоже.
В итоге Платини (и Мутко мне это подтвердил) проголосовал за Россию. Правда, только во втором круге. А в первом патриотично поддержал франкоязычную заявку Бельгии и Голландии, у которой одержать итоговую победу не было ровным счетом никаких шансов.
Колосков мне это прокомментирует так:
– Вот тут я приятно удивлен. Его неожиданную поддержку я почувствовал перед нашей презентацией, когда в зал вошли члены исполкома. Платини меня обнял и тем самым, ничего не говоря, дал понять, что все будет хорошо. Потому что наши отношения нельзя назвать настолько близкими, чтобы обниматься. Когда в январе этого года мы встретились на Кубке Содружества, он сказал: «Я буду голосовать за ту страну, которая предоставит больше гарантий развития футбола и инфраструктуры. Но сегодня не готов сказать, какая эта страна. Определюсь в последний момент».
– Но почему тогда вначале президент УЕФА голосовал за голландско-бельгийскую заявку?
– Этот жест он сделал, чтобы не обидеть явных, как считалось, аутсайдеров. Бельгиец Д’Уг – очень уважаемый член исполкома ФИФА, а заявка у них была во многом франкоязычной. Платини голосовал за них, чтобы сохранить интригу и уважение, и был абсолютно прав.
Мутко, в свою очередь, сказал мне, что поддержка со стороны Платини имеет для России далеко идущие последствия.
– Мишель сразу сказал, что это хорошая идея, – говорит министр спорта. – Ему понравился финал Лиги чемпионов, который прошел в Москве. Велика вероятность, что Платини будет следующим президентом ФИФА. Во всяком случае, Блаттер видит ситуацию именно так. ЧМ-2018 будет проводить уже новый президент ФИФА, который будет избран тремя годами ранее. Авторитет, имидж Платини растут с каждым годом. И думается, это организации было бы неплохо, чтобы ей порулил бывший знаменитый футболист, который впоследствии стал крупным международным чиновником. Это добавит всей ФИФА авторитета.
