Я гулко сглотнула. В горле совсем сухо.
Я, тяжелой рукой, толкнула дверь. Та бесшумно подалась.
В прихожей царил идеальный порядок и пугающая тишина.
– Дима? – позвала я, не желая признавать предчувствий, – Дима!
Я вошла в прихожую, оставив входную дверь распахнутой.
Преодолевая страх, я заглянула на кухню и в зал. Никого. Только ветер треплет занавески в открытом окне. За стеной, в соседней квартире, кто-то слушал рок-концерт на полную мощность.
В ванной комнате было сумрачно и пусто. Я открыла последнюю неисследованную дверь и за ней, я встретилась с самым своим страшным кошмаром.
Наверное, здесь был Димин кабинет.
Оборудование, фото на стенах. Веером на полу какие-то бумаги, стул вверх дном, выпотрошен системный блок компьютера, монитор разбит…
Я медленно поворачиваюсь к окну. На секунду слепну от яркого солнца…
Дима сидит под подоконником, раскинув ноги и руки, словно кукла. Его голова запрокинута на стену, чуть выше переносицы черное пятно. Стена, его плечи, руки, и пол в крови и какой-то жиже.
Она еще сочится.
Струйка крови стекает из его разбитого носа, остекленевшие глаза смотрят в пустоту.
Я смотрю на него, желая сбежать и спрятаться, и обнять его одновременно. Но я стою и пялюсь на труп своего друга. Мой желудок скручивает тошнотворный позыв.
Я опоздала. Теперь поздно.
За моей спиной что-то скрипнуло.
Я, вздрогнув, шарахнулась к двери. Они еще здесь! Я вынеслась из квартиры, и бегом, вниз по лестнице. Слезы катились по моим щекам, но я их не чувствовала. Перед моими глазами стояло распростертое тело Димки. Что делать?
Я, оглядываясь, быстро шла по тротуару. На обочине стояла патрульная машина, и пара служителей закона, в ярко-желтых жилетах о чем-то лениво переговаривались.
Ну конечно! Они по рации вызовут, кого надо…
– Простите меня, – задыхаясь на бегу, обратилась я к тому, что стоял, размахивая палочкой, и со скукой поглядывал на дорогу.
– Чем могу? – милиционер слегка приподнял фуражку в приветствии.
– Моего друга… убили, – выдохнула я, и мне вдруг показалось, что я сейчас упаду в обморок.
– Чего?
Второй ДПСник удивленно на меня взглянул.
– Моего друга убили!
– Вы ноль два звонили?
– Я…я… телефон …дома забыла…
Едва мои слова стихли, а менты удивленно переглянулись, огромный джип, визжа шинами, перегородил дорогу.
– Какого хр..? – милиционер оглянулся, загородив меня собой.
Из джипа выбрались трое, и прежде чем ДПСники успели что-либо предпринять, гул городской трассы прорезал знакомый мне грохот автоматной очереди.
Я закричала, чувствуя, как мент оседает на землю, угрожающе на меня наваливаясь.
Нет! Надо бежать!
Выстрелы изрешетили белый автомобиль с синими полосками и мигалками, брызги осколков стекла засыпали асфальт.
Я выбралась из под ДПСника и побежала прочь.
Они схватили меня, прежде чем я сделала второй шаг. Прохожие, на той стороне улицы, затаив дыхание, наблюдали за происходящим, как за захватывающим боевиком.
Я кричала и вырывалась. Меня затолкали на заднее сидение машины, двери захлопнулись, и джип рванулся с места.
– Кто вы?! Что вам нужно?! – я не могла говорить, я орала. Меня била дрожь, и я почти ничего не соображала.
С пассажирского сидения рядом с водителем на меня взглянул блондин из клуба, и вскинул к моей голове огромный пистолет.
– Заткнись, иначе прострелю твою башку, поняла? – блондин зыркнул на моего соседа справа.
Тот вскинул руку, я вскрикнула. Громила слева сжал мой рот рукой, другой, рванув кофту с моего плеча, оголив белье.
Я дернулась, протяжно застонала. Блондин отложил пистолет и угрожающе вскинул кулак. Я зажмурилась.
Острая игла пронзила мое плечо, и прежде чем я открыла глаза, мое сознание растворилось.
28
Это был сон? Кошмарный сон? Сейчас ведь мне хорошо, тепло… темно…
Почему так темно?! Я связана!
Я попыталась вытянуть затекшие конечности. Мои руки стянуты за спиной. На голове надето что-то, отчего трудно дышать. Я лежу на твердой, холодной, шершавой поверхности. Бетон?
Меня окружает темнота и запах пыли.
Где я? Почему я здесь? Из-за чего?
Причин слишком много. Фото Димы, Мазурин, и наконец, Теряев.
Все его осторожности приводят только к худшему!
Вокруг очень тихо. Сколько времени прошло? Как долго я без сознания? Очевидно, что на этот раз я действительно в опасности. И спасти меня некому. Юлька почувствует неладное только через пару дней (я часто теряю или забываю мобильник). Родители дня через три. Дима…его больше нет.
Сколько еще людей погибнут? Погибну ли я?
В тишине послышались гулкие шаги и голоса.
– Тихо ты!
– Может, сам заткнешься?
– Я пойду вниз. Чтобы быстро вернулся, понял?
– Угу…
Тяжело что-то стукнуло, скрипнула дверь.
– Ой, кто это у нас проснулся?
Я вздрогнула и дернула головой. Как снять эту штуку с лица?
Шаги приближались. Треснули суставы (наверное, он присел).
– Я знаю, ты красотка, – он погладил меня по оголенному плечу, скользнул рукой вниз, к ягодицам и больно сжал.
Я брыкнула в его сторону ногой. Куда-то попала, он взвыл.
Я поднялась и попыталась бежать. С закрытым лицом это оказалось достаточно трудно. Мой гость схватил меня за пояс джинс и с силой дернул. Я, громко вскрикнув, упала, больно ударившись головой. Мир пошатнулся, вспыхнул яркими красками. Я вдруг перестала соображать, только чувствовала, как незнакомец рвет на мне майку, борется с застежкой штанов.
Я не могу пошевелиться… Сознание ускользает…
Он сдергивает с моего лица мешок, и широко мне улыбается, я вижу только огромную родинку на его подбородке и кровоточащий нос. Насильник сжимает мое горло, сдирая джинсы с моих бедер.
Я пытаюсь кричать. Никто меня не спасет, никто не знает, где я…
Он отвлекается, запутавшись в своем ремне, я толкаю его ногой в грудь. Насильник, охнув, опрокидывается на бетон. Издает странный звук, выгибается всем телом, на его губах появляется пена.
Он в припадке начинает биться головой об пол.
Я испуганно наблюдаю за происходящим, не в силах понять, что с ним происходит.
Чтобы с ним ни было, дверь, отделяющая меня от свободы, оказалась приоткрытой.
Из кармана насильника, будто ему в насмешку, выпал раскладной ножик.
Я с опаской его подняла, освободила свои руки, оправила одежду и взглянула на несчастного, что все еще корчился на полу Его лицо начало синеть. А под головой растеклась кровавая лужа. Позволить ему умереть – это плохо?
Я перешагнула через него и подошла к двери.
Я выглянула в длинный темный коридор, мне вдруг подумалось, что это место какой-то заброшенный завод. Облупившаяся краска на стенах, высоченные потолки и полное отсутствие окон.
Я вышла за тяжелую железную дверь в темный коридор.
Послышались шаги. В темной дали появился луч фонарика.
Я затаилась за распахнутой дверью.
– Кабан! – позвала фигура с фонариком, – Чего так долго? Если босс узнает, что ты здесь – бошки нам по отрывает… Кабан? – говоривший замер в дверном проеме, и, пошарив лучом фонарика по помещению, наткнулся на тело на полу, – Твою мать!
В этот момент я и выскочила из укрытия, и с силой втолкнув парня в комнату, с грохотом захлопнула дверь на засов.
– Эй! – только и услышала я.
Но мне уже все равно. Бежать! Спасаться!
Я неслась в ту сторону,
