Палец задвигался, еле заметно, надавливая и кружа, но не проникая глубже. Марианна снова стиснула колени, и простонала в его рот:
— Еще…
Кэлан обезумел. В одно мгновение она оказалась на кровати, укрытая по-прежнему одеялом по самую шею, а где-то там, под ним, ее ноги раздвинули до предела, и горячий язык прочертил влажную дорожку от коротких волос на лобке до самого розового бутона ануса. Марианна вцепилась в ткань руками и зубами, помня о слышимости между комнатами. Она едва удерживалась от стона, чувствуя, но не видя, как ее лоно вылизывают, тщательно и сильно. Кэлан внимательно ловил малейшую ее реакцию, выискивая самые чувствительные местечки. Пальцами он обвел губы, потеребил клитор, а когда одним он проник внутрь, Марианна изогнулась, и только зажатое в зубах одеяло помешало ей заорать в голос.
— Можешь смело кричать. — разрешил он, на секунду оторвавшись от пиршества. — На комнате стоит заглушка.
Одеяло приподнялось, обрисовывая его мощное тело между ее разведенных ног, и от непристойного зрелища у Марианны лоно свело спазмом. Оно пульсировало, горело и требовало немедленной разрядки. Будь они дома, в ее мире, она уже бежала бы за вибратором. Не каждый партнер, конечно, соглашался на подобное дополнение, но без него она никогда не могла кончить в процессе соития. Ну, либо ждать, пока мужчина удовлетворится, и заканчивать дело самой.
С другой стороны, она никогда раньше не чувствовала подобного возбуждения. Казалось, она готова загореться, взорваться от одного прикосновения Кэлана. Он снова опустил голову, быстрыми ударами языка доводя ее до исступления, а к пальцу в ее влагалище присоединился второй.
Только вот как она ни билась и не дрожала, извиваясь, кончить все никак не получалось.
— Извини. Я наверное бракованная… — выдохнула она, чувствуя, как по телу прокатывается очередная волна сладкой судороги.
Кэлан замер и поднял голову, рывком сбрасывая с себя одеяло. Губы и щетина его блестели от соков, и девушка неудержимо покраснела, осознав, насколько бурно течет.
— Ты о чем вообще? — уточнил оборотень, по интонации поняв, что Марианну что-то беспокоит.
— Я не могу кончить. Прости, ты старался… — пробормотала она, смущенно глядя в потолок. Так было как-то легче признаваться в собственной ущербности.
Оборотень, впрочем, убегать с проклятиями не спешил.
— Так. — Кэлан поудобнее устроил ее ноги, смачно огладив по ходу дела бедра. Ему явно импонировала ее полноватая пятая точка, он прямо не мог удержаться от прикосновений. — Не совсем понял, в чем проблема.
Марианна замерла, сморгнула непрошеную слезинку, чувствуя, что начинает подмерзать. После бурных ласк неожиданная пауза проморозила ее до костей. А ну, как он сейчас поймет, насколько она ущербна, и просто уйдет? А ей ведь понравилось, и целоваться, и все остальное…
— Ты считаешь, что не можешь кончить? — продолжал допытываться Кэлан, обжигая дыханием самые чувствительные части ее тела. Марианна, ни в силах выдавить ни звука, только кивнула, понимая, что веселье кажется закончилось. Вот сейчас, он отстранится… Ее бывший не терпел присутствия вибратора в постели, утверждая, что это она фригидна, а потому пусть работает над собой. Как именно предполагалось делать это без вспомогательных средств, он не уточнял. Рукой, разве что… сама-сама.
Вместо долгих бесед — впрочем, оборотень уже не раз доказал, что предпочитает словам действия — Кэлан снова нырнул лицом между ее ног. В этот раз он не растягивал удовольствие, хоть и по-прежнему смаковал ее соки. Указательный и средний пальцы погрузились в ее лоно, нашли ту самую точку и принялись ритмично поглаживать, в то время как его рот сконцентрировался на клиторе. Он посасывал, быстро подергивал языком, в какой-то момент даже прикусил. Не прошло и минуты, как Марианну выгнуло в таком остром, буйном оргазме, каких она еще не испытывала никогда. Даже наедине с собой и вибратором.
Кэлан сбавил напор, понимая, что сейчас она гиперчувствительна, но не отстранился. Теперь он кружил рядом с клитором, не прикасаясь к нему напрямую, но то и дело задевая то щетиной, то губами, и постепенно Марианна снова начала подаваться к нему бедрами, ища более плотного контакта. Он добавил еще один палец к тем, что уже орудовали внутри нее, и задвигал ими, чуть сгибая, чтобы задевать чувствительную точку на передней стенке, и подготавливая ее к будущему вторжению. То, что она не девственница, даже хорошо, но и без того Марианна оставалось слишком узкой и тугой для его орудия, и Кэлан опасался навредить ей, осознавая разницу в размерах.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Девушка всхлипывала и металась по простыне, комкая ткань в руках и чувствуя, как неумолимо приближается следующий оргазм. Кажется, оборотень решил ей доказать наглядно, насколько она заблуждалась, и утопить ее в удовольствии.
Новая волна нахлынула долгожданно и неожиданно. Марианну выгнуло дугой, из горла вырвался животный вопль, который должен был переполошить всех соседей, но ей было искренне на них плевать. В тот момент для нее не существовало больше ничего — только ее тело, плавящееся под умелыми мужскими ласками, и Кэлан.
Оборотень отстранился, удовлетворенно оглядел тяжело дышащую, раскрасневшуюся девушку. Да, в таком виде — а не умирающей, с едва бьющимся сердцем — она нравилась ему еще больше.
— Надеюсь, тот урод, что внушил тебе эти странные мысли, сдохнет в мучениях. — шепнул он, перекладывая размякшую Марианну в постели, подтаскивая ее попой ближе к краю. Та не сопротивлялась. Да что там. После очереди доставленных наслаждений он имел право делать с ней все, что угодно. Особенно если продолжит вот так покусывать… да все равно, где. Она никогда не была фанаткой жесткого секса, сейчас же, стоило Кэлану прихватить ее кожу зубами, как она текла неудержимо, а внутри все сводило от пустоты.
Вжикнула молния…
И в дверь постучали.
Стон Кэлана был почти беззвучен, но Марианна ощутила бедром, как дрогнуло его горло.
— Прости, Анни. У меня все-таки дежурство. — шепнул он, еще раз целуя ее в нежное и щекотное местечко рядом с лоном. Девушка дернулась, резко выдохнув. Ей было мало, и близко недостаточно, она с трудом представляла, каково оборотню, который не успел получить и одной разрядки.
— Иду! — рявкнул Кэлан, когда стук повторился. Облизнулся, тенью скользнул в ванную, привести себя в порядок. Зашумела вода, и Марианне пришлось похлопать себя по щекам, чтобы перестать воображать, чем именно там оборотень занимается. Столь пошлые мысли были ей несвойственны. Или же раньше она их стеснялась и прятала так глубоко в подсознании, что и сама не замечала? Недаром же она только недавно с таким упоением разглядывала его в душе, думая, что спит и видит сон.
Когда Кэлан вышел из ванной минутой позже, никто бы не мог определить, что происходило между ними только что. Он поймал взгляд Марианны и подмигнул ей.
— Немного ослабил твой запах, чтобы не завидовали слишком сильно. Постарайся не спать, пока я не вернусь. Я тебе занесу обед и свежие конспекты.
Девушка благодарно кивнула. Оставалось подивиться, насколько внимателен оборотень к ее нуждам и быту.
— А одежда? — спохватилась Марианна, поспешно натягивая на себя простыню. В присутствии Кэлана ей совершенно не хотелось прикрывать наготу, хотя по идее положено бы стесняться. В конце концов, они знакомы едва ли неделю… но сознание девушки прочно занесло оборотня в список «своих», с которыми позволено если не все, то очень многое.
— Тебе она не понадобится! — сверкнул глазами Кэлан. Марианна собралась было возмущаться, но по искоркам в прищуренных глазах поняла, что ее дразнят. Она только вздохнула и с укором взглянула на оборотня. Он поднял обе руки, сдаваясь: — Шучу. Вечером, скорее всего, вернемся в твою комнату. Если нет, завтра. Мне сегодня просто некогда тебя нести обратно.
— Дай мне обувь, я сама дойду. — надулась девушка, скрещивая руки на груди. — Я вообще-то не инвалид беспомощный!
— Пожалей моего зверя! — вздохнул Кэлан, преодолевая расстояние до кровати в два шага и опускаясь перед ней на колени. Марианна замерла. Перед ней еще никто никогда не становился на колени… мама, завязывавшая шнурки в детстве, не в счет. — Анни, я серьезно. В лагере творится сумасшедший дом, все охранники мобилизованы для допросов, попаданцы практически предоставлены сами себе… а дополнительных кадров нам больше не пришлют, потому что ситуация потенциально взрывоопасная, и мы закрыты на карантин. Я не смогу работать, если не буду знать, что ты в надежном месте и безопасности.
