— Нет, я хотел, чтобы она превратилась в пыль, перестала существовать. А на этой неделе вдруг осознал, что владею фермой вместо того, чтобы избавиться. Поэтому я ее отдал.
Дебора озадаченно посмотрела на Билла. На его лице появилось довольное выражение.
— Организации, которая помогает брошенным детям. Это поможет им встать на ноги.
— Какая замечательная идея! — одобрила Дебора.
Слава Богу, это позволит навсегда уйти плохим воспоминаниям!
— Я также избавился от картины Джона Шепарда. Отправил ее Коннору на продажу.
— Почему? — спросила Дебора, одновременно удивленная и обрадованная.
Она ни за что не согласилась бы, чтобы эта картина висела в ее доме. Но не считала себя в праве что-либо советовать Биллу.
— Тебе она не понравилась.
— Да, эта картина была пронизана болью!
— Когда-то она соответствовала моему настроению. — Билл усмехнулся. — Я был похож на дикого зверя, но ты усмирила его во мне.
Дебора рассмеялась.
— Иногда я не против неистовства!
— Если бы с нами не было Адама…
Услышав свое имя, щенок с радостным повизгиванием закружился вокруг них, привлекая внимание. Конечно, лучше подождать, когда они останутся одни и им никто не сможет помешать. Ночь не так далека…
Чем ближе подходили они к ферме Мела, тем сильнее Дебора чувствовала, как в Билле нарастает напряженность. Стоит ли теперь бередить старые раны, недоумевала она. Но Билл, видимо, считал, что стоит.
Они достигли полусгнившей изгороди, за которой в детстве начиналась его тюрьма. Вот ворота, у которых они обычно прощались. Дебби никогда не приглашали на ферму Мела. Туда вообще никого не приглашали. Билл отпустил ее ладонь, и Дебора помедлила в нерешительности, не зная, хочет ли он, чтобы она последовала за ним.
Билл коснулся рукой ворот, и они медленно, со скрипом отворились. Дебора в растерянности переминалась с ноги на ногу позади него.
В сумерках ферма выглядела еще более разоренной, чем при свете дня. Обгоревшая труба на том месте, где раньше был дом, чернела в полумраке. Овчарня и хранилище для зерна сохранились лучше, но у них не было крыш, а стены потемнели от непогоды. Несколько старых сельскохозяйственных машин ржавели, брошенные как попало.
— После того как ты уехала в Ливерпуль, я приходил к воротам ночью и стоял здесь, когда Мел уже спал. Это давало мне ощущение твоего присутствия рядом.
Дебора подошла сзади и обхватила его за талию, прижавшись к его спине.
— Хоть я и не виновата, но все равно прости, что ты не получал моих писем, — прошептала она.
— Может, это было и к лучшему, Дебби. Я не хотел знать, как твоя жизнь проходит вдали от меня. Я стоял здесь и мечтал о будущем, где мы снова будем вместе. И в эти минуты ты была со мной и больше никому не принадлежала. Ты была еще моя.
Еще его! До тех пор пока он не увидел ее с Джонни…
— Когда ты уехал отсюда, ты думал о том, чтобы написать мне? — мягко спросила Дебора.
— Нет. У меня не было ничего хорошего, чтобы сообщить тебе. Я даже не мог тебе ничего пообещать.
Все та же гордость! Необходимость осознать свою значимость, прежде чем встретиться с ней.
— Я оставался здесь до тех пор, пока не получил школьный аттестат. Это был фундамент, на котором я мог строить свою жизнь. Я хватался за любую работу, которую мог найти в Лондоне, и одновременно продолжал учиться. Вся моя жизнь, тогда — это работа и лекции, лекции и работа. Я старался жить как можно экономнее.
Билл повернулся, чтобы взглянуть ей в лицо. Затем он обнял Дебору и притянул к себе.
— Ты знаешь, что это такое, Дебби! Ты тоже так жила. И еще заботилась о своей семье.
— Не было времени, чтобы играть, — согласилась она, грустно вздыхая.
— Я стремился получить диплом об окончании бизнес-колледжа. Знал, что это приоткроет для меня дверь в финансовый мир. Когда у тебя нет ничего, то мысль о том, как заработать деньги, становится всепоглощающей.
Она знала, что такое недостаток денег.
Ее отец из-за этого потерял ферму. И они жили далеко не в довольстве почти все эти годы в Ливерпуле. До тех пор пока она сама не стала зарабатывать.
— Я трудился сутками, — продолжал Билл. — А потом, уже на втором курсе, мне удалось получить стипендию.
— Это, наверное, был самый замечательный момент в твоей жизни, — улыбнулась Дебора.
Но он не улыбнулся в ответ. В его глазах была боль, когда он сказал:
— Вот тогда я и приехал к тебе, Дебби. Я решил, что у меня есть шанс на будущее с тобой. Я уволился с работы и отправился в Ливерпуль, чтобы сказать тебе об этом.
Ее улыбка угасла. Дебора могла представить себе его нетерпение поделиться своими успехами, найти отклик в ее душе, и то, чем все обернулось. Такого удара не пожелаешь и врагу!
— Это была первая неделя февраля. К тому моменту, когда я нашел твой дом по адресу, который ты мне оставила, было уже очень поздно, и ты ушла в школу. Но для меня это не имело значения. Я был счастлив побродить по тем местам, где бродила ты.
— Почему ты не зашел к нам?
— Я хотел сначала увидеть тебя. Я люблю твою семью, но ты… ты для меня была важнее всего. Я столько раз представлял себе, как засверкают твои глаза, и ты бросишься ко мне, уронив все, что будет у тебя в руках. Я закружу тебя, мы будем смеяться от счастья. Тебе исполнилось уже шестнадцать, и мы могли бы планировать наше будущее вместе.
Мечты молодого романтика! Сейчас Дебора вместе с Билли переживала то, что довелось испытать любимому.
— Когда я увидел тебя с Джонни, то сначала не поверил своим глазам. Ты училась в школе, и у тебя был ребенок!
Сердце Деборы болезненно сжалось. Ее собственные мечты умирали мучительно долго, в течение многих лет… Его же мир рухнул в одночасье! Она почти ощущала ужас, который пережил в тот момент Билли.
— Я никогда не смотрел ни на какую другую девушку, Дебби! Для меня всегда существовала только ты!
— Да если бы я увидела, как ты волочишься за какой-нибудь другой красоткой, я бы такое устроила…
Но ее попытка отвлечь Билла от грустных мыслей не возымела успеха. Он грустно покачал головой.
— Все, о чем я мог думать: это не мой ребенок. Его отец кто-то другой.
Да, три года разлуки сделали свое дело. Если бы они хотя бы переписывались…
— Сейчас я понимаю, что должен был поговорить с тобой, чтобы прояснить ситуацию, вместо того чтобы уйти прочь. Но что-то сломалось внутри меня. Я не мог смотреть тебе в лицо, Дебби.
Это был Билли. Ее Билли, и он сломался. Что ж, его можно понять. Из этих обломков родился Билл, Уильям Дейвис.
Она протянула руку и коснулась щеки мужчины, который теперь был для нее одновременно и Билли и Биллом. Глаза Деборы говорили ему, что любовь ее никуда не исчезла и не стала меньше за пятнадцать лет.
