давление исламских фанатиков. Еще в последние дни существования Советского Союза лидер иранской революции аятолла Хомейни направил призыв Горбачеву – добровольно обратить Россию в ислам. Гневный старик, религиозный фанатик открыто грозил России халифатом.
Ревэ задумчиво продолжал. После потери Ирана и ввода советских войск в Афганистан США еще теснее сблизились со своими традиционными союзниками – арабскими странами Персидского залива. Они разворачивали Пакистан и Ирак как свои плацдармы в геополитической борьбе за власть в регионе. После развала Советского Союза они предполагали снова держать все там под контролем. Ошиблись.
Ветров констатировал:
– Западный мир находится в состоянии войны с арабами!
У Ревэ уже была более точная информация:
– Через несколько дней спецвойска США войдут в Афганистан, чтобы выкурить террористов из укрытий в горах. – Впрочем, Ревэ видел и сопутствующие опасности и озабоченно заметил: – Американцам надо соблюдать осторожность, чтобы не попасть в ловушки исламистов. Те хотят своими террористическими атаками в самое сердце Америки заманить ведущую западную державу поглубже в свои края, чтобы измотать ее там, пусть даже борьба растянется на годы, и в итоге уничтожить.
Ревэ торопился, спешил на важную встречу, на телефонный разговор у него оставались считаные минуты. Поэтому он быстро перешел к причине своего звонка:
– Срочно поезжайте в Россию и снова поищите информацию у спецслужб. Я уверен, что русские владеют данными, которые помогут нам лучше понять скрытый смысл текстов Нострадамуса. У нас немного времени осталось, Алексей, до взрыва миропорядка.
Опять эти требования ехать в Россию! Ветрову все это уже порядком надоело. Официально никто в России не слыхал о доисторическом падении самолета. Когда Ветров как-то неосторожно обмолвился среди коллег об утопической возможности путешествия во времени, его высмеяли и объявили сумасшедшим. А на южном побережье Франции французские военные уже годами напрасно ищут на специальных подводных лодках предполагаемые обломки самолета. Очевидно, остов самолета был унесен далеко в море или попросту был фантомом.
Ветров вернулся в гостиную. Посмотрев следующий выпуск новостей, он захлопал в ладоши. Пока остальной мир еще замер в состоянии шока, новый российский президент первым среди глав государств позвонил своему американскому коллеге по должности, выразил соболезнования в связи с большим количеством жертв самого ужасного террористического акта в истории человечества и предложил тесное сотрудничество в борьбе против международного терроризма.
Но даже этой радости вскоре предстояло быть омраченной: президент США с готовностью принял предложение, но ближайшие советники остановили его. Россия ведь хочет лишь того, чтобы США легализовали ее имперскую войну в Чечне! И немедленно отсоветовали.
Опять эта западная двойная мораль, выругался Ветров. Во время распада Советского Союза Чечня, административно относившаяся к РСФСР, объявила себя самостоятельной. Правила игры в сепарацию предусматривали исключительно отделение «республик» от центрального государства. Отторжение отдельных «автономий» от республик было не разрешено – в противном случае дело бы дошло до неконтролируемого раскола с непредсказуемыми последствиями. Однако чеченцы разграбили размещенные на их территории советские склады оружия и объявили России войну за независимость. Через три года ожесточенных боев они нанесли русской армии ощутимое поражение. Россия капитулировала и вывела свои войска из мятежного региона; Чечня де факто стала независимой.
Власть в Чечне, однако, перешла к исламским полевым командирам – ваххабитам, которые при поддержке арабских стран Персидского залива строили фундаменталистский шариатский режим. Образовательные учреждения были закрыты, женщины закутаны, оппоненты забиты камнями, пленные русские солдаты подвергнуты пыткам, разбойничьи набеги на Россию организованны, люди похищались, заложникам отрубали пальцы.
Но для исламистских фанатиков из арабских государств территория Чечни была незначительна – они стремились к халифату в глубине русского Поволжья, откуда ислам пятьсот лет тому назад был изгнан Иваном Грозным.
Летом 1999 года оснащенная современным оружием исламистская армия под предводительством арабских наемников вторглась из Чечни в другие регионы Северного Кавказа. Московские власти были парализованы. Правительство уже подумывало о том, чтобы отказаться от взбунтовавшегося Кавказа.
Но потом на сцену российской политики вышел новый сильный человек – Владимир Путин. Он объявил войну исламистским террористам и за два года вернул Чечню в Российскую Федерацию. Многие чеченские кланы, до этого воевавшие за свою государственную независимость, перешли на сторону Путина – не желая быть использованными ультрарелигиозными фанатиками. Призрак халифата исчез из России – и через какое-то время вновь появился на Западе.
Впрочем, Запад мало интересовала подоплека кавказского конфликта. Его раздражало то, что свою империю Россия удерживала военной силой. Почему Запад и поддержал чеченское сопротивление и обвинил лично Путина в грубых нарушениях прав человека. Путин, в свою очередь, указал на бомбардировки Сербии в 1999 году и заговорил о двойной морали.
Ветров почти физически страдал от того, что вместо строительства общей системы безопасности в Северном полушарии интересы России и Запада теперь все дальше отдалялись друг от друга. Боже мой, думал он, в конце холодной войны Горбачев предложил Западу демократически-плюралистическую систему мировой безопасности, однако США отвергли эту идею: они хотели безусловной победы над Россией в холодной войне и гегемонию США в мире.
Ветров вспоминал о своих разговорах в ЦРУ. Америка никогда не примет сильную Россию, преследующую интересы, противопоставленные Западу. Как на самом деле обстояло дело с отношениями, Ветрову было абсолютно ясно: США хотя и инвестировали миллионы в уничтожение русского военного ядерного комплекса, платили русским ядерным экспертам и носителям государственных тайн, чтобы те не эмигрировали в Северную Корею или Иран, но на самом деле они лишь шпионили за своим заклятым врагом. Россия должна была быть разоружена до ничтожного уровня – коль скоро Ельцин жаждал денежной помощи от Запада.
Ветров надеялся на большее благоразумие европейцев. Такой высокоинтеллектуальный, высококультурный народ, как русский, был бы куда полезнее для объединенной Европы, чем множество мелких наций, которых собирались вовлекать в Евросоюз.
При всем трагизме положения из последовавших за терактом дебатов для России и Запада вытекал исторический шанс открыть совместный фронт против общего врага в новом северо-южном конфликте. Международная антитеррористическая коалиция должна была создаваться чистыми руками, поэтому Кремль пообещал американцам закрыть последние российские военные базы на Кубе и во Вьетнаме – высококлассные, современные военные установки и глобальные посты подслушивания. Россия даже позволила США разместить своих военных в Центральной Азии, откуда должен быть нанесен ответный удар американцев против террористической организации «Аль-Каида» в Афганистане.
Однако американцы больше не воспринимали Россию всерьез. Создание собственных военных баз на юге бывшего СССР было для них прямой очевидностью, и надежды России на военное сотрудничество окончательно растаяли, когда президент США совершенно неожиданно, в одностороннем порядке вышел из Договора об ограничении систем противоракетной обороны. Руководству США было безразлично, будет
