Остриём кинжала она выковыривала из-под ногтей запёкшуюся кровь, а на белоснежных цветах, как на сказочных перинах, «спали» наёмники. Фиолетовые вздувшиеся вены проступили на их руках и глотках, распахнутые глаза, разинутые в агонии рты, через губу льются тёмные слюни.
Их отравили. Яд вызвал удушье.
– Я уже заждалась! – воодушевлённо соскочила с камня женщина. Она обращалась не к Байарду, а к тому, кто стоял за его спиной. Клайд.
– Долго же ты ходил, я успела заскучать, – притворно огорчилась она, поигрывая кинжалами. – Знаешь, я ненавижу, когда меня заставляют ждать.
– Я-я с-сделал, как вы просили, – заикаясь, промямлил Клайд. – Привел самого сильного наёмника. Вы обещали… Прошу вас, отпустите меня и не трогайте мою семью…
«Трус», – подумал Байард и гневно стиснул рукоять кроткого меча на поясе.
Женщина залилась ядовитым, каркающим смехом.
– Ты что идиот! Предатели должны подыхать на месте, – сухо декларировала она.
Глаза Клайда распахнулись, он попятился, споткнулся о камешек и плюхнулся на цветочную перину. В истерике на карачках ринулся прочь, но отравленный кинжал достиг его горла быстрее. Одна царапина, и тело безвольно рухнуло на цветы. Белые лепестки окрасились красным, а вместо росы с них по капельке стекала свежая кровь.
В следующую секунду женщина метнула кинжал в Байарда. Старый наёмник ловко увернулся, выхватывая из ножен оружие. Серебряное лезвие сверкнуло в лунном свете.
Шрам заворожённо охнула.
– Оружие для борьбы с чудовищами, – выдохнула она. – Какая честь сразиться с сильнейшим наёмником этого захолустья. Вот только не жалко ли марать такой клинок о человека?
– А ты не человек, – резюмировал Байард. – Ты – монстр.
Шрам счастливо рассмеялась.
– Да у вас чутье!
Она пригнулась, готовясь к прыжку на оппонента.
– Просто от тебя за километр разит трупной гнилью.
Шрам раздраженно дернула губой. Он задел её за живое.
И кинулась в бой.
Первый удар. Кинжал схлестнулся с мечом, звон металла раскатом грома прокатился по округе. Мышцы свело от напряжения. Второй клинок ринулся к наёмнику, и он остановил его рукой. Шрам извернулась змеёй и зарядила ногой Байрду в голову. Он отскочил, как ошпаренный зверь.
Их тени плясали по поляне, как языки пламени в жерле камина. Сливались в одну и снова распадались на две.
Шрам побежала на него и резанула кинжалом наискось, целясь в горло. Байард пропустил лезвие над грудью и ушёл в сальто назад. Кости захрустели, он охнул, схватившись за поясницу.
Шрам рассвирепела.
– Атакуй! Иначе долго не протянешь!
Старик криво усмехнулся.
Он привык сначала изучать врага, а потом уже лесть в драку. Это в молодости он необдуманно кидался в бой, как Лилит, но жизнь научила работать мозгами.
Байард занял низкую стойку, уведя кортик за спину. Карие глаза встретились с кроваво красным и пугающим пустым. В них горел холодный гнев.
Наёмник напал рывком. Лезвие прочертило синюю диагональ. Шрам юркнула вниз, готовясь к уколу. Этого Байард и ожидал. Он зарядил сапогом ей под дых.
Шрам отбросило на камень возле раскидистого дуба. Воздух вырвался из лёгких. Она упала наземь, заходясь в надсадном кашле и, шипя от боли, приподнялась на локтях. Лес, тени ветвей и туманное небо, казалось, водили хороводы над её головой – так всё кружилось перед глазами.
Пока Шрам пыталась, проморгаться и собраться с мыслями, Байард швырнул дымовую шашку ей под ноги. Она пикнула и с грохотом взорвалась.
Шрам закашляла, отгоняя от лица дым. Теперь она совсем растерялась в пространстве и ничего не видела. Убийца озиралась на каждый шорох.
– Где ты спрятался? – сладко пропела она, злобно зыркая по сторонам. – Не думаешь, что это не честно? Я же всё-таки девушка.
Шрам хотела, чтоб он издал хоть звук. Она бы тут же его засекла.
– Монстрам не положена пощада, – Байард резанул клинком по её спине.
Но удар не настиг жертву. Шрам махнула ножом-когтем наотмашь. Из фаланг пальцев брызнула кровь, а клинок вылетел из рук.
Шрам победно усмехнулась и метнула вдогонку кинжал. Старик провалился в туман. Клинок вонзился ему в грудь близ сердца, но плотная кожаная броня защитила от смертельного попадания. Он отскочил назад, схватился за кинжал и вытащил из себя.
Теперь он отравлен и долго не протянет.
– Может со зрением у меня не так хорошо, – громко начала Шрам, всматриваясь в дымовую завесу вокруг. – Но слух от этого хуже не стал!
Она резко обернулась, разрезав воздух клинком. Остриё плавно прошло по оголенной части руки Байарда. Но он не дрогнул, схватил женщину за локоть и, заломив назад, дёрнул. Шрам взревела от боли.
Он выбил ей плечо.
Страшно рыча, как раненая львица, она схватилась за травму. Левая рука повисла, как безвольная плеть.
Шрам до крови прокусила нижнюю губу. Кроваво-красный глаз пылал ненавистью и злобой.
– Ты доигрался, – выплюнула она вместе с кровью.
Шрам вытянула из-за спины длинный клинок. Изогнутое лезвие сверкнуло в лунном свете. Это оружие когда-то принадлежало Хранителю. Рукоятка привычно легла в ладонь, и Шрам почувствовала доселе забытое упоение. Давно она не держала такое оружие в руках. Клинок был магическим. Редчайшая находка, а имеется почти у каждого из «теней». Как несправедливо.
Презрительная ухмылка наползла на её лицо, и яростным прыжком она взмыла над облаком тумана.
Мужчина стоял на коленях, безвольно опустив голову на грудь. Ноги его парализовало, он даже пальцев не чувствовал. Все тело покалывало, точно било электрическими зарядами; вены на шее и руках вздулись и стали фиолетовыми.
Он проиграл ещё в тот момент, как ступил на это цветочное поле. Белые лепестки сонно покачивались на ветру, и Байард вдруг вспомнил, как они назывались.
«Цветы расставаний».
Он усмехнулся. Истерический смех стал распирать его изнутри от такого совпадения.
Байард никогда не верил в судьбу. Ему претила сама мысль, что все его действия и поступки уже заранее кем-то придуманы и прописаны. Он не верил в некое «высшее существо», следящее за всеми событиями и созданиями. А если Бог и существовал, как он мог следить сразу за всеми? Как он мог допустить, то, что случилось с его женой и ребёнком? Как он может равнодушно взирать на все мерзости творящиеся мире?
Байард не желал принимать, что бог, которому он молился всю свою жизнь, с самого рождения, – выдумка. Обман.
Шрам схватила Байарда за волосы и обратила лицом к себе.
– Чего лыбишься? – процедила она. – Мозги через уши уже вытекают?
– Какая ирония расстаться с жизнью здесь, на этом поле… – тихо прохрипел он.
Шрам, конечно же, ничего не поняла. Да и откуда ей знать название чёртовых полевых цветов.
Она раздраженно скрипнула зубами, глядя
