— Эль, я больше так не буду. Ну, хочешь, я тебя в комнате подожду, а ты иди, пообщайся. — эта Ирда меня правда немного пугала.
Эль повернулась ко мне и задумчиво оглядела с ног до головы.
— Что? — сделав шаг назад, поинтересовался я. Вспоминая, как облизывалась та служанка, мне стало как-то жутковато.
— Ян, — делая пару шагов вверх по лестнице, проговорила она, — а правда, что ты хвост чесал около кухни? — невинно улыбнулась, похлопала глазками и… сорвалась в бег по лестнице. Вот же зараззззза…
Элена
— Ты готова? — спросил у меня Ян. Мы собирались на трапезу с отцом. Мачеха, как нас оповестил Ол, уже отбыла. Правда, до этого пыталась сбежать, но у нее не вышло.
На брата было жалко смотреть. То, что произошло, его подкосило, но он старался улыбаться и не опускаться в пучину тяжких раздумий о степени своей вины во всем происшедшем.
Обед проходил в малой зале, по причине малого количества желающих покушать.
А если сказать по правде, то всех «гостей», которые жили во дворце, просто попросили, пока в вежливой форме, разъехаться по домам. Об этом тоже уже успел брат поведать. Кстати, за столом он тоже присутствовал.
— Ваше Величество, я хотел бы затронуть одну тему, которая, к сожалению, не очень приятна. Но поинтересоваться обязан. — заговорил Касьян, когда закончили с горячими блюдами.
— Я слушаю, — папа сидел задумчив, и все чаще и чаще посматривал в мою сторону. Меня это настораживало.
— Как вы отреагировали на то, что вам сказали в кабинете нашего ректора, когда вы были там последний раз. Меня интересует судьба леди Лайнер.
— Она, как и мои дочери, теперь учится в пансионе имени Аниты Воклуд. Ее семья отлучена от двора сроком на десять лет.
— Спасибо, я вас услышал.
— Папа, а ты надолго во дворце? — поинтересовалась я.
— Да. Я теперь останусь здесь. Не буду больше ездить в дальний замок. Я хотел… — отец бросил быстрый взгляд на Яна и вновь посмотрел на меня, — Эль, может, ты останешься дома? Королевы больше нет, твоих сестер тоже. Я найму учителей.
— Прости меня, пап. Но я хочу учиться в Академии. Там впервые в жизни я нашла друзей, которые общаются и помогают мне не из-за того, что я принцесса, а потому, что я человек, личность. Для меня это очень важно. — я могла позволить говорить открыто. За столом только брат с отцом. Никого из них я не стеснялась и все, что говорила, считала правильным.
— Я понимаю, но замуж, Эльчонок. Ты еще совсем маленькая. Тебе даже восемнадцати нет.
— Скоро будет. И папа свадьба не завтра, в конце концов.
— А когда? — влез Олкоф.
— В ближайшем будущем, — пробурчал мой жених, про которого я просто забыла, разговаривая с отцом.
— Мы еще не разговаривали на эту тему. — Ян выразительно посмотрел на меня. Я только широко улыбнулась ему, прикидываясь дурочкой.
Лорд декан изволили на меня дуться, потому что я его назвала блохастой псиной. И не верила в то, что он не чесался, спрятавшись от наших глаз. А еще потому, что я все-таки заставила его остаться в выделенных ему покоях, а сама убежала на кухню и задержалась на целый час.
Папа, глядя на нас, немного расслабился, видимо, поняв, что его дочка без боя не сдастся. Ол только улыбался и качал головой.
— Эль, я, кстати, все хотел тебя поблагодарить, вот уже несколько лет, но так и не решался сказать о том, что знаю твой секрет.
— Ты о чем, какой секрет? — Спросила я у брата, который загадочно поглядывал на меня.
— Хочу сказать спасибо за те гномьи крючки, что ты мне подарила. Я был в восторге.
— Папа. — Возмущенно вскрикнула я. — Зачем ты ему проболтался?
— Дочь, короли не болтают, а ведут беседы, но это был не я, все равно. — подняв вверх руки, жестом показывая капитуляцию, сказал отец.
— А как же ты тогда узнал? — удивленно посмотрела на брата.
— Я тогда возвращался в свои покои, подошел, а дверь приоткрыта. Заглянул, а там ты на стол кладешь ту коробочку с крючками, ну, я чтоб не нарушить твою конспирацию и спрятался за портьерой. Когда ты выходила и оглядывала коридор, чуть не выдал себя не приличным смехом. Но слава богам сдержался. И вот только сейчас говорю, что я очень рад был, получить такой подарок. Только, Эль, он же стоит очень дорого.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я знаю. Пришлось продать некоторые папины подарки, — виновато посмотрела на отца, а тот хмыкнул.
— Тебе стоило просто подойти ко мне и я, либо открыл бы счет на твое имя, либо дал бы так золотых. — улыбнувшись, пожурил он меня.
— Я хотела сама без помощи все это сделать.
— Эль, напомни, что ты там тогда заложила? — поинтересовался брат, как то загадочно. Но я не обратила на это внимания, силясь вспомнить, что же отдала тогда ювелиру. Точно.
— Комплект из серег, браслета и ожерелья из голубого бриллианта. И, кажется, еще изумрудную диадему. Носила я их редко, только на праздники, когда папа приезжал, а если учесть, что с каждым его приездом моя шкатулка пополнялась, я и пошла в ломбард с самыми дорогими украшениями. Пока их к рукам сестрички не прибрали… — последнее предложение я тихо прошептала.
— Эль, я хочу вернуть тебе долг. Ты смогла найти в себе силы и простить меня за бездействие, когда тебе просто необходима была помощь. Вот.
Олкоф встал из-за стола и прошел к окну. Там за тканью занавесы лежали две знакомые бархатные коробочки и одна маленькая, но не знакомая.
— Я выкупил то, что подарил тебе отец. Но так и не решался все это время тебе их отдать. И вот еще, — он поднес ко мне маленькую коробочку и открыл ее. — Я слышал тогда, что случилось с одной из служанок наших с тобой сестренок. И я знал, что ты продала кулон твоей матери, чтоб помочь спасти руку той девушки. Это очень благородно.
Я сидела и неотрывно смотрела на маленький кулончик, в виде большой капли. Не знаю из какого метала или металлов он сделан, но оценили его в приличную сумму, что хватило с лихвой на лечение и еще осталось некая сумма, которую я отдала той служанке, вместо зарплаты, которое ей выплачивать просто не стала мачеха, узнав, что та ушла вовремя службы и оставила ее девочек без помощи.
— Ол, спасибо. Ты представить себе не можешь, как мне дорог этот кулон. — тихо прошептала я и взяла из рук брата коробочку.
— Эль, ты в порядке? — обеспокоенно спросил Ян, видя, как из глаз у меня текут слезы.
— Все хорошо.
— Этот кулон я подарил твоей матери, когда она сказала, что беременна тобой. Сразу после этого перевез в отдельный дом и почти проживал там. — я затаила дыхание, боясь пропустить хоть слово. Отец первый раз делился воспоминаниями про маму. — Мы были очень счастливы. Глория расцветала, стоило тебе пошевелиться в ее чреве. Иногда бежала ко мне и заставляла чувствовать это вместе с ней, приложив мою руку к ее животу. Мне было стыдно перед сыном. — папа посмотрел на Ола и упустив голову, продолжил. — прости меня, Олкоф. Я был эгоистичен. Не думал о тебе и твоих сестрах.
— Сестрам на тот момент было все равно, что не скажешь о маме. — тихо промолвил он.
— Не будем о ней. Поверьте, когда я завел, как говорят в обществе, «интрижку» со служанкой, твоя мать успела забеременеть в третий раз… не от меня.
— Я не хотел в это верить, но и до меня доходили подобные слухи. — сказал наследник человеческого государства.
— Как так получалось, что зная о любовниках своей жены, вы не знали об ее отношении к вашей дочери? Весь дворец в курсе, а вы не сном не духом. — в первые, с начала этого разговора, заговорил Ян.
— Я старый дурак. Просто не интересовался. Эль стоило просто намекнуть, но она молчала. И я… просто напросто мне было некогда. Приезжал то я сюда, только чтоб навестить дочь, больше меня здесь ничего не держало.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Близняшки? Сын? — поинтересовался Касьян.
— Сын приезжал частенько ко мне по делам, поэтому с ним мы виделись. А близняшки… Может я сейчас вас и шокирую, но они не мои дочери.
— Что? — Ол даже со стула вскочил. — отец это уже слишком.
— Тихо, — махнул он на него рукой. — Дослушай сначала, — папа говорил так, будто за каких-то пару часов постарел лет на двадцать, мне было безумно жаль его. И, увы, про сестер я знала. Знала, но молчала, боялась, что это просто убьет папу. — Я отношусь к ним, как к своим, но любви, как к тебе, сын или, как к Эль, не испытываю. Они продолжение своей матери. Еще до того, как они родились, я знал, что они не мои. Просто потому, что с королевой мы… мы не оставались наедине. Я тогда неожиданно приехал во дворец и застал знахарку, что помышляет детоубийством. Твоя мать хотела избавиться от близняшек, пока меня нет. Я не позволил. Заставил родить. И сказал, что признаю своими, но без права на наследие. После этого она была тихой и кроткой, пока я не встретил Глорию…
