постоянно думать.
Нестеров рассмеялся этой беззлобной шпильке от Влада.
– Да я думаю, приятель. Постоянно думаю, но немного иначе, наверно.
Я не очень поняла юмор, решив не реагировать на шутку, стала подниматься. Ноги подвели, и я подвернула каблук. Наверно, упала бы, но меня подхватил Саша, который почему-то оказался рядом быстрее Влада.
– Вот видишь, – подвигал бровями Нестеров. – Поймал.
– Спасибо, – растерянно откликнулась я и тут же оказалась прижато к Усманову.
Он привлек меня к себе почти грубо и крепко стиснул плечи.
– Осторожнее, – процедил Влад сквозь зубы, выдавая злость.
Влад
Нестеров мне не понравился с первого взгляда. Того самого взгляда, которым он окинул моего Ангела. Что за дерьмо? Он вообще в курсе, что неприлично так пялиться на чужую женщину?
То, что Ангелина не совсем моя, я как будто и не помнил. Чья еще? Она же тянется ко мне. Она хочет меня. Разве позволила бы игры под пледом вот этому вот пронырливому блондину? Или мужу своему придурошному? Нет. Ее оргазмы и несдержанность только для меня. Наверно, с другой женщиной я бы посчитал такую доступность слабостью, или даже не постеснялся заклеймить шлюхой. Но в Ангелине я ощущал борьбу с собой, моралью и устоями. Она отчаянно цеплялась за здравый смысл, но я тянул ее в порочное блаженство сильнее. И то, как она сдавалась мне, доставляло мор удовольствия. Это не было чем-то плохим или преступным. Это было правильно. Я не убивал ее, а спасал. От рутины и лжи, от самой себя. Я рвло цепи, которыми эта хрупкая блондинка сама себя сковала.
Дебильное желание всех спасать. Я думал, обостренное чувство справедливости удалось придушить в зародыше аккурат после школы. Разочарование оно такое. Отрезвляет. Правда, себя тоже не обманешь. Я и головы рубил, прореживая кадры, как Дама Червей, не просто так, а со смыслом. Хотя со стороны, наверно, смотрелось дико. Вот и Ангелина считает меня мажором и самодуром. Пусть. Мне не жалко. Глупо строить из себя рыцаря без страха и упрека. Я так себе Ланцелот. Слишком похотливый.
Вот и теперь, после того, как Сашка-гнус ее схватил, чтобы не дать упасть, меня накрыло. Метнулся ведь, как Флэш, а я не успел среагировать, и в итоге Нестеров полапал моего Ангела. Как я ему не врезал? Бог отвел. Мне с этим человеком еще работать. Возможно. И уж точно не нужно нам портить отношения. Нестеров вроде бы ничего, но вряд ли будет гореть желанием сотрудничать после мордобоя. К тому же Британия – это не Россия. Все друг друга знают. Порука хлеще, чем в России. Кругом свои да наши. Заиметь сомнительную репутацию ой как чревато. В общем, я сам с собой договорился.
Почти.
Я почти выцарапал Ангелину из загребущих лап Нестерова, прижал к себе, напоминая обоим, кто тут кем владеет. Саша невозмутимо пожал плечами, и мы пошли к лифту, чтобы спуститься до парковки. Я не стал садиться на переднее сидение, устроился рядом с Ангелиной. Она вздернула брови, оценив мой маневр.
Наш дружелюбный соотечественник быстро снял неловкость и болтал о Лондоне, пабах, нравах англичан.
– Все в России говорят, что они тут помешались на чае. Да хрена с два. Пива пьют гораздо больше. В пабах никогда не бывает пусто. Завтра нужно обязательно побывать в Лондон Инн или Фуллерс.
– Слишком пафосно. Я бы сводил Ангелину в Голову Шекспира, – не сдержался я.
– О, кто-то знает толк в уютных питейных.
– Я жил в Лондоге. Немного.
– Да? – искренне изумилась Ангелина, разворачиваясь ко мне. – Я не знала.
– Во время учебы, по обмену, пару раз напрашивался и на стажировку. Не особенно распространяюсь об этом.
Она чуть прищурилась на меня, словно пыталась прочитать мысли, а я заметил, что Ангелина вынула пяточки из узких туфель. Хороший момент, чтобы сменить тему. Саше как раз позвонили, и он включил блютуз-связь.
– Устала? Сними туфли совсем, – предложил я тут же.
Она, конечно, не согласилась.
– Нет, нормально. Скоро уже дома будем.
– Ангел, – выдохнул я, двигаясь к ней вплотную, протягивая руку по спинке сидения позади нее.
– Правда, Влад, неудобно.
– Все удобно.
Я сам скользнул рукой вниз и снял ее туфли. Этого мне показалось мало, и я закинул ножки Ангелины на сидение, развернул ее боком и стал поглаживать икры.
– Устала, конечно. Весь день на ногах.
– Нор-нормально, – прозаикалась она.
– Немного массажа не повредит.
Саша все еще разговаривал, а глаза моего Ангела стали размером блюдца и панически забегали. Наверно, если бы я провернул этот фокус наедине, она бы меня послала в задницу, а при Нестерове было как-то неловко брыкаться. Я этим воспользовался.
Ангелина замерла, как загнанный в угол зверек. Можно подумать, я собирался отпилить ей ноги бензопилой, чтобы они не болели.
– Влад, – выдохнула она. – Неудобно.
– Саш, мы тебя не смущаем? – тут же спросил я у нашего водителя.
Нестеров только неопределенно махнул рукой. Мол, мне все равно, ребята. Хоть трахайтесь там. И продолжил разговор.
Я дёрнул бровями и стал поглаживать ноги Ангелины, чуть надавливая и спускаясь к стопам. Она попыталась вырваться, но я сжал, не позволяя.
– Всего лишь небольшой массаж, Ангел. Многие об этом мечтают… Особенно после долгого дня на каблуках.
Я говорил тихо, чтобы слышала только она. Ангелина, конечно, не могла принять мою инициативу за добрые намерения. Ну и всем известна, куда ведет та дорога. Я игнорировал народную мудрость и принялся разминать уставшие пальчики своей «невесты». Ангел то кусала губы, то сжимала их, но все равно иногда из ее рта вырывались тихие стоны блаженства. Она больше не пыталась вырваться и позволила мне доставить ее ножкам удовольствие. Я растирал ее стопы, перебирал каждый пальчик, надавливал на пяточку, чтобы кровоток пришел в норму. разобравшись с одно ногой, я поставил ее себе на бедро и принялся за втору.
– Лучше, родная? – поинтересовался я, прекрасно видя ответ на лице Ангелины.
– Да. Я твой должник, милый, – ядовито откликнулась она.
Ой, не понравился мне этот отравленный
