…Если бы вышеприведенные тексты был опубликованы на Западе, о-о-о!.. Сколько визгу было бы! Сколько судебных процессов и демонстраций протеста против авторов – сексистов-расистов! Против газеты, опубликовавшей это. Против типографии…
А теперь вместо слов «женщина» или «негр» поставьте слово «мужчина». Была бы возмущенная общественная реакция? Реакция была, но вовсе не возмущенная. Продвинутая богемная интеллигенция с восторгом зачитывалась программным манифестом лесбиянки-феминистки Валери Соланас, которая предлагала загнать всех мужчин в газовые камеры: «О, какой великолепный перформанс!»
Респектабельные феминистки могут открещиваться от этого манифеста сколько угодно. Но это – было. И публика с восторгом зачитывалась опусом Соланас. Потому что мужчин – можно.
Кстати, авторица манифеста все же осуществила свою пропаганду – лично расстреляла из пистолета двух мужчин. Точнее, стреляла-то она в трех – двое были тяжело ранены, ошеломленному третьему девушка приставила ствол к голове, но патрон дал осечку.
После чего в лучах славы Соланас торжественно села в тюрьму – как Гитлер когда-то. Ненадолго. Адольф Алоизович, кстати, тоже не чуравшийся литературных потуг, накропал в камере свой великолепный перформанс «Майн кампф», который позже обернулся… ну, мы знаем, чем.
Я не буду приводить весь манифест девушки Валери: он слишком обширен. Так, отдельные кусочки этого примечательного человеческого документа. Читайте, это легально. «Майн кампф» запрещена, а такое кто же запретит… Феминистического Нюрнберга еще не было.
Наслаждайтесь. Пусть будет еще один экскурс. В прошлом мы с вами уже побывали, теперь немножко футурологии…
«Поскольку жизнь в этом обществе – абсолютная тоска и ни одна сфера общества не имеет отношения к женщинам, то им, сознательным гражданкам, ответственным, жаждущим приключений женщинам, остается только свергнуть правительства, разрушить денежную систему, внедрить полную автоматизацию и уничтожить мужской пол.
Теперь стало технически возможным воспроизводить себе подобных без помощи мужчин и производить на свет только женщин. Мы должны немедленно приступить к этому. Сохранение мужчин не нужно даже для сомнительной задачи воспроизводства. Мужчина – это биологическая случайность: (мужской) ген Y – это недоделанный (женский) ген X, то есть несет в себе незаконченный набор хромосом. Другими словами, мужская особь – незавершенная женская особь, ходячий аборт, выкидыш на генной стадии. Быть мужчиной – значит быть дефектным, эмоционально ограниченным; принадлежность к мужскому полу это дефективность, а мужчины – эмоциональные инвалиды.
Мужчина – абсолютный эгоцентрик, запертый в себе, неспособный на сопереживание или отождествление себя с другими, на любовь, дружбу, влечение или нежность… Его реакции направлены внутрь, они не относятся к мыслительным процессам; его разум – просто инструмент для обслуживания собственных страстей и потребностей; он не способен к полету мысли, обмену идеями; он не соотносит себя ни с чем, кроме собственных физических ощущений. Он – полумертвая, ни на что не реагирующая масса… абсолютно скучное явление, безобидное пятно. Он застрял на полпути в сумеречной зоне между человеком и обезьяной, но гораздо хуже обезьян, поскольку в отличие от них способен испытывать множество негативных чувств – ненависть, ревность, позор, отвращение, вину, стыд, сомнение.
…физические ощущения, доступные ему, сущая ерунда, назвать мужчину животным – значит польстить ему; он всего лишь машина, ходячее дилдо».
«Являясь неполноценной женщиной, мужчина тратит всю жизнь, пытаясь стать полноценным, стать женщиной. В этих попытках он постоянно ищет женщину, пытается подружиться с ней, жить с ней, слиться с женщиной, приписывая себе женские качества – силу чувств и независимость, силу воли, динамичность, решительность, невозмутимость, объективность, настойчивость, смелость, цельность, витальность, энергичность, глубину натуры, крутизну и т. п., а женщинам – все мужские качества – тщеславие, поверхностность, банальность, слабость и т. п. Стоит сказать, однако, что у мужчины есть одна сфера, где он обладает ярчайшим преимуществом – самореклама. (Он великолепно преуспел в этом – убедив миллионы женщин, что мужчины – это женщины, а женщины – мужчины). Утверждение мужчин о том, что женщины находят удовлетворение в материнстве и сексуальности, означает, что мужчины хотели бы стать женщинами».
«Из-за своего стремления компенсировать свою неженскость, и неспособность сочувствовать и общаться, мужской род превратил наш мир в кучу дерьма…
Каждый мужчина в глубине души знает, что он никчемный кусок дерьма. Обуреваемый животными чувствами и глубоко стыдящийся этого, стараясь никак не проявить себя, скрыть от окружающих свою физиологичность, абсолютный эгоизм, ненависть и презрение, которое он испытывает к другим мужчинам, скрыть от себя ненависть и презрение, которое, как он думает, чувствуют к нему другие мужчины; имея грубую нервную систему, которая легко ломается от малейшего проявления чувств и эмоций, мужчина стремится закрепить «социальные» коды, которые обеспечивают совершенную вежливость, незапятнанную мельчайшими следами чувств или неправильных точек зрения».
«Не существует обоснованных человеческих причин для существования денег и для того, чтобы кто-либо работал более двух-трех часов в неделю. Все нетворческие виды труда (практически все виды работы сейчас уже сделаны) могли уже давно быть автоматизированы, а в обществе без денег каждая смогла бы иметь все самое лучшее в неограниченном количестве. Однако есть античеловеческие, мужские причины для сохранения системы деньги-труд: Пизда.
Презирая свое ничтожество, обуреваемый страхом и глубочайшим одиночеством в обществе собственного пустого «я», стремясь прилепиться к любой женской особи, в смутном желании осуществиться, мистически веря в то, что, прикоснувшись к золоту, он превратится в золото, мужчина жаждет постоянного общества женщины. Общество самой недостойной женщины предпочтительнее его собственного или общества мужчин, которые лишь напоминают ему о собственной омерзительности. Но женщин, если они не слишком молоды или больны, необходимо подкупить, чтобы они согласились терпеть его общество».
«Свободное время ужасает мужчину, которому ничего не останется делать, как осмысливать собственную нелепость. Неспособный на понимание или любовь, мужчина должен работать. Женщины тоскуют по всепоглощающей, эмоционально удовлетворяющей, значимой деятельности, но, не имея такой возможности или способности, они предпочитают безделье и тратят время по собственному выбору – спят, ходят по магазинам, играют в кегли и бильярд, в карты и другие игры, размножаются, читают, гуляют, мечтают, едят, мастурбируют, глотают таблетки, ходят в кино, к психоаналитику, путешествуют, заводят кошек и собак, валяются на пляже, плавают, смотрят телевизор, слушают музыку, обставляют квартиру, копаются в саду, шьют, ходят в клубы, танцуют, ходят в гости, «развивают мышление» (всякие курсы) и изучают «культуру» (лекции, спектакли, концерты, «элитные» фильмы).
Итак, многие женщины, даже в ситуации полного экономического равенства между полами, предпочтут жить с мужчинами или торговать собственной задницей на улице… чем тратить много часов в день, выполняя скучную, никчемную, нетворческую работу, наподобие машин. Следовательно, женщин освободит от мужской власти именно уничтожение системы деньги-труд, а не достижение экономического равенства внутри этой системы».
«Влияние отцов, в общем и целом, заключалось в том, что все общество разъела ржавчина мужской сущности. Все мужское обладает негативной способностью Мидаса – все, чего оно касается, превращается в дерьмо».
«Мужская особь – всего лишь набор условных рефлексов, неспособная на свободомыслие… Низведение женщин до уровня животных в самой отсталой части общества – в «привилегированном образованном» среднем классе, отстойнике человечества – там, где Папочка самый главный, пошло так далеко, что они считают обычным делом родовые муки и лежат пачками в середине двадцатого века, в самой развитой стране мира с чавкающими у груди детками. Однако это делается вовсе не для детишек, когда «эксперты» учат Маму, что она должна оставаться дома, опустившись до животного состояния, но для Папочки; сиська – для того, чтобы Папа мог за нее подержаться; родовые муки, чтобы Папа получил свой кайф вместо Мамы…»
«Мужчина не обладает внутренней индивидуальностью… Женская индивидуальность, существование которой он глубоко осознает, но которую не способен ни понять, ни воспринять, ни почувствовать эмоционально, пугает, беспокоит его, наполняет его чувством зависти. Поэтому он… пытается убедить себя и женщин в том, что функция женщины – вынашивать и растить детей… На самом же деле, функция женщины – соотноситься с собой, любить себя, наслаждаться и быть собой, и никто не способен ее заменить в этом; мужская функция – производить сперму».
