Правда, разбираясь в продукте и потребностях инопланетян, он допускал ляпы в управлении структурами, бо́льшими, чем партизанский отряд нёрдов.
Архитектор видел, что горячая любовь пользователей, как на первом году запуска, понемногу тает. Реклама убивала ощущение площадки сотрудничества а-ля «Википедия» – но выхода у Дурова не оставалось.
Сделки со своими убеждениями стоили все дороже. Казалось бы, раз «ВКонтакте» превратилась в государство, глупо игнорировать желание людей торговать. Лев и Слава настаивали на идее пустить в сеть интернет-магазины, и Дуров согласился.
Сначала требовалось определить, как сотрудничать с торговцами. Наиболее крупный и опытный игрок был очевиден. Его возглавлял экспат, что как бы намекало – можно договориться об удобной модели взаимодействия и гибких условиях.
Однако, сидя в переговорной комнате с видом на Казанский и слушая про разный процент на разный товар, Дуров почувствовал, что вот она, точка, когда он не хочет больше тратить ни секунды на уговоры людей, чуждых ему по духу, убеждениям и ценностям. Он ощутил, что стервенеет, и закричал: «Вы не понимаете разницы между торговлей и творчеством! Вы считаете, что мы набиваем себе цену. Вы просто тратите наше время».
Пока он выговаривал свою ненависть к мелкотемью, за 700 километров от дома Зингера зрела война против «ВКонтакте», поражение в которой означало утерю нёрдами их острова бизнеса в стиле панк.
* * *
Враг пришел изнутри. Русские компании Юрия Мильнера объединились в холдинг Mail.ru Group. Доля во «ВКонтакте», доведенная по соглашению с Мильнером до 32 %, принадлежала именно этой структуре. С Дуровым конкурировала соцсеть «Мой Мир», которая автоматически записала в своих юзеров всех обладателей почты на Mail.ru, а также «Одноклассники».
Дуров не уделял конкурентам много внимания. «Мой Мир» был не так удобен, лишен возможности делиться контентом и плелся за «ВКонтакте» и более боевыми «Одноклассниками». А главное, разработчики Mail.ru не демонстрировали способности изобретать что-то крышесносящее.
Тем сильнее штаб в доме Зингера поразился, когда конкуренты выкатили свою платформу для разработчиков приложений. Изучив ее, Рогозов убедился, что Mail.ru передрал у них некоторые решения. Дело напрямую касалось денег, поэтому компаньоны обсуждали ответные действия в расширенном составе. К Дурову, Левиеву и Мирилашвили-младшему примкнул Мирилашвили-старший, недавно вышедший на свободу. Ему удалось сохранить свои компании. Позже власти запретили игорный бизнес, и Мирилашвили сделал акцент на недвижимости. Назначив на ключевые посты надежных менеджеров, он улетел в Израиль и в Петербург старался не заглядывать. Слава отправился вслед за ним.
* * *
Дуров ломал голову, как убедить игровые компании не пользоваться платформой конкурентов. Конечно, он понимал, что задавить эту инициативу Mail.ru не удастся и «ВКонтакте» перестанет быть монополистом, но москвичам требовалось дать ответ. Мирилашвили-старший предложил выдвинуть игровикам ультиматум: или вы с нами, или против нас. Кто пользуется «Моим. Миром», ни копейки у нас не заработает.
Если бы речь шла о заметном рынке, антимонопольная служба вкатила бы Дурову предупреждение. Он и сам не радовался мере, казавшейся архаичной, – в интернете глупо опускать шлагбаумы. Это свободная среда, где барьеров нет, а если кто-то что-то запрещает – следует взломать, обойти, скопировать. Но партнеры настаивали, и Дуров согласился на шоковую терапию.
Идея была симпатична тем, что к Mail.ru, который уже намекал, что стремится контролировать «ВКонтакте», хотелось прийти с плеткой. То есть отреагировать максимально свирепо. Дуров улавливал настроения, витавшие в Mail.ru, по разговорам с Мильнером. Два года назад тот вскользь упомянул, что москвичи следят с интересом за его сетью, а теперь по разговорам с представителями инвесторов Дуров почувствовал, что независимость его детища ставится под вопрос.
Тотем разделил песни на личной странице на две вкладки – «s [e]х» и «w [a]r». Эти две мании вели его, но страсть к сражению, похоже, была сильнее. Конфликты неминуемо должны была возникнуть после того, как «ВКонтакте» превратился в мощный инструмент влияния.
Создав этот инструмент, Дуров должен был однажды обернуть его против захватчиков. Теперь момент настал. Он увидел первого врага у ворот и напал первым.
Набросав письмо о выборе между «ВКонтакте» и Mail.ru, Дуров поставил в копию игровиков, которые зарабатывали на его аудитории, пробежал глазами текст и кликнул «Отправить».
Глава 5
Стена
И казалось бы, куда ему деться, но он несся дальше и дальше. Мелькала трасса, холмы, пригорки, пилот уклонялся от опор мостов и, не сбрасывая скорости, входил в повороты, где обычный водитель сломал бы себе шею. За стеклом летела монохромная картина, пейзаж без свойств. Пилот управлял «Альфа-ромео» легким касанием пальцев и, когда пересек финишную черту, откинулся на стуле и нажал Escape.
«Ну что, – повернулся он к посетителю, который топтался за спиной. – Покупаю. Приноси еще чего-нибудь». Посетитель вздохнул с облегчением.
Наблюдая за гонкой, он изрядно нервничал, потому что учился в девятом классе и демонстрировал эксперту свою первую игру. Он написал ее на первобытной машине БК-2101, закинул на кассету, положил в карман и направил стопы свои в магазин «Руслан и Людмила». Саратовский посперестроечный ГУМ, кроме одежды и бижутерии, держал закуток, где сидел специальный человек и записывал игры.
Девятикласснику не хватало денег на дисковод, и он решил их заработать на интересе к автомобилям. Школу охватила мания коллекционирования вкладышей от жвачек – девочки фанатели от Love is, а мальчики дрались за Turbo с автомобилями «Формулы-1». Классы облепляли подоконники, бросали по вкладышу с игрока и стучали, пока не засинеют ладони.
Операция прошла удачно: автор избрал модную тему, кассета пропела свое «шшшш, трынь-трынь-трынь», торговец одобрил игру, и полученные рубли тут же возвратились в его карман как вознаграждение за дисковод.
«Так я понял, где в игровом бизнесе кусок пирога издателя, где разработчика и где дистрибьютора», – усмехнется автор через двадцать лет, сидя в кабинете, закрытом от внешнего мира жалюзи. Чтобы попасть в этот кабинет, я прошел по длинному коридору бывшего института кинематографической техники. Справа и слева мелькали кьюбиклы, набитые людьми, которые большей частью сидели в наушниках и задумчиво стучали по клавишам. Это напоминало даже не улей, а муравейник Facebook.
Перед дверью, за которой расположился бывший девятиклассник, задвинувший «Альфу-ромео» в саратовском универмаге, возникла секретарша в сером костюме. Она сделала примиряющий жест «секундочку» и подняла трубку: «Приемная генерального директора, слушаю».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
