– Знаешь, Тимур, хочу прояснить одну вещь! Мне неприятно слышать о том, что у нас, как ты выразился, в прошлом были «ненужные» отношения. В тот период жизни я чувствовала себя отлично. Поэтому впредь я попрошу тебя больше не говорить так. Если не брать в расчет мое вранье и ситуацию с Соней, то много хорошего осталось между нами, – я убрала его руку со своего плеча, – мне жаль, что для тебя все это было «ненужным». Но в моем присутствии лучше молчи, не обесценивай то хорошее, что нас когда-то связывало.
– Ты права, прости, я совсем не это имел ввиду, Мелкая. – Покровский не сводил с меня глаз. – Действительно, повел себя как идиот. Конечно, эти отношения многому научили нас с тобой. Я имел ввиду, Лин, что пострадала наша многолетняя дружба. И мне жаль. Ну а теперь кто мы друг для друга? – я увидела теплоту в глазах. – Точно не друзья.
– Ладно, идем, посмотрим фильм какой-нибудь, а то меня уже утомили эти разговоры о прошлом, – сказала я и вышла из кухни.
Я налила нам чай, принесла всякие вкусности и включила какую-то американскую комедию. Незаметно для меня появилась долгожданная легкость в общении, мы шутили и смеялись, рассказывали друг другу про свою жизнь, мягко обходя тему прошлых отношений. Оказалось, Тимур продвигался в разных направлениях, но любимым делом оставалась его автомастерская.
– Спустя полгода после переезда во Францию я понял, как сильно мне не хватает этих железяк, поэтому снова начал ремонтировать автомобили друзей и знакомых, – рассказывал Тимур, а я внимательно слушала. – Со временем, открыл автомастерскую, нанял толковых парней. Сейчас появляюсь там очень редко, всю работу выполняют ребята. Нет времени.
– Жаль, – я вздохнула, – ведь здорово, когда занимаешься тем, что нравится. Мне нравится журналистика, я ни разу не пожалела, что пошла учиться именно на этот факультет.
Мы еще долго разговаривали о жизни друг друга, а тем временем уже давно перевалило за полночь.
– Тимур, – я широко зевнула, прикрыв рот рукой. – Пора на боковую, глаза закрываются.
– Слушай, Лин, а у тебя остались старые фотки? – глаза Тимура будто прожигали меня насквозь.
– Остались, только распечатанные в альбоме, на электронных носителях ничего нет.
– Давай посмотрим? – воскликнул Тимур. – У меня нет ни одной. Было бы интересно взглянуть.
Он касался запретной темы. Тимур прекрасно знал, что на всех фотографиях, которые у меня были, мы с ним вдвоем. Они находились в том ящике, до которого я так и не добралась.
– Сейчас принесу, – встала с дивана и направилась в гардеробную.
Открыв ящик, я провалилась в грустные воспоминания. И уже спустя пару минут слезы невольно стекали по щекам, оплакивая такой глупый разрыв. Как же я его любила. Я думала, что не смогу пережить никогда его предательство, которого, как оказалось, и не было вовсе.
– Лина, – Тимур показался в проходе, – что-то ты долго.
– Искала, не могла найти, – непроизвольно всхлипнула я. Не хватало, чтоб он еще и слезы мои увидел.
– Алина, – Тимур уселся на пол рядом со мной, повернув мою голову к себе. – Что-то случилось? Почему глаза на мокром месте?
– Тим, – я сделала глубокий вдох, – давай не будем. Я не хочу говорить об этом.
– Нет, будем, – настаивал он. – Ответь мне.
– Ладно, мне просто жаль, что все у нас так тогда вышло. Мы оба не заслужили этого, – поток слез было уже не остановить.
– Иди ко мне, – Тимур прижал меня к себе. – Мне тоже жаль, что так вышло. Все могло бы быть по-другому.
– Я рада, что мы все выяснили. Пусть и спустя столько лет, – я заглянула ему в глаза и увидела лишь нежность или, может, мне показалось. Но нет же, на меня смотрел тот самый Тимур, который много лет назад признавался мне в любви и буквально носил на руках. Тот, в кого я была без памяти влюблена.
Я не сдержалась и сама потянулась к его губам, жадно впиваясь в надежде, что он хоть немного, но чувствовал то же, что и я. И, кажется, не ошиблась. Мы словно сходили с ума, растворяясь друг в друге. От переизбытка чувств я почувствовала легкое головокружение. Тимур подхватил меня на руки и понес в спальню.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Алина…
– Не надо, Тим, я знаю, чего хочу и кого, – пролепетала, не отрываясь от его губ.
Я тонула в своих чувствах и эмоциях. Каждой клеточкой тела я ощущала его прикосновения, вкус губ и запах тела. Казалось, Тимур поселился в моем сердце и голове навсегда. Я не могла не думать о нем, я не могла не вспоминать нашу близость. Я наслаждалась каждой секундой, проведенной с ним. Слова были лишними, язык тела сейчас говорил намного больше.
Во мне зародилась надежда, что у нас еще может что-то получиться, но тут уже погасла, как только я вспомнила о его невесте. Впечатления о Карине были очень даже неплохие. Она была красивой и умной девушкой, но немного избалованной вниманием. Это и не удивительно, в тех кругах, которых они вращалась, по-другому и быть не могло. Будь она тихоней и скромницей, то не смогла бы добиться таких высот. Карина крутилась в том мире, где принято, что называется, идти по головам, но она совсем не была похожа на расчетливую и беспринципную стерву. Здесь было нечто другое. В глазах девушки читалась грусть, даже когда она беззаботно смеялась.
Я никак не могла понять, что же их связывало. На влюбленную парочку они не были похожи. Карина, конечно, более правдоподобно выглядела на фоне Тимура. С его стороны весь этот фарс казался лишь дружеским жестом, но зачем ему это надо было. Неужели только ради миллионов отца Карины? Тимур и его семья никогда не бедствовали, дела, наоборот, шли в гору, что у его родителей, что теперь, насколько мне известно, у него самого. Карина же более убедительно играла свою роль влюбленной невесты богатого бизнесмена. Может, конечно, мне просто показалось, что за всем этим стояло что-то другое, но предчувствие редко подводило.
Быть может, мне просто хотелось, чтоб так было. Потому что чувства к Тимуру становились сильнее, острее, ярче. Больше с ними бороться мне было не под силу. Я любила его. Я всегда, сколько его знала, любила. Сначала как друга, который дергал меня за косички и таскал мой портфель из школы, когда совпадало окончание уроков. Потом как первую любовь, от которой напрочь сносило крышу. Даже когда головой я ненавидела его после всего, что произошло в тот злополучный день, глупое сердце сопротивлялось и твердило об обратном. А сейчас я любила его как мужчину, осознанной и всепоглощающей любовью.
И сегодня я чувствовала, что была для него не просто прошлым и не просто девочкой на пару ночей. Сегодня он как будто был настоящим, отвечая на мои чувства и отдавая всего себя. Я ощущала трепет и волнение от его прикосновений, наслаждалась, как ласкал меня губами, руками, всем своим телом, унося в какую-то запредельную реальность. Казалось, лучшей ночи в моей жизни еще не было.
Я не помнила, как заснула, зато остро чувствовала, как сильные руки прижимали к груди, а губы шептали нежные и чувственные слова. Но суровая реальность ворвалась утром, отбирая последние капли надежды.
Я прошлась по квартире, Тимура нигде не было, набрала его номер, но телефон был недоступен. Я вернулась в спальню и случайно заметила на полу смятый и слегка порванный лист бумаги, а в нем лишь несколько слов, которые резали по живому безо всякой анестезии «Прости, что дал надежду». В голове набатом звенели слова, написанные аккуратным почерком. Я осела на пол, закрыла глаза в надежде, что еще сплю, а это всего лишь страшный сон, я проснусь, и Тим войдет в дверь с завтраком. Но ни через пять, ни через десять минут, ни через полчаса Тимур Покровский не появился, а предательские слезы снова и снова продолжали струиться рекой по моим щекам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Глава 14.1 Тимур
На автопилоте я вылетел из ее квартиры, плюхнулся на сиденье своего автомобиля и потер виски, решая, как быть дальше. Теперь, когда мы все прояснили, я желал ее еще больше, чем раньше. Но обстоятельства складывались так, что я просто не мог поступить по-другому, кроме как снова оставить ее.
