Конечно, уже Гобино понес полнейший бред. И Вирт очень во многом не лучше. С точки зрения современной науки, они нарушали законы логики, отрицали очевидные вещи, навязывали читателям полную ерунду. Все так.
Но, во-первых, чем этот бред хуже другого: про эксплуатацию человека человеком и про то, что «вся история человечества была историей борьбы классов»?[80] Да ничем.
В бреде отцов-основателей расовой теории даже больше своих жемчужных зерен, чем у Карла Маркса.
А во-вторых, страшны ведь не глупости сами по себе. Страшны попытки с пионерской серьезностью воплотить эти глупости в жизнь.
И не надо мне рассказывать, что корень зла в «неправильном понимании» отцов-основателей или в неправильном применении их замечательных идей! Такие мысли высказывались не раз. Не удивительно.
Сейчас и по России, и по всему остальному миру ходит немало «страдальцев по социализму». Идеи их, при всем разнообразии, очень просты. По их мнению, весь ужас советской истории вовсе не в том, что в СССР пытались воплотить в жизнь утопию. Ничуть не бывало! Все дело в том, оказывается, что они — по одной версии, строили социализм «неправильно», отклоняясь от первоначального и совершенно разумного плана. Вот если бы злодей Сталин не сменил ангела Ленина, тогда социализм был бы «построен правильно» и человечество захлебнулось бы в потоках не вполне представимого счастья.
По другой версии, в СССР строили «неправильную» модель социализма. Вот если бы во главе процесса стоял бы Троцкий (Бухарин, Чаянов, Чернов, Мартов, Церетели, Свердлов, Алкснис… кто угодно) — тогда все было бы в порядке и опять же — человечество уже давно купалось бы в лучах невообразимой благодати и жило бы как в раю на земле.
Точно так же думают и страдальцы по «настоящему национал-социализму». Мол, нацисты применили расовую теорию «неправильно», и в этом их главная вина. Вот если бы они использовали правильно это сокровище, тут бы рай на земле оказался построен со скоростью необычайной! А у автора, конечно же, есть «правильное» понимание расовой теории.
Ну или: «Вот если бы во главе нацистов стоял не Гитлер, а… ну допустим, зарезанный им Рэм!»; «Вот если бы тень Гобино могла бы направлять нацистов, не позволяя им отступать от идей Первоучителя!»
В общем, типичные страдания по социализму — только не по интернациональному, а по национальному.
Есть идеи, которые вообще не могут быть воплощены в реальность и вовсе для этого не предназначены. Как их ни воплощай — все равно это будет попыткой реализовать очередную утопию… То есть заведомо известно: получиться ничего путнего не получится, а вот грязи и крови может пролиться изрядно — независимо от красоты и благородства самой первородной идеи.
И потому я вовсе не грущу о «неправильном» применении расовой теории. Я грущу о том, что она вообще когда-то была воплощена в жизнь, породив расовые законы и прочие непристойности.
Я как ученый плачу не оттого, что идеи теоретиков применили неправильно… Я плачу оттого, что их применили и это имело самые печальные последствия. Жалко убитых и замученных, жаль сметенных с лица земли городов и юность миллионов, проведенную в окопах.
А еще я как ученый очень жалею о том, что после нациков исследования на некоторые темы считаются просто-напросто неприличными. После опыта воплощения расовой теории на практике в сегодняшней науке психологически почти невозможны исследования в трех направлениях:
— изучение биологического неравенства людей, то есть изучение связи генетических, биологических, даже анатомических черт человека и его принадлежности к культуре;
— расовые исследования; то есть изучение разных рас, как разных подвидов, если не видов человека;
— исследование мирового вклада арийцев в современную цивилизацию.
Биологическое неравенство людей
Действительно, почему одни люди неизменно оказываются в верхах общества, другие и так же неизменно — в низах? Меняются правила игры, законы и типы тех, кто выиграл… А некоторые люди органически не способны добиться социального успеха. Вот на наших глазах в России в 1991 году сменился политический строй… Кому-то смена пошла во благо, кому-то во вред, но есть немалое число людей, которые как были в самом низу общественной пирамиды, так и остались там.
И есть некое число людей, которые столь же неизменно оказываются на самом верху, и ничего тут не поделаешь. Изучить бы связь биологии человека и способности добиваться успеха. Это интереснейшая тема, и в начале XX века ее развивали так называемые социал-дарвинисты.
Но после идей нациков по улучшению расы изучать, какие черты генетики приводят человека и в нищенскую лачужку, и в кресло директора корпорации, считается попросту неприличным.
Расовые исследования
Это очень неполиткорректно со стороны черепов и мозгов, но что поделаешь: у разных этнических групп и правда объем мозга и некоторые другие анатомические свойства различны.
Независимо от того, правильно это или неправильно, у австралийских аборигенов объем мозга меньше, чем у европейцев. Объем мозга австралийцев и некоторых индейских племен ближе к объему мозга ископаемых форм человека, в том числе питекантропов, чем к объему мозга современных европейцев.
Например, у некоторых племен-изолятов из-за низкого маленького лба лобные доли, столь необходимые для высших форм интеллектуальной работы и для социальной дисциплины, развиты слабее, чем у европейцев и у китайцев. Что с этим можно поделать?!
Поделать с фактами и правда нельзя ничего. Но сейчас, после нацистов, ученые реагируют на такого рода вопросы очень просто: эмоционально. Научная общественность попросту не замечает этих явлений. Она ничего о них не знает. И если попытаешься нарушить табу, реакция будет однозначной: вы что же, батенька, изволите быть нацистом?! Вы что, проповедуете то же самое, что Йозеф Геббельс и Рудольф Геринг?! Знаем мы, куда заводят такого рода исследования про форму черепа, объем мозга и размер лобных долей! Начнут с формы черепа, а кончат крематориями и расстрелами в противотанковых рвах!
В результате уважаемый коллега смотрит на вас прямо-таки с ужасом, как на воскресшего из гроба эсэсовца в черном мундире с рыцарскими крестами, дубовыми листьями, в парадном рогатом шлеме. И, конечно же, с пальцами, замершими на спусковом крючке автомата.
Вот не так давно новосибирский археолог Руслан Сергеевич Васильевский предположил, что в складывании маленького народа айну принимали участие не только люди современного расового типа, но и неандертальцы. Маленький народ айну в древности был широко распространен в бассейне Японского моря и на севере Японских островов. Очень мохнатые, с грубыми чертами лица, айну даже внешне производили впечатление пришельцев из другой исторической эпохи. Они проигрывали войну за войной предкам японцев и отступали все дальше на север. Число их убывало. Еще в ХIХ и начале XX века айну много было на острове Хоккайдо — несколько десятков тысяч. Сегодня их считанные сотни.
Р. С. Васильевский вовсе не собирался унижать это маленькое племя, пропагандировать его неполноценность и, уж конечно, не делал никаких далеко идущих выводов из своих исследований. Он только нашел интересные свидетельства того, что неандертальцы могли участвовать в сложении этого народа. И предположил, что этим объясняются анатомические особенности айну. И только.
Но надо было видеть лицо нашего немецкого коллеги, когда я рассказал ему про исследования Васильевского! Ужас плеснул на лице немца! Натуральный ужас. Что же за кошмарные дела творятся у них там в России! Скоро у власти, наверное, окажется Жириновский (его почему-то боятся сильнее других) и русские тут же начнут маршировать колоннами на завоевание Индийского океана, а евреев и цыган начнут сгонять в лагеря уничтожения…
Можно привести много других случаев, не менее ярких. Взять хотя бы загадочное население Америки, таинственных «мохнатых индейцев». Говорят о них много — индейцы севера Южной Америки хорошо знают, что живут в глубине лесов такие вот мохнатые люди. Лбы у них убегают, тела покрыты волосами. Они ходят почти без одежды, и нравы у них очень свирепые. Эти дикие люди имеют мрачную репутацию людоедов. Европейцы иногда тоже встречаются с ними. Видел таких индейцев полковник Фосетт во время своих путешествий по Бразилии и даже описал их поселок.[81]
Георг Даль тоже встретил как-то в приморском поселке индейцев странного человека с очень грубым лицом, покрытым волосами, с жесткими волосами на голове, похожими больше на шерсть животного. Он имел покатый, убегающий назад лоб, и в его блестящих круглых глазах застыло какое-то странное выражение. Вел он себя тоже необычно. Не общался с остальными покупателями в лавке, сидел на корточках в стороне, смотрел в пространство.
