Глядя на ее киску, мог поклясться, что видел собственное отражение, уставившееся в ответ. Она была такой мокрой, что я почувствовал необходимость насадить ее на член посильнее, чтобы дать возможность ощутить каждый сантиметр моего клейма. Ее личико исказилось, застыв в ошеломленном наслаждении.
— Проклятье, как же круто, — услышал стон Кобры, а киска малявки сжалась в ответ. Я практически забыл о его присутствии в комнате.
Сменив позицию, раздвинул малявку как можно шире, сел на корточки, чтобы Кобре было лучше видно, как мой член проникает внутрь и выходит из тугой, набухшей киски.
— Заставь ее кричать, — прорычал он, обхватив яйца одной рукой, поглаживая себя другой.
Малявка выгнула бедра, позволяя мне погрузиться до самого основания. Закрыв глаза, прикусила нижнюю губу, пытаясь заглушить стоны.
— Открой-ка глазки, малышка, не сопротивляйся. Позволь услышать, как здорово чувствует себя мой член, — грубо схватив ее чертовы сиськи, крепко сжал, разминая.
Одновременно со ртом, глаза распахнулись, даря мне и Кобре то, чего мы оба так жаждали.
Он вновь застонал, а от этого звука мои яйца напряглись, девочка впилась ногтями мне в запястья, моля сексуальным взглядом, чтобы кончить. Отдернув одну руку, шлепнул по клитору, пальцами успокаивая жжение.
— Только не останавливайся, — простонала она, сцепив ноги на моей заднице.
Вновь щелкнул по клитору, с неистовой силой врывался в нее, когда киска сжалась, будто тиски, кончая на весь член.
— Проклятая чертовка, — услышал, как прохрипел Кобра, когда опорожнились его орехи, едва уловимо на фоне криков удовольствия малявки.
Лишь оказавшись на спине, настолько потный, что прилип к простыням, смакуя вкус киски моей девочки, понял, что он исчез.
Она улеглась на меня сверху, трепещущая фигурка идеально сочеталась с моим телом.
— Мое настоящее имя Джеральд, — невзначай произнес я, голос звучал чуть более хрипло, чем обычно.
— Джеральд — гребаное дурацкое имя, — рассмеялась девушка, все еще задыхаясь.
Легонько шлепнул ее по заднице и ухмыльнулся. Реально, гребаное дурацкое имя.
Глава 21
Арлен
Кобра ворвался в комнату как раз в тот момент, когда я пыталась застегнуть шорты.
Из окна доносился запах дыма от костров, разведенных по всему городу. Однако меня разбудили шум птиц и голоса людей.
— Как, черт возьми, они снова нас отыскали? — спросила, услышав очередной крик внизу.
— Ну, пропал Дредик, так что, полагаю, это и есть ответ.
— А где, мать его, Гримм?
Закончив шнуровать ботинки, собрала волосы в хвост и вышла в коридор вслед за Коброй.
Он уютно устроился прямо позади меня, приняв душ, когда я опять задремала.
Конечно, было множество вопросов о Паркере, которого неожиданно понизили до «Дредика», но решила, что для начала, лучше выбраться из здания.
Катя и Блю стояли на верху лестницы. Кэт выглядела готовой надрать задницу, в то время как Блю, казалось, вот-вот испытает настоящий инфаркт.
Убедившись, чтобы она держалась позади нас, я спустилась вниз. Первое, что бросилось в глаза — аколит, вонзающий проклятый меч в пах ублюдка Венома.
— Они появились сразу перед последней группой, — пояснил Кобра, помогая спуститься с нижней ступеньки. Я улыбнулась, когда взгляд его серебристых глаз изучал мое лицо, уверяя парня, что между нами все в порядке, учитывая произошедшее ранее.
Мне нравилось, когда другой мужчина наблюдал, как Гримм овладевает мной, логики не понимала, но удовольствие получала.
Рыжая, встретившая нас, скрючилась за барной стойкой, а бармен лежал рядом с ней мертвый, его глотка превратилась в идеальное зияющее отверстие.
Рядом с карточным столом, на спине, лежала еще одна девушка, задняя часть ее черепа отсутствовала напрочь. Обнажившееся мозговое вещество напоминало сырое мясо для гамбургера.
Не считая этих несущественных потерь, остальные три тела принадлежали мужикам с татуировкой «V». По периметру зала, как смертоносные дозорные, стояли шестеро аколитов, все в фирменных длинных черных одеждах и белых масках с перевернутым крестом. Эти ублюдки-сатанисты, реально, начинали мне нравиться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Пошли. Они схватили его в церкви, — раздался голос Гримма, когда тот вошел в парадную дверь. — Я поведу, — обратился он к Кобре, подходя, чтобы взять меня за руку.
Я послушно следовала за ним на улицу. Смрад дыма оказался в десять раз сильнее, а трепет крыльев скрывался за темными клубами.
Раздавалось множество криков; дьявольская церковь сияла вдали, как маяк.
— А почему мы не на байке? — спросила Гримма, забираясь на пассажирское сиденье «чарджера» Кобры после того, как парень распахнул передо мной дверь.
Сразу же скользнула в сторону, чтобы дать Кобре возможность сесть рядом, расположившись посередине. Блю и Катя устроились сзади.
— Единственное, на что они оказались способны, чтобы не привлекать лишнего внимания… изувечить мои покрышки, — ответил Гримм, как только оказался на месте водителя.
— Мы не знали, — отметила Кэт.
— Ни хера, вы всего лишь тупицы, которых он использовал для прикрытия, — ответил Гримм, несясь вниз по дороге.
Нахмурившись, я раздраженно ткнула его в бок. Не ее вина, что Паркер — дерьмовый человек.
— Если выясню, что вы пытались похитить мою девочку, разыщу всех, кого любите, и перережу прямо на ваших глазах.
Он уперся предплечьем мне в грудь, резко затормозив.
Если бы не это и не Кобра, схвативший меня за плечо, я бы вылетела через лобовое стекло.
— Гримм…
— И происходящее с ними будет детской шалостью, в сравнении с тем, что сделаю с вами, — он прервал меня, указывая на церковь, обозначая источник дыма.
Железный крест Левиафана сверкал ярким оранжевым пламенем. Спереди был привязан Паркер, сзади — человек, который уже слишком обгорел, чтобы распознать. По воздуху разлетались горящие куски.
Плоть Паркера уже расползалась, и оттуда вытекало нечто, напоминающее ломтики жирного чеддера.
Это вызвало у меня куда большее беспокойство и отвращение, нежели то, что он оказался не мертв, а горожане ликовали у костра. Голос парня звучал очень слабо, но, тем не менее, вопли были слышны.
Субстанция, сочившаяся на его одежду, была словно фитиль, а рубашка подбрасывала клочья голодному пламени, подстегивая огонь.
Когда Гримм завел двигатель, оно уже стало поглощать Паркера целиком. Не думаю, что кому-либо из нас было, что сказать в тот момент.
Аколиты последовали за нами на огромном внедорожнике.
— Пересечем долину, обогнем их, и ударим с тыла.
— Разумно, — отозвался Кобра.
Глядя из стороны в сторону, ожидала объяснений.
— Вы собираетесь рассказать, куда мы направляемся?
— Отсечь башку змее.
****
Спустя всего лишь один короткий привал на туалет, мы прибыли в Долину как раз в тот момент, когда солнце опять взошло.
Гримм остановил «чарджер» в стороне, заглушив двигатель. Выбравшись наружу, протянул руку и притянул меня к себе.
— Лучшее путешествие — налегке. Солнце может оказаться еще большей занозой в заднице, чем ты, когда войдем внутрь, — жестом указал на высоченные каменные плиты, образующие стены.
— Какое солнце? Вокруг тьма кромешная, — заметила Катя, оказавшись рядом со мной. Она переоделась почти в такой же наряд, как и мой — шорты и майку, но на хвосте по-прежнему красовался здоровенный бант с блестками.
А ведь девушка не ошиблась. Все выглядело, как долина смерти — сплошная ирония в лучшем проявлении.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Хотите пройти через нее? Это же долина теней.
— Ни черта не надо бояться. Долина — моя, а тени — это мои сучки.
Закрыв глаза, я покачала головой, когда Кобра рассмеялся и протянул ему руку, чтобы стукнуться кулаками.
— Держу пари, это помогло тебе почувствовать себя крутышкой, не так ли? — поинтересовалась я.
