– Заберите, пожалуйста, Ксюшу из сада и посидите вечером с ней. У меня срочная работа. – Все это она говорила машинально, почти не слушая ответа, машинально благодарила, машинально улыбалась. Она открыла дверь, скинула туфли, плащ и упала в кресло. Сжавшись в комок, Лиза горько заплакала от беспомощности. Она не понимала и не знала, как надо поступить ей, так запоздало испытавшей гнев и злость из-за предательства мужа, горько сожалевшей о разводе с ним и умирающей от любви к другому, тому, который сделал ей предложение и кому она ответила «да».
Жизнь взрослых людей весьма непроста.
Лиза согласилась почти со всеми предложениями Тихона Бойко. Она согласилась на переезд, на переход в его фирму, но решительно отвергла празднование свадьбы в ресторане.
– Почему? В чем причина? – Тихон в недоумении разводил руками.
– Я хочу дома, в Большом Гнездниковском, – упрямо отвечала Лиза. – Тем более что приглашены только очень близкие люди.
Это упрямство скорее всего было вызвано духом противоречия – она уступила во всем, кроме этого пустяка. Элалия Павловна по этому поводу пожала плечами:
– Делай как знаешь, но на мою помощь не рассчитывай. Я буду занята всю неделю.
– Я знаю, мне Рита поможет.
Домработница Рита, эта палочка-выручалочка семьи Чердынцевых, помимо всего прочего, отлично готовила.
– Это вряд ли. Она к родственникам уезжает. У них крестины.
– А что ты мне не сказала?
– А ты не спрашивала. И потом, Лиза, ты так лихо устраиваешь свою жизнь, безо всякой оглядки на окружающих, что вполне справишься со всем сама.
– Справлюсь, – произнесла Лиза и вспомнила разговор с Тихоном, который предлагал заказать все блюда в ресторане. – Конечно, справлюсь.
Она почему-то представляла, как они с мамой будут придумывать блюда, изучать рецепты, потом вдвоем на кухне, смеясь и переговариваясь, примутся за салаты, мясо и торт. Их объединит радостное событие, и, может быть, наконец возникнет та связь, которая объединяет мать и взрослую дочь, – уважение, сокровенность, доверие и дружба. Но этого не случилось, более того, Лиза почувствовала себя и обиженной, и виноватой, словно она была некстати со своим, вторым по счету, счастливым событием.
– Ты мне продукты привези, а там я разберусь, – попросила она Тихона. Тот пожал плечами, подивился упрямству, но спорить не стал, а привез две машины снеди. Так сказать, материал для творчества. Творила Лиза одна, пытаясь одновременно испечь торт на пятнадцать человек, сварить холодец и нарезать салаты. К вечеру она пахла луком, перепачкалась кремом и валилась с ног от усталости.
Удивительнее всего, что вечер и собственно застолье удались на диво. Когда Тихон и Лиза приехали из загса, на столе уже были выставлены закуски, салаты, тарелки с рыбой и мелкой птицей. Лиза настояла, чтобы копченых уток подали на больших деревянных досках в обрамлении терпкой зелени – шалфея и эстрагона. Домработница Рита, примчавшаяся в Москву в день свадьбы, засучила рукава и сделала все так, как велела Лиза. Та же Рита, пока молодые ставили подписи в книге регистраций, заправила салаты, нарезала мясо и колбасы, разложила по старинным голубоватым селедочницам малосольный залом.
– Риточка, там я пирожки вчера испекла, с рисом и яйцом, их надо будет подогреть, я приеду помогу, – кричала в мобильный телефон Лиза, расправляя короткую фату и поправляя тонкое голубоватое платье в пол. В свадебном наряде невеста выглядела хрупкой и нежной.
Лиза и Тихон выгодно отличались от других посетителей загса.
– Да, ты была права, чем меньше помпы, тем уютнее себя чувствуешь! – Тихон скептически обозревал длинную вереницу лимузинов.
– Да, – подтвердила Лиза. – Вот мы сейчас сядем в наш скромный автомобиль и… к столу.
– Хорошо бы. – Тихон вздохнул. – Вчера поужинать мне так и не удалось!
– Почему же? В холодильнике все же было!
– Да, но тебя не было!
– Тиша, – укоризненно протянула Лиза. – Неужели разогреть мясо в микроволновке тяжело! Я вчера сама банкет на пятнадцать человек приготовила! Без всякой помощи!
– Не люблю я сам…
Лиза улыбнулась. Что-то медвежье – ленивое и барственное – было в ее муже. И это казалось таким милым, что она украдкой его поцеловала.
– Что это ты?
– Так, хороший и смешной ты у меня… Поехали, свадебный стол ждет нас.
Когда Тихон вошел в гостиную и увидел стол, он не удержался и воскликнул:
– Слушай, вот это все – ты сама?! Вчера?!
– Да, – скромно ответила его жена, – я сама. Вчера. А еще я испекла свой коронный торт. Свадебный торт у нас будет без всяких там ярусов, а такой, как должен быть – «Наполеон» по моему рецепту. Вот увидишь, как это вкусно.
– Если мне понравится – будешь готовить его каждый день! – Тихон изобразил мужа-деспота.
– Слушаюсь, – смиренно наклонила голову Лиза, словно жена-рабыня.
Кулинарным талантам новоиспеченной супруги отдали должное все гости. Стол действительно был вкусным, без ресторанной дежурности. Не было жульенов, «Цезарей», морских коктейлей, не было лоскутов прошутто с ломтиками дыни и скользкой моцареллы в коричневом бальзамическом уксусе. Зато был классический оливье с говядиной, винегрет с солеными грибами, хрустальная «лодочка» с селедкой под шубой. Были маленькие бутербродики черного хлеба с квадратиками сала и соленым огурцом. Глядя на них, мужская часть гостей тут же начинала искать взглядом «Пшеничную» или «Столичную», но находила не менее известную «Посольскую», охлажденную и уже запотевшую. Те самые пирожки с рисом и яйцом, подогретые и лоснившиеся от масла, уже лежали на большом блюде, а кулебяка с рыбой (у Лизы осталось тесто от пирожков) – на цветном подносе. Икра – исключительно для яркости стола – была затейливо уложена на гренки белого хлеба и украшена перышком зеленого лука. Колбасы, ветчина и запеченная свинина заняли дальний угол стола, освободив почетное место для дичи. Крупные ломти копченой птицы возвышались на середине стола и оттеняли своей аппетитной грубостью изящное овощное ассорти – маленькие огурчики, помидорчики, пучки резной кинзы и укропа. Лиза не поленилась и разложила по маленьким хрустальным вазочкам соленья – грибы, крошечные патиссончики, маринованный чеснок и черемшу. Большие вытянутые блюда с холодцом и рыбным заливным делили огромный стол на равные части.
Новая Лизина свекровь, дама, знающая толк в кулинарии, шепнула сыну:
– Она неплохая хозяйка, если это все она сама…
– Сама! – Тихон раздулся от гордости.
