по числу и естеством, но не в Божественной сущности: ибо разделяется Бог нераздельно и соединяется без смешения. Отец, Бог Отец, вечно существующий, пребывает в отцовстве, нерожденный, безначальный, начало и первопричина всему, только нерождением своим старший, чем Сын и Дух; от Него же рождается Сын прежде всех времен, Дух же Святой исходит вне времени и вне тела; вместе есть Отец, вместе Сын, вместе и Дух Святой. Сын же подобосущен Отцу, только рождением отличаясь от Отца и Духа. Дух же пресвятой подобосущен Отцу и Сыну и вечно сосуществует с ними. Ибо Отцу отцовство, Сыну сыновство, Святому же духу исхождение. Ни Отец переходит в Сына или Духа, ни Сын в Отца или Духа, ни Дух в Сына или в Отца: ибо неизменны их свойства. Не три Бога, но один Бог, так как Божество едино в трех лицах. Желанием же Отца и Духа спасти свое творение, не изменяя людского семени, сошло и вошло, как Божественное семя, в девичье ложе пречистое и приняло плоть одушевленную, словесную и умную, прежде не бывшую, и явился Бог воплощенный, родился неизреченным путем, сохранив нерушимым девство матери, не претерпев ни смятения, ни смешения, ни изменения, а оставшись как был, и став каким не был, приняв вид рабский – на самом деле, а не в воображении, всем, кроме греха, явившись подобен нам (людям)… По своей воле родился, по своей воле почувствовал голод, по своей воле почувствовал жажду, по своей воле печалился, по своей воле устрашился, по своей воле умер – умер на самом деле, а не в воображении; все свойственные человеческой природе, неподдельные мучения пережил. Когда же был распят и вкусил смерти безгрешный – воскрес в собственном теле, не зная тления взошел на небеса, и сел справа от Отца, и придет вновь со славою судить живых и мертвых; как вознесся со своей плотью, так и сойдет… Исповедую же и едино крещение водою и духом, приступаю к пречистым тайнам, верую воистину в тело и кровь… принимаю церковные предания и поклоняюсь пречестным иконам, поклоняюсь пречестному дереву и всякому кресту, святым мощам и священным сосудам. Верую и в семь соборов Святых Отцов, из которых первый был в Никеи трехсот восемнадцати отцов, проклявших Ария и проповедовавших непорочную и правую веру. Второй собор в Константинополе ста пятидесяти Святых Отцов, проклявших духоборца Македония, проповедовавшего единосущную Троицу. Третий же собор в Эфесе, двухсот Святых Отцов против Нестория, прокляв которого проповедали святую Богородицу. Четвертый собор в Халкидоне шестисот тридцати Святых Отцов против Евтуха и Диоскора, которых и прокляли Святые Отцы, провозгласив Господа нашего Иисуса Христа совершенным Богом и совершенным человеком. Пятый собор в Царьграде ста шестидесяти пяти Святых Отцов против учения Оригена и против Евагрия, которых и прокляли Святые Отцы. Шестой собор в Царьграде ста семидесяти Святых Отцов против Сергия и Кура, проклятых Святыми Отцами. Седьмой собор в Никее трехсот пятидесяти Святых Отцов, проклявших тех, кто не поклоняется святым иконам“.
Не принимай же учения от латинян – учение их искаженное: войдя в церковь, не поклоняются иконам, но стоя кланяются и, поклонившись, пишут крест на земле и целуют, а встав, становятся на него ногами, – так что, ложась, целуют его, а встав – попирают. Этому не учили апостолы; апостолы учили целовать поставленный крест и чтить иконы. Ибо Лука-евангелист первый написал икону и послал ее в Рим. „Как говорит Василий: чествование иконы переходит на ее первообраз“. Больше того, называют они землю матерью. Если же земля им мать, то отец им небо, – изначала сотворил Бог небо, также и землю. Так говорят: „Отче наш, иже еси на небеси“. Если, по их мнению, земля мать, то зачем плюете на свою мать? Тут же ее лобзаете и оскверняете? Этого прежде римляне не делали, но постановляли правильно на всех соборах, сходясь из Рима и со всех епархий. На первый собор в Никее против Ария папа римский Сильвестр послал епископов и пресвитеров, от Александрии Афанасий, а от Царьграда патриарх Митрофан послали от себя епископов; и так исправляли веру. На второй же собор – от Рима Дамас, а от Александрии Тимофей, от Антиохии Мелетий, Кирилл Иерусалимский, Григорий Богослов. На третьем же соборе – папа римский Келестин, Кирилл Александрийский, патриарх иерусалимский Ювеналий. На четвертом же соборе – папа римский Лев, патриарх константинопольский Анатолий, Ювеналий Иерусалимский. На пятом соборе – папа римский Вигилий, патриарх константинопольский Евтихий, патриарх александрийский Аполлинарий, патриарх антиохийский Домнин. На шестом соборе – от Рима Агафон, Георгий из Константинополя, Феофан Антиохийский, от Александрии монах Петр. На седьмом соборе – от Рима Адриан, Тарасий из Константинополя, Политиан Александрийский, Феодорит Антиохийский, Илия Иерусалимский. Все они сходились со своими епископами, укрепляя веру. После же этого последнего собора Петр Гугнивый вошел с другими в Рим, захватил престол и развратил веру, отвергнувшись от престола иерусалимского, александрийского, константинопольского и антиохийского. Возмутили они всю Италию, сея враждебное учение. Одни священники служат, будучи женаты только на одной жене, а другие, до семи раз женившись, служат; и следует остерегаться их учения. Прощают же они и грехи во время приношения даров, что хуже всего. Бог да сохранит тебя от этого».
После всего этого Владимир взял царицу, и Анастаса, и священников корсунских с мощами святого Климента, и Фива, ученика его, взял и сосуды церковные, и иконы на благословение себе. Поставил и церковь в Корсуни на горе, которую насыпали посреди города, выкрадывая землю из насыпи; стоит церковь та и доныне. Отправляясь, захватил он и двух медных идолов, и четырех медных коней, что и сейчас стоят за церковью Святой Богородицы и про которых невежды думают, что они мраморные. Корсунь же отдал грекам как вено за царицу, а сам вернулся в Киев. И когда пришел, повелел опрокинуть идолы – одних изрубить, а других сжечь. Перуна же приказал привязать к хвосту коня и волочить его с горы по Боричеву взвозу к Ручью и приставил двенадцать мужей колотить его жезлами. Делалось это не потому, что дерево что-нибудь чувствует, но для поругания беса, который обманывал людей в этом образе, – чтобы принял он возмездие от людей. «Велик Ты, Господи, и чудны дела Твои!» Вчера еще был чтим людьми, а сегодня поругаем. Когда влекли Перуна по Ручью к Днепру, оплакивали его неверные, так как не приняли еще они святого крещения. И, притащив, кинули его в Днепр. И приставил Владимир к нему людей, сказав им: «Если пристанет где к берегу, отпихивайте его. А когда пройдет пороги, тогда только оставьте его». Они же исполнили, что им было приказано. И когда пустили Перуна и прошел он пороги, выбросило его ветром на отмель, и
