Взгляд его был тяжелым, темным и усталым одновременно. А губы искривила гримаса боли. Боги, неужели это не единичный случай? И ему уже было настолько больно.
- Аирэ... - таки узнал меня король.
Немного стало обидно, что он не назвал меня по имени. Но хоть как-то и слава богам. Теперь нужно было ухватиться за ту невидимую нить, которая смогла проникнуть в сознание Радонаса и высвободить его из ловушки, в которую он сам себя каким-то образом загнал.
- Это я, ваше величество, - с немалым облегчением сказала и осторожно, боясь причинить еще большую боль, коснулась ладонью его щеки, которая, казалось, была раскаленной. Ладонь стало жечь, но я и на этот раз не отдернула руку. Нужно быть смелее и решительнее. Огонь не любит трусость и не прощает слабости. - И я пришла вам помочь. Вы ведь разрешите мне вам помочь, верно?
Даже если нет, я все равно буду стоять на своем месте сделаю все, что в моих силах, чтобы освободить вас.
- Мне... не… - начал было Радонас, но я его перебила:
- Вы справитесь. Я верю в это.
Но как потушить пожар, который продолжает подыхать вокруг него и внутри его тела?
- Нет... сил...
Он закрыл глаза и пошатнулся, но чудом устоял. Я тоже стояла и так и касалась его щеки ладонью. И осторожно, боясь навредить, стала делиться с ним своей силой.
Не ожидала, что она так охотно откликнется. Все-таки мы принадлежали к совершенно разным стихиям. Его энергия могла меня уничтожить, моя – излечить. Да, Земля тоже могла быть разрушительной, непослушной и своенравной. Но у нас не было стихии, которая бы беспрекословно подчинялась своему хозяину. С магией нужно договариваться. И сейчас я, сама не понимая, каким-то чудом смогла легко договориться со своей.
Магия Земли осветила мои руки, согрела изнутри. Жар, исходящий от Радонаса, перестал быть таким ощутимым. Ладонь больше не жгло. По крайней мере, не так ощутимо.
Огонь не доверял мне, не желал утихать. Он хотел наказать своего хозяина за что-то. Однако, несмотря на это, я тоже не собиралась отступать. Магии во мне было еще предостаточно для того, чтобы противостоять чужой силе. Тем более, она больше не причиняла мне боль и постепенно становилась все более покладистой.
Радонас снова пошатнулся. Но и на этот раз устоял на ногах. Я все отчетливее видела, насколько ему плохо и как сильно он устал. Рубашка, что была на нем, местами обзавелась подпалинами. Волосы растрепались. По серебристым нитям седины скользили золотистые искорки.
Это было бы даже красиво, если бы не выглядело так жутко. Магия, вышедшая из-под контроля, могла сжечь его заживо. И я, само собой, тоже могла пострадать.
Я не знаю, сколько прошло времени. В какой-то момент начала чувствовать слабость и легкое головокружение. Король так и стоял, только голову опустил и прикрыл глаза. Пламя никуда не делось. Так и окутывало его и…
Вскрикнула бы, но вовремя прикусила себе язык. Не хватало еще, чтобы меня здесь стража застукала. Полога невидимости и тишины на мне точно уже не было. Значит, меня могли услышать. Поэтому так важно было сохранять спокойствие. Ну, подумаешь, чужая сила стала поглощать и мое тело. Ничего, бывали и в более щекотливых ситуациях.
И кого я пыталась этим обмануть? Никогда еще я так не попадала. И обучение в Институте благородных магесс начинает казаться самыми настоящими цветочками по сравнению с тем, с чем я начала сталкиваться с той самой минуты, как оказалась на территории Объединенного государства.
Пламя протестующе зашипело, но потом резко стало ослабевать. Или, правильнее будет сказать, начало втягиваться в тело короля. Не сразу поняла, что это возвращается контроль разума над стихией. И, стоит признать, рука, которой я так и касалась щеки Радонаса, начала затекать. Поэтому, когда окончательно убедилась в том, что жизни правителя ничего не угрожает, убрала ее. И на пару шагов назад отошла, на всякий случай. Кто бы знал, как мне хотелось тогда упасть в какое-нибудь кресло (а еще лучше, на кровать) и забыться сном. Потому как слабость теперь чувствовал не только Радонас, но и я.
К слову сказать, король таки начал заваливаться. И мне пришлось послужить ему какое-то время подпоркой. Нырнула под плечо, обхватила руками за талию и призвала одновременно с этим остатки своей силы. Левитация не такое уж и сложное заклинание. И энергии тратится в моем случае не так уж и много.
- Вам нужно отдохнуть, - устало пробормотала.
Осмотрелась по сторонам и почти сразу наткнулась взглядом на широкую кровать, частично скрытую под тяжелым темным балдахином.
Даже с использованием магии дотащить здорового и довольно тяжелого мужчину до постели было трудно. И тот факт, что кровать находилась не так далеко, не заставлял мои силы пробудиться вновь и по-быстрому сделать последний рывок.
Поэтому я поползла до кровати Радонаса, еле дыша. И взгляд нормально сфокусировать не получалось. Поэтому, когда я все-таки дотащила полуживого короля до кровати, счастью моему не было предела. А то мужчина уже самым наглым образом начал на меня заваливаться. Судя по всему, его организм не выдержал столь изощренной пытки и решил дать сбой. А именно – уйти на покой.
Так получилось, что, упав на кровать, Радонас умудрился и меня утянуть за собой. Причем, я оказалась под ним. И тут уж я смогла ощутить на себе все «прелести» тяжести мужского тела. А именно: невозможность нормально дышать, двигаться и говорить. Последнее напрямую связано с первым. И я бы ударила его магией с превеликим удовольствием, не будь он королем и довольно сильным магом Огня. Как бы я ни пыталась выбраться из-под тела мужчины, ничего не выходило. Использовать даже самое простейшее заклинание щекотки я, опять же, не могла, в связи с тем, что силы мои были уже близки к выгоранию.
- Ваше величество, - позвала Радонаса.
Разумеется, меня никто не услышал. Король, удобно устроившись на кровати, прижал меня еще теснее к себе, словно любимую игрушку и продолжил восстанавливать силы. А именно – спать. Ведь сон – самое действенное средство, позволяющее нам восстановиться гораздо быстрее, чем если бы Радонас находился в сознании. И достучаться до этого самого сознания у меня сейчас точно не получится. Попытаться, конечно, стоило. Что я и сделала. Увы, все было безрезультатно. Я так и лежала, придавленная телом короля. Он же
