— Прибыли. — Уверено заявил Светоч, удерживая на месте мою, словно обезумившую кобылу. — Зак, возьми лошадь, я пойду к источнику.
С этими словами беловолосый легко спешился, бросил поводья осторожно опустившему меня на землю брату и зашагал вперед, не обращая внимания на неловко затоптавшуюся на месте меня.
Осторожность боролась с любопытством, явно проигрывая последнему, а потому все ещё не пришедшая в себя после экзерсиса вредного животного я, торопливо подобрала потрепанные края когда-то красивой юбки и заспешила следом за беловолосым графом, спотыкаясь и цепляясь ногами об гигантские корни.
А Светоч шагал вперед, словно перестав замечать что-либо на своем пути, уверено ступая в неизвестность — так казалось мне, пока в просвете между двумя, причудливо изогнутыми стволами деревьев не мелькнула белая колонна, а затем еще и еще одна.
Не прошло и пары секунд, как мы оказались на круглой белокаменной площадке, в центре которой сверкало антрацитовой гладью черное пятно при ближайшем рассмотрении оказавшееся поверхностью широкого, окруженного перламутровыми камнями колодца.
Я нерешительно остановилась у одной из колон, вцепившись в холодный, потрескавшийся от времени камень, а беловолосый граф уверено направился к колодцу, со звериной грацией опустившись на корточки возле колодца. Мягко коснулся пошедшей кругами воды, извлек откуда-то вместительную флягу… а в следующее мгновение заброшенный круг потряс звериный рык, заставивший задрожать меня, но ничуть не впечатливший беловолосого.
— А вот и страж. — Спокойно произнес он, поднимаясь на ноги. И бросил, в очередной раз поражая своими способностями: — Вира, беги к Заку. Немедленно.
И в голосе его, прежде таком нежном и красивом, зазвучали все те же ледяные нотки,
Не оставляющие и тени возможности не подчиниться, проигнорировать его приказ.
Подхватив юбки, я бросилась прочь от страшного места, а в спину мне летели отголоски все того же ужасающего полурева — полурыка, не способного принадлежать ни одному из виденных прежде хищников. Корни цеплялись за ноги, норовя бросить на мягкую, полусгнившую подстилку, где-то впереди раздавалось истошное ржание моей кобылы, а я бежала, стараясь не думать, что Светоч остался позади, один на один с неведомым хищником…
Зак возник на моем пути внезапно, словно волк из сказки вынырнув откуда-то из-за деревьев. Бросился мне наперерез, легко останавливая мой безумный бег, тряхнул за плечи, и выдохнул, тревожно заглядывая в глаза:
— Ты в порядке?
Я лишь дернула головой, всем телом прижимаясь к нему, словно ища защиты от воя и визга, доносящихся до нас.
— Светоч… он остался там! — Всхлипнула я, не понимая равнодушия мгновенно успокоившегося рыжеволосого. — А там… этот…страж. Он…
— Бедолага. Связаться с не выспавшимся братцем. Вот уж, достойное окончание, достойной жизни. — Меланхолично произнес он, пристально всматриваясь куда-то в сумрак за моей спиной. А лес словно погружался во мрак, черными крыльями плещущий вокруг нас.
Всхлипнув, я уткнулась лицом в широкую теплую грудь, дрожа от ужаса, все еще не веря, что все происходящее со мной — не сон. Но мир вокруг был реален, как и сильные руки, прижавшего меня к себе Зака, опустившего подбородок на мое левое плечо, щекоча кожу щеки и шеи мягкими волосами.
Не знаю, сколько мы простояли вот так, обнявшись.
Но внезапно рев смолк и тьма, живыми бесформенными тенями кружащая вокруг, отступила, и снова засияло солнце, а за спиной раздался веселый, чуть усталый голос моего беловолосого графа:
— Уходим. Здесь нам делать больше нечего.
* * *
Обратный путь я запомнила плохо. Устало покачиваясь в седле, я тихо плакала, выпуская наружу весь пережитый ужас, а братья не решались меня трогать, пока не высохли последние злые, испуганные слезы. Неясными тенями промелькнули бесконечные ряды старых деревьев, уже знакомый мне бурелом и тонкие, кажущиеся почти игрушечными стволы нашего, знакомого мне леса из которого мы выбрались лишь на закате, ступив на уже знакомую мне дорогу, с которой и начались наши мучения.
— Спрашивай. — Безэмоционально предложил Светоч, не оглядываясь, но каким-то восьмым чувством узнавая, что я успокоилась.
— Ты… Убил, то что было там?.. — Запинаясь, жалобно спросила я.
— Освободил.
— А что это было?
— Страж, — равнодушно пояснил он, и добавил, заставляя меня содрогнуться. — Принесенный в жертву человек, вмурованный в одну из стенок колодца и оживленный, с помощью специальных ритуалов. Такая техника часто встречается на востоке — дешевый способ охраны своей собственности от всевозможных посягательств. Сторож, которого нельзя подкупить. Охранник, верный, как клинок. Страж, одним словом.
Я поёжилась, но продолжала расспросы, крепко держась за переднюю луку и не решаясь подгонять усталую кобылу:
— Его приставила богиня?
— Нет, — качнул беловолосой головой лорд. — Те, что воздвигли капище, колонны которого мы видели. Раньше люди были смелее и в погоне за богатством шли далеко. Даже на верную смерть — в наши дни на неё всё чаще отправляют других. А те, что создали Стража, видимо, были жрецами какого-нибудь местного полубожка, и сотворили его, чтобы он берег их привилегии. Скорее всего, во время принятие единой веры культ обнищал, и вскоре канул в лету, а Страж остался… Старым напоминанием непонятным новым временами. — Неожиданно горько добавил он, а я поспешила утешить своего спутника, пошедшего на такую жертву ради меня.
— Не расстраивайся, пожалуйста. Мне так стыдно, что из-за меня ты пошел против себя, но поверь мне, это не принижает тебя в моих глазах. Для меня ты по-прежнему честный и благородный человек, а другие никогда не узнают о….
Я не успела договорить, перебитая тихими всхлипами, переросшими в громовой хохот двух, невесть чему радующихся братьев, сумевших успокоиться лишь к тому блаженному мигу, когда пред нами замаячили знакомые замковые ворота и то и дело оглядывающиеся мы въехали во двор. А в следующий миг где-то в глубине замка разнесся тоскливый протяжный звон — сигнал, что до ужина осталось ровно час.
Я вздрогнула, обреченно кусая губы, а Светоч улыбнулся, устало, но довольно:
— Успели. Иди, отдыхай, путешественница, а мы пока займемся напитками.
Глава 9
Стоит ли говорить, что ужин прошел без меня? Торопливо сорвав испорченную амазонку, я впервые в жизни попыталась одеться сама. Без лишней скромности скажу, что это вышло куда лучше, нежели стоило ожидать и представлялось мне. Платье не перевилось, перламутровые пуговички послушно проскальзывали в шелковые петельки, а кружева ложились ровными волнами, не забиваясь за ворот или рукава, как порой случалось с Элоизой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
