У меня в планах было развиться до такой степени, чтобы кристаллами шить ординарные платья из простой ткани для разных слоев населения, и продавать их в магазинах по всей стране. Здесь в столице, конечно, аристократы платят за одно платье по 50 золотых, но в провинции вряд ли есть у кого такие деньги, сказала я Ортензии. Главное, не останавливаться на достигнутом.
В принципе, месяц назад мне было все-равно, каким способом зарабатывать. Шитье, как и готовка (организация кафе), как и другое предприятие было всего лишь способом стать более-менее независимой. Дружба с Ортензией и Мари, просто подтолкнула в том направлении, какое было для них лучше. Орти хотела шить — значит ателье, Мари нравилось придумывать разные истории — будет журнал.
Видя, как Ортензия любовно перебирает ткани, смахивает пыль с манекенов, украшает цветами гостиную в ателье, я не могла сдержать слез от волнения Все-таки как хорошо, когда ты хоть немного, но помогла осуществить мечту другого человека.
Иногда я ловила себя на мысли, что про мужа не вспоминаю неделями. Где он, что с ним? Такое ощущение, что обряд в храме мне почудился. «Естественно», хмыкнула я, «Замужем была две недели, а без мужа уже второй месяц». С королем после именин наследника почти не виделись, «Наверное, пришлось в отсутствие своего советника, заняться самому государственными делами» — злобно подумала я.
Прошло почти два месяца с дня отъезда Ленара к южной границе. Однажды меня посетила и вовсе коварная мысль — а что если муж не вернется? Что, если сгинет где-то там на юге на полях сражений? Измениться ли моя жизнь?.. Скорее всего измениться, так как родители просто так меня не оставят в покое, и даже если от родителей отобьюсь, то от его величества вряд ли. Еще раз замуж выдадут, как пить дать… Не то чтобы я испытывала к Ленару пламенные чувства. Две недели завтраков и пару ужинов вряд ли смогли бы заставить меня в него влюбиться или возненавидеть. Мне вообще индифферентно, вернется он или нет. Равнодушие и отстраненность — две обоюдоострые стороны наших отношений к друг другу.
На черный рынок я таки пробралась. Но только после того, как придумала новый образ. Вдова Сильвия Клико из Аруты вышла неплохо. Строгое темное закрытое платье, на два размера больше (пришлось поддевать три теплые сорочки и обматывать шалью талию). Волосы убраны в строгий пучок и скрыты черной косынкой. Легкий макияж, тени вокруг глаз, небольшие черточки карандашом на носогубные складки и веки, и вуаля — вдова тридцати лет с хвостиком ни у кого не вызовет подозрений. Легенда у меня была самая банальная — транжира-муж умер, не оставив ни копейки семье, разорив наше поместье и оставив долги бедной жене и двум дочерям. А моим милым девочкам нужно готовить приданое. Где взять денег несчастной женщине? Только играя на тотализаторах и заключая пари. Вдовий наряд и скорбное выражение лица здорово мне помогли. Никогда в своей прошлой жизни не играла и не знала, что такое настоящий азарт. Оказывается, увлекает. Конечно, я не планировала сразу начать выигрывать, будет смотреться подозрительно. Потихоньку прощупывала почву, ставя небольшие суммы то там, то сям. Подпольную букмекерскую контору мне показала девушка нашего мага, когда со слезами в глазах и причитаниях о бедных моих крошках, я попросила посоветовать, как можно быстро заработать денег. Были еще подпольные бои и скачки. Туда я планировала попасть позже. Конечно я опасалась, поэтому решила, как только запахнет жаренным, сразу сбегаю в свой аристократический мирок, за спину телохранителей, и заживу спокойной честной жизнью. Сначала на мои «вдовьи» потуги смотрели скептически. Жалели конечно, но особо не привечали. А когда я вложила сто золотых в одно сомнительное рискованное дельце (контрабандисты решили закупить в столице большую партию заготовок для магических кристаллов и перевезти по морю в восточный Верден) и вовсе махнули рукой «Дура, что с нее взять». Но именно я посоветовала, куда спрятать товар на корабле, чтобы его не нашли на таможне, и через месяц получила с этой сделки триста процентов прибыли. Меня зауважали… «Приданое тем и хорошо, что денег на него можно копить бесконечно, смотря за кого собираешься отдать дочь», — хихикнула я, отнеся в банк свою первую тысячу.
Ателье набирало обороты, журнал раскупали на ура, мы уже делали триста копий, добавили колонку рецептов и смешных историй (типа анекдотов). Девчонки уже вовсю трудились на журналистской ниве, пришлось нанять горничную в дом, а то Риту я уже не видела давно (Ортензия им выделила комнаты на третьем этаже в своем особняке. Они там и пропадали целыми днями). Мы потихоньку подумывали, что бы открыть еще одно ателье, но по-проще, для среднего класса в более дешевом районе столицы.
Даже журнал стал приносить прибыль, и конечно откуда мы не ждали. К Мари подошла женщина, владелица кафе, рядом с ателье и попросила разрекламировать ее таверну в нашем журнале, платила половину золотого. Мы с радостью согласились и рекламное дело пошло.
Ираиду несколько раз мельком видела в ателье, благо я знала все входы и выходы, чтобы не столкнуться с ней случайно. Она так же как и все аристократки, заказала пару платьев у Ортензии, когда Орти у меня спросила «Хочешь, я ей откажу?». Я резонно ответила «Зачем? Золото не пахнет, пусть его лучше у нас тратит, чем у чужих портних, тем более, что скорее всего оно моего мужа, а значит мое».
Рихард не прекратил присылать подарки каждое утро (упорный малый), весь дом был заставлен вазами с цветами и коробками конфет (хотя по правде, конфеты почти все мы пускали в расход в кафе, очень экономно). После того вечера месячной давности во дворце, я избегала с ним встреч наедине, боялась что не сдержусь и одними поцелуями дело не закончиться. Нужно было что-то решать…
* * *
Настроение с утра было паршивевшее. Я заснула с уложениями о праве Генриха Реджинанда третьего, правившего за двести лет до нынешнего короля. Полный крах, я дошла до современников — и ничего.
Была еще призрачная надежда копнуть вглубь, три-четыре тысячи лет назад. Очень большая древность, но а вдруг? Утром в библиотеке я так и сделала, начав с тысячного года от исхода богов. И почти сразу наткнулась на интересный факт. Король Громмаш, правивший в девятьсот пятидесятом году был уличен в измене, когда его жена была беременная первенцем, и королева потребовала сказать «слово матери Суали». В легенде не было упоминания, что это за фраза, только коротенько описано, что слово было произнесено, и королевская любовница была казнена.
Я как гончая, учуявшая след, начала копать. О «слове» сказано было только то, что жена, может воспользоваться им однажды по любому поводу, даже по поводу измены, но если есть неоспоримые доказательства на руках (что за доказательства и как их искать, эх, не буду же я со свидетелями свечку в их спальне держать?). Ираиду, я конечно не люблю, но казнить? Это через чур, не такая я уж и кровожадная. Но так как пока это было единственное упоминание о какой то женской защите, нужно выяснить все. Пришлось будить старичка и тыкая пальцем в томик с легендой мило щебетать, не знает ли он что это за обряд. Библиотекарь, посоветовал искать в религиозном отделе, так как упоминается имя богини-матери. Дело покатилось как снежный ком. За час я узнала об «слове» все, что только смогла найти. Естественно, четыре тысячи лет назад, боги еще помогали изредка людям, и такие вещи, как «слово» использовались повсеместно. Я корила себя за глупость, убить полтора месяца на поиски, перелопатить кучу книг, нет, чтобы сесть и подумать. Это же магический мир, значит нужно искать не в мирских законах (как я наивно думала, полагаясь на собственные убеждения и жизнь на земле), а в божественном и магическом проявлениях.
