В октябре 1929 г. было сформировано новое по своей структуре военное министерство в составе министра, трех его заместителей, канцелярии и Главного штаба (включавшего судебное управление, управление по делам племен, управление по проверке и списанию материальных средств, управление инспекции, организационно-штатный отдел, отдел боевой подготовки, отдел контрразведки, отдел переводов, отдел чиновников, интендантский отдел, лечебно-медицинский отдел, отдел по призыву на военную службу и авиационное командование). Министерство сразу же приступило к разработке единой организации частей армии и вскоре дало распоряжение относительно их формирования в различных районах страны, в частности в Центре, в Герате, Кандагаре и других местах.
Регулярная армия стала комплектоваться на основе обязательного ежегодного рекрутского набора, а также на добровольных началах при содействии ханов племен, которым Надир-шах восстановил титулы и субсидии, отмененные младоафганским правительством. Каждое афганское племя должно было поставлять в армию определенное количество рекрутов; остальная часть солдатского контингента набиралась путем жеребьевки из расчета одного солдата от каждых восьми годных к службе мужчин.
Добровольцы обязаны были служить в армии пожизненно. Что касается рекрутов, то для них устанавливалась 10-летняя продолжительность пребывания на военной службе, из которых 2 года приходилось на действительную службу, а остальное время — на нахождение в запасе. При чрезвычайных обстоятельствах на военную службу могли призываться мужчины в возрасте до 60 лет. В случае необходимости ханы племен должны были выставлять в помощь монархии также и ополчение своего племени. Однако при этом за верхушкой племен сохранялось право командования данными формированиями.
Укрепляя социальную опору династии за счет феодально-племенной аристократии, Надир-шах принял решение о комплектовании авиационных подразделений и королевской гвардии исключительно из сыновей ханов, проживавших в центре и в провинциях[385].
Предметом особой заботы правящих кругов страны в рассматриваемый период стало создание корпуса офицеров, способных, как указывалось в одной из директив Надир-шаха, защитить «религию, родину, правительство и новые устои»[386]. С этой целью делалось все возможное, чтобы привлечь в офицерское училище как можно больше молодых людей из верхушки пуштунских племен и таким образом создать в лице этнически связанного с династией офицерства надежную опору для умиротворения неспокойных районов, населенных пуштунскими племенами и национальными меньшинствами, а также удовлетворить честолюбивые претензии феодально-племенной знати на представительство в государственных органах власти.
Монархическое правительство. Надира поставило перед собой цель резко поднять уровень военной подготовки всех офицеров армии, пропустив их через сеть краткосрочных курсов. Для этого в столице были открыты три учебных центра (пехотный, кавалерийский и артиллерийский). Преподавание в них вели иностранные специалисты, в основном турецкие и немецкие. Непосредственное руководство этими центрами осуществлял Главный штаб через специально назначенных советников военного министерства. Сержантский состав для гвардейской шахской дивизии и кабульского гарнизона готовился в специальном столичном учебном центре[387]. В 1933 г. в Кабуле была открыта военная подготовительная школа — «Мактаб-и эхзарийа» для сыновей ханов и сардаров племен. Часть афганских юношей направлялась на учебу в военные учебные заведения Турции, Германии и Франции.
Необходимые меры были приняты и для удовлетворения нужд армии в вооружении, снаряжении, одежде и продовольствии. У населения сразу же после подавления восстаний 1928–1929 гг. было изъято большое количество захваченного им в этот период оружия, боеприпасов и военного имущества. В конце 1929 г. вновь приступили к работе завод «Машин-хана» и армейские производственные мастерские. Были восстановлены и начали свою деятельность лечебные учреждения армии.
На первых порах для покрытия больших военных расходов Надир-шах обратился за финансовой помощью к крупной афганской торговой буржуазии. Кроме того, в 1929–1931 гг. он получил помощь правительства Англии. Она включала безвозмездную субсидию в размере 175 тыс. ф. ст., 10 тыс. винтовок и 500 тыс. патронов. В эти же годы Афганистану было предоставлено 5 тыс. винтовок и полмиллиона патронов Германией и 16 тыс. винтовок и 1,8 млн. патронов — Францией. В тот же период в Великобритании было дополнительно закуплено еще 5 тыс. винтовок[388].
Надир-шах перевел всех солдат на казенный паек без какого-либо вычета из их жалованья за питание и одновременно стал регулярно выплачивать им установленное денежное содержание, устранив таким образом одну из причин, которая прежде всегда вызывала брожение и недовольство солдатских масс афганской армии. Кроме того, в 30-е годы королевский режим несколько раз повышал жалованье солдатам. Так, с 1930 по 1937 г. оно было увеличено в 4 раза.
Формирование и укрепление армии Афганистана проходило в обстановке непрекращавшихся волнений внутри страны, выливавшихся в некоторых районах в острую вооруженную борьбу, а также в условиях напряженности на южной и восточной границе, вблизи которой, в Северо-Западной пограничной провинции Британской Индии, развернулось мощное антианглийское национально-освободительное движение. В это же время север Афганистана активно использовался басмачами в качестве убежища и базы для бандитских набегов на пограничные районы советских Среднеазиатских республик, что в корне противоречило обязательствам, взятым на себя афганской стороной по договору о нейтралитете и взаимном ненападении между СССР и Афганистаном от 31 августа 1926 г.[389]
Начиная с лета 1930 г. афганское правительство приступило к постепенной ликвидации басмаческих банд на своей территории. Эту операцию возглавил военный министр Шах Махмуд.
С момента прихода к власти Надир-шаха численность афганских вооруженных сил неуклонно увеличивалась и к 1933 г. достигла 70 тыс. человек. Однако двор, учитывая внутреннее и международное положение, ставил перед собой задачу создать еще более сильную и организованную 100-тысячную армию, которая могла бы с успехом обеспечить выполнение ее главной функции — «борьбу с внутренним врагом», а также защиту независимости страны. При этом планировалось следующее размещение войск на территории страны: Южная провинция — 15 тыс., Кандагар — 15 тыс., север Афганистана — 15 тыс., Джелалабад — 10 тыс., Газни — 5 тыс. и Кабул — 40 тыс. солдат и офицеров.
Указанная выше дислокация, по которой подавляющая масса войск — 85 тыс. — располагалась в узкой полосе к югу и юго-востоку от линии Джелалабад — Кабул — Газни — Кандагар, весьма показательна с точки зрения понимания взглядов правящих кругов Афганистана на предполагавшееся использование вооруженных сил. В ней прежде всего отразилось глубокое беспокойство афганских правителей по поводу угрозы свободе и независимости страны, исходившей с территории Британской Индии от империалистических кругов Англии. Кроме того, располагая крупные силы в районах расселения неспокойных афганских племен, монархический режим намеревался этим стабилизировать положение в пограничной зоне и обезопасить себя от вероятных антиправительственных выступлений и вооруженных межплеменных конфликтов. Сосредоточивая 40 % всех вооруженных сил в районе столицы, правительство Надир-шаха создавало себе надежную опору на случай чрезвычайных обстоятельств. Оно также получало широкую возможность маневрировать центральной группой войск и перемещать их в любой угрожаемый район страны. И наконец, размещение незначительных гарнизонов на севере Афганистана, предназначавшихся главным образом для выполнения полицейских функций, свидетельствовало о признании афганскими правящими кругами миролюбивого курса Советского государства и о вытекающей отсюда полной убежденности в безопасности своей северной границы.
Одновременно с укреплением армии афганское правительство приняло меры к созданию полиции и жандармерии в столице, в провинциях и областях, передав их в подчинение министерству внутренних дел. Полицейские силы, как и прежде, комплектовались из числа солдат, а на руководящие посты в полиции и жандармерии назначались армейские офицеры.
Курс на создание современной армии продолжил и Мухаммад Захир-шах, пришедший к власти в 1933 г. Он, как в свое время его отец, Надир-шах, объявил, что правительство Афганистана «хочет создать регулярную армию, оснащенную новый оружием, и все свое внимание обратит на этот вопрос»[390]. Как показали последующие события, эти расчеты и намерения строились прежде всего на получении военной помощи от соперничавших в этом районе империалистических держав.
