Не успели Джейк с Мэттом сесть за стол, как в дверях в теплом фланелевом халате появилась Клэр. Отвела спутанные волосы с бледного лба.
— Эй, ребята! Что это вы тут делаете в такую рань?
— С Днем Благодарения, тетя Клэр. Мы с дядей Джейком приготовили завтрак. Хочешь с нами?
— Тебя тоже с Днем Благодарения, Мэтт. Нет, завтракать я не хочу. Спасибо.
— Ты в порядке? — Джейк заметил ее бледность и не скрывал тревоги.
Она с усилием улыбнулась.
— В порядке. Только хочу кофе.
— Ты уверена?
— Да. Ты не мог бы…
— Слушайте! — внезапно подскочил Мэтт.
Они замолчали и услышали отдаленный шум машины на дороге.
— Неужели это Тревис? — спросила Клэр.
Все вместе они выбежали к переднему крыльцу. Распахнув дверь и впустив в дом порыв ледяного воздуха, они увидели черный блестящий пикап. За ним подпрыгивал прицеп для перевозки лошадей.
Мэтт со скоростью света метнулся с крыльца:
— Дядя Тревис!
Машина остановилась ярдах в двадцати от дома, и Мэтт с визгом повис на дверце. Тут же из окна показалась рука, потрепавшая мальчика по волосам, а потом дверь вместе с Мэттом открылась, и из машины вышел высокого роста ковбой. Захлопнув дверь, он сгреб в охапку племянника и посадил его на плечи. Поправил шляпу и, придерживая мальчика за ноги, направился к крыльцу.
Глаза точно такого же цвета, как у Клэр, смерили Джейка с головы до ног.
— Привет, сестренка. Может, познакомишь меня с тем типом, за которого вышла замуж?
Не очень вежливые слова сопровождались широкой улыбкой, но в голосе звучал металл. Не успела Клэр и рта раскрыть, как Джейк ловко и без труда увернулся от кулака Тревиса. Клэр ахнула и схватила брата за руку.
— Тревис, что ты делаешь? — воскликнула она.
— Всего-навсего хочу показать, какого я мнения об этой чертовой свадьбе, — Тревис яростно воззрился на Джейка. — Отпусти меня, я еще не закончил.
— В этом нет необходимости, — раздался позади голос Хэнка.
Тревис даже не взглянул на брата.
— Почему это?
— Тревис Иден, ты не тронешь моего мужа, — звенящим голосом сказала Клэр.
— Назови хотя бы одну причину.
— Если ты его убьешь, ты не попадешь на финальные соревнования, потому что будешь сидеть в тюрьме.
Взгляд Джейка метнулся к Клэр. Неужели это единственный довод?
— Черт меня побери, я выступал там уже одиннадцать раз. На двенадцатый они и без меня не соскучатся.
Он попытался еще раз замахнуться, но Клэр снова повисла на его руке.
— Я люблю его, понятно? — выпалила она.
Джейк замер. Теперь он не видел никого вокруг, кроме своей жены. Правда ли то, что она только что сказала, или это ложь для того, чтобы Тревис успокоился?
На ее брата эти слова произвели впечатление.
— Правда?
Она только кивнула в ответ.
Тревис посмотрел на Хэнка.
— Вы тут уже успели потолковать, да?
Хэнк открыл дверь.
— Он отличный парень, Тревис. Заходи, я тебе все расскажу.
— Сначала мне надо разобраться с лошадьми. — Тревис обратился к Джейку: — У тебя найдется пара свободных стойл?
Джейк кивнул.
— Там, за домом, конюшня.
С минуту Тревис смотрел на Джейка, потом протянул ему руку.
— Ну, раз уж Хэнк говорит, что ты отличный парень, наверное, мне сомневаться нечего. Добро пожаловать в семью. Надеюсь, все без обид.
— Без обид. Ты все равно промахнулся. — Джейк с силой пожал его стальную руку и заметил в небесно-голубых глазах отблеск уважения. — Пойдем. Я помогу.
Клэр быстро шагнула вперед.
— Я пойду с вами.
Хэнк взял ее за руку.
— Ты ведь даже не одета. Помоги лучше Алекс накрыть на стол к завтраку. Я пойду с ними.
— Но…
Хэнк поцеловал сестру в лоб:
— Не беспокойся. Я сам прослежу, чтобы они не поубивали друг друга.
Джейк поднял голову и увидел, как Сара гордо входит в гостиную, звоня в серебряный колокольчик. Остановившись, она с важностью объявила:
— Мама сказала, можем заходить.
— Куда заходить, бестолочь? В конюшню или в столовую? — насмешливо осведомился Мэтт.
Колокольчик звякнул еще раз, когда Сара уперла ручонки в бока.
— Если ты хочешь в конюшню, то и ступай — там тебе и место, индюшиная задница.
— Я тебе покажу индюшиную задницу! — Мэтт вскочил и погнался за сестрой, которая с визгом исчезла в кухне.
— Мэтт, — предупреждающе окликнул сына Хэнк.
Джейк не смог удержать улыбки при виде упрямого выражения на лице Мэтта. То же самое он заметил и за Тревисом.
— Ты слышал, как она меня обозвала? — спросил Мэтт.
— Да. И слышал, как ты сам назвал ее, — отозвался Хэнк. — Ты будешь есть индейку или нет?
— Или ты предпочитаешь индюшиную задницу? — хихикнул Джейджей.
— Папа!
— Джейджей, — угрожающе сказал Хэнк.
Тот только улыбнулся отцу.
— Прости, пап, но не мог же я упустить такую возможность.
Не выдержав, Тревис расхохотался и взял Мэтта на руки.
— Только оставь место для маминого орехового торта. Сразу забудешь все эти индюшиные неприятности.
Тревис пощекотал Мэтту живот. Тот захихикал. Посадив племянника на плечи, Тревис пошел в столовую, откуда доносился аромат индейки, дразнивший их вот уже два часа.
Джейк не мог припомнить, чтобы в его доме когда-нибудь так пахло. Когда он был маленьким, День Благодарения у них не отмечался вовсе и на обед подавали обычную говядину и бобы. Индейку на День Благодарения он ел уже взрослым, в ресторанах, и то только потому, что там ничего другого в праздник не подавали. Но такого запаха в ресторане не было никогда.
Он вошел в столовую последним и остановился в дверях. Длинный стол на восемь человек просто ломился от яств. На одном конце стола стояло блюдо с огромной индейкой, вокруг красовались зеленая фасоль, кукуруза, сладкий картофель, клюквенный соус и прочие вкусности.
Когда он поднял голову, его взгляд встретился с глазами Клэр. Она стояла у другого края стола и с улыбкой смотрела на мужа.
— Это все сделала ты?
Стены столовой задрожали от дружного хохота, и Джейк нахмурился. Клэр быстро подошла и взяла его за руки.
— Я только помогала. Все сделала Алекс.
— Спасибо тебе, Алекс, — искренно сказал Джейк. — А где мне сесть?
Все указали ему на место во главе стола, около индейки.
Джейк нахмурился. Они что, хотят, чтобы он разрезал индейку, словно какой-нибудь отец семейства? Он едва может отличить крыло от ножки.
Повернувшись к Клэр, он тихо сказал:
— Я не могу.
Она удивленно подняла на него глаза:
— Что не можешь?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
