Именно поэтому Кремон и надеялся хоть на какие-то подсказки. И они прозвучали.
Первым откликнулся Караг, крутя в руках, и отдаляя от себя время от времени одну перекрученную вещицу:
— Знакомая штуковина… Только вот никак не могу вспомнить, что она мне напоминает…
Спин, держащий в своих корнях пояс из пластин, придвинулся ближе и проскрипел с издевкой:
— Улитку она напоминает. Помнишь, мы такими завтракать любили в лесу под Агваном?
А сколько их в Клаковской гуще водилось! Мм! Объеденье!
— Да иди ты со своими улитками в пустыню! Не сбивай с толку! Что-то другое здесь, это, однозначно… Особенно вот эти две проушины мне помнятся… А? Кремон, тебе ни с чем не ассоциируется?
— Разве что какая часть со шлема…, - протянул с сомнением парень. — Только для внутренностей она слишком громоздкая…
— Точно! — вдруг повысил Караг свой скрипучий голос до максимума: — Вспомнил!
Хабуку! Хабуку, эта вещица мне напоминает!
Демонстративно ковыряя пальцем в своем пострадавшем ухе, Невменяемый не скрывал скепсиса:
— Какие же должны быть маленькие вьюдорашики, чтобы натянуть эта посудину себе на голову!
Вьюдораши, обитатели Подземного царства на Большом Пути, и в самом деле пользовались специальными магическими устройствами, которые назывались хабуку.
Те одевались на голову и применялись для быстротечной адаптации огромных глаз вьюдорашей при переходе из полной темноты подземелий на открытое место, освещенное Занвалем.
Но иной лидер боларов, опять присмотревшись, неожиданно поддержал своего собрата по воздушному океану:
— Ты не смотри, что вещица маленькая. Система и в самом деле довольно сходная. И проушины, хоть гораздо меньшие, но идеальные по исполнению и форме.
— Хм! То есть здесь должен быть пристяжной ремень? — Кремон забрал вещицу из корней друга и теперь сам вращал на все стороны. — Но тогда кто и на что должен надевать это недоразумение?
Караг забулькал смехом:
— Да хоть ты попробуй на все свои выпуклости! Вон, хотя бы к лицу приложи!
Его друг хоть и скривился, но стал прикладывать. Вначале выпуклостью к глазу.
Общий смех. Потом углублением к носу. Общий восторг. Вещица сидела как слитая!
— Не понял, это что, намордник? Как для шейтара? — вопрошал Спин, рассуждая вслух. — Или для человека? Тогда для чего именно? Скорее всего, чтобы изолировать орган обоняния от посторонних запахов. Колдуны окружают себя изолирующей структурой, а это — для простого человека. Заряжать пробовал?
— Да нет еще… Хотя мне подтвердили, что там ноль энергии и нет никаких емкостей для магии. Грузить силу некуда…
— Значит, будешь пробовать, пока не получится. Вот тогда секрет и разгадаешь, — заверил Караг. — Хотя и сейчас сразу ясно: используется простым человеком при работе в лаборатории с летучими ядами.
— Да-а-а…, неужели так просто?
— Что бы ты без нас делал!
Когда смешливое бульканье стихло, затряс поясом Спин:
— А это ведь тоже артефакт не простой. Только вот не знаю, смогут ли люди им пользоваться.
— Как иначе, если он для ношения на талии только человеку подходит? — удивлялся Невменяемый, все еще продолжая прикладывать странный "наносник" к лицу и в который раз удостоверяясь, что там ему самое место.
— Ладно, проведем эксперимент, — загорелся Спин идеей. — Караг, где юг?
— Да вон…
— Постой! Не спеши отвечать. Сейчас отключи свою ориентацию, закрой глазки…
Вот, а теперь отвечай: где юг?
Он приложил пояс к зеленой сфере товарища и тот на мгновение замер. А потом уверенно вытянул корень в южную сторону и восторженно воскликнул:
— Ух, ты! Настоящий корректор!
Опыт повторили на всех остальных боларах и все они единогласно подтвердили четкое определение сторон света, без использования своих уникальных природных способностей. А Спин нравоучительно восклицал:
— И при этом учти, что пояс совершенно пуст и только теоретически имеет какие-то крохи магической энергии. А что это значит? Что при правильной подзарядке, скорей всего не только Эль-Митолан, но и простой человек ни в какой чаще не заблудится.
Теперь уже и Невменяемый крутил пояс в руках и под бульканье боларов прикладывал его, то ко лбу, то к затылку, но ничего рассмотреть не мог.
— Что, не веришь? Ай-я-яй! Совсем соображать наш герой перестал!
— Да верю я, верю! Но и самому пощупать или рассмотреть хочется…
Между прочим Кремону сразу припомнились Жемчужные ордена, которые при всей их кажущейся бесполезности на первый взгляд, оказались самым ценным магическим средством накопления мощи. А ведь, сколько времени его пальцы вначале долго блуждали по тусклым жемчужинам, пока совершенно случайно не раскрылся великий секрет одной из самых древних наград королевства Спегото. И благодаря раскрытию этого секрета, два заполненных под завязку жемчужных ордена помогли победить такого страшного, бездушного монстра как Первый, корабль смерти доставшийся ордынцам в наследство от Древних. Да и сам Невменяемый спасся только чудом.
Магические ордена сгорели полностью, но своего носителя спасли.
От неприятных воспоминаний, Кремон вздрогнул всем телом, и это не укрылось от внимания товарищей:
— Чего тебя так колотит? — заволновался Караг.
— Может к Галиремам отнести? — с готовностью предложил Спин — Да ерунда, просто вспомнил как меня из этих жерл Первый расстреливал… А этот пояс, даже если и подлежит зарядке — вещь все равно бесполезная. Разве что, какому грибнику подарить…
— Это тебе уже решать, — отстраненно бросил Караг, уже со всем тщанием просматривая остальные принесенные артефакты. — А что там слышно с идеей податься к Гиблым Топям?
— Согласовывают на своем консилиуме.
— Да ты тоже сильно события не форсируй, — стал поучать Спин. — Лечение тоже нельзя пускать на самотек, а то так и останешься колоритным ордынцем. Пусть и симпатичным, но старым…
— Дело не только в лечении, ведь я тебе объяснял: можно амулетов наделать, которые будут поддерживать магические структуры излечения. Хоть на неделю хватит.
Другой вопрос, что дел и обязанностей много у меня появилось во дворце.
— Догадываюсь, ох как догадываюсь, что там у тебя за обязанности такие. И почему это у вас у людей все так сложно получается? — бормотал Караг. — Нет, чтобы как у нас: отпочковался — и все дала!
— Кстати, а кто из вас первый почковаться будет?
Вопрос был животрепещущий, и Кремон уже давно собирался об этом спросить, но все забывал. Потому что в прежней истории боларов, после повторного или третьего почкования взрослые особи теряли память и впадали в старческий маразм. А потом и умирали через пару месяцев. Потому и была продолжительность жизни каждого латающего растения не более чем двадцать пять, тридцать лет. Естественно, что лишаться друзей так рано молодому герою не хотелось, поэтому он и воспользовался удобным случаем для такого, вполне интимного вопроса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
