Чем сильнее становилось ее презрение, тем меньше он, похоже, ее замечал, и тем сильнее она его хотела. Амазонка отлично знала, что ей удастся его заполучить. Оставалось только избавиться от проклятой сирены.
Взгляд Регины скользнул по столу. Последние минут десять она бессознательно долбила кинжалом дерево, теперь глубокие борозды покрывали столешницу, почти проникая насквозь.
Рядом проходили толстощекая эльфийская кудесница Ульга и саламандра Салли. Регина ухватила эльфийку за руку.
– Мэм? – откликнулась Ульга.
– Ты, должно быть, ненавидишь мужчин, – проговорила Регина.
Розовые глазки Ульги прищурились.
– Прошу прощения, мэм?
– Ты на себя взгляни.
Ульга оглядела себя.
– Да, мэм?
– Ты жирная.
– Пожалуй, есть несколько лишних фунтов, мэм.
– И мужчины наверняка тебя презирают.
– Кое-кто, – согласилась Ульга. – Зато другим нравится, когда есть за что подержаться.
Она демонстративно поправила свою огромную грудь.
– То есть мужчины не вызывают у тебя ненависти? – удивилась Регина.
Ульга покачала головой. Регина отпустила руку эльфийки и снова принялась ковырять ножом стол.
– Вас что-то беспокоит, мэм? – спросила Ульга.
Регина не услышала вопрос, так как внимательно следила за тем, как наглая Мириам массирует плечи Нэда.
– Я не позволю, чтобы вас это волновало, мэм, – сказала Ульга, усевшись за стол. – Я до сих пор не встречала ни одного мужчину, который был бы достоин таких переживаний.
Регина была с этим полностью согласна. Ни один мужчина не заслуживал переживаний. Но она начинала думать, что некоторые, возможно, заслуживают смерти.
Салли села на стул рядом с Ульгой. Рептилия положила локти на стол, и он тут же задымился.
– Не могу сказать, чтобы я понимала людские ритуалы спаривания. В них слишком много конфликтов. Мы, саламандры, решили эту проблему давным-давно.
– И каким же образом? – осведомилась Ульга.
– Все зависит от длины. Самая длинная самка первой выбирает себе любого самца. Затем наступает очередь второй самой длинной самки. Затем третьей. И так далее, пока каждая не найдет себе пару. Таким образом никаких ссор нет.
– Но что, если самцу не нравится та, которая его выбрала? – спросила Ульга.
– Его никто не спрашивает. Все самцы саламандр – просто нахлебники. Они только и делают, что едят, испражняются и размножаются. Они даже не могут нормально говорить или мыться. Как глупые дети. Или умные собаки.
– Похоже на всех мужчин, которых я когда-либо встречала, – пробормотала Регина.
– С ними, должно быть, очень скучно, – отметила Ульга.
– Да, но это только к лучшему, – ответила Салли. – В конце концов, будь они не такими безмозглыми, мы не смогли бы их глотать без угрызений совести.
Регина ненадолго отвлеклась от Нэда и Мириам, хотя ее взгляд оставался прикованным к паре.
– Вы поедаете своих самцов?
– А что же с ними еще делать, когда процесс спаривания закончен? – Cалли с усмешкой изрыгнула огненный шар. – Боже! Иначе они расползлись бы повсюду и принялись бы грызть мебель. Моя сестра несколько лет держала у себя одного самца – для нее было сущим адом приучить его не мочиться в доме. Кроме того, она обрезала ему когти, а я всегда считала это жестоким. – Салли сделала глоток пива, которое, коснувшись ее губ, сразу же запузырилось и зашипело. – Гораздо приятней просто откусывать им голову, пока они еще не успели надоесть.
Регина и Ульга улыбнулись.
– В этом ты, пожалуй, права, – согласилась Ульга.
К столу подошел гоблин Симус.
– Не против, если я присяду?
– Только для дам, – ответила Ульга.
– Нет вопросов.
Вспышка розового дыма – и Симус превратился в женщину. Поскольку самки гоблинов были очень похожи на самцов и отличались от них только большими глазами, полными губами и маленькими ушами, Симус выглядела почти так же, как и до этого. Самой заметной переменой было исчезновение ее бороды.
– Наверное, это очень неудобно, – заметила Ульга.
Симус пододвинула стул. Теперь ее голос был на октаву писклявей.
– Нет. Просто надо вывернуться наизнанку. А что касается трудных форм, попробуйте как-нибудь превратиться в словарь. После слова «арка» во мне всегда идут пустые страницы. Так о чем мы тут, дамы, разговариваем?
– О мужиках, – сказала Салли.
– Да кому они нужны? – Симус подняла стакан. – Я права или я права?
Засмеявшись, они чокнулись своими напитками.
– Гоблинскому обществу, конечно, удалось обойти эту проблему, – сказала Симус.
– Я не знала, что у гоблинов есть общество, – заметила Ульга.
– У нас его нет. Именно так мы и обошли проблему. – Гоблин снова подняла стакан. – Я права или я права?
В этот раз никто чокаться не стал. Они несколько минут болтали о том о сем, а Регина продолжала свое наблюдение.
– Я считаю, что если он вас не хочет, то не заслуживает, чтобы вы тратили на него свое время, – утешила Ульга.
– Верно, – согласилась Симус. – Особенно если учитывать, что вам все равно не сравниться с Мириам.
Ульга стукнула гоблина по затылку с такой силой, что даже остался маленький синячок.
– Эй, мы все так думаем, – разозлилась Симус. – Просто у меня хватило смелости сказать это.
Теперь уже Салли ударила гоблина по голове, добавив к предыдущему синяку еще один и небольшой ожог.
– Это только твое мнение, – сказала Салли.
– Разве это не правда? Она сирена. У сирен есть власть над мужчинами. А что есть у старшего майора?
На мгновение все задумались над этим.
– Она млекопитающее, – сказала Салли. – Это должно чего-то стоить.
– А разве сирены не млекопитающие? – спросила Симус. – Как дельфины?
– Я уверена, что они амфибии. – Ульга показала на точку за своим ухом. – В конце концов у них же есть жабры.
Симус поставила на стол свою кружку с элем.
– Поскольку большую часть времени я являюсь самцом, мне кажется, что в данной ситуации я разбираюсь лучше всех. И я говорю вам, что, когда гаснет свет, абсолютно не важно, рыба она или птица.
Салли зашипела и стала болезненно-зеленого цвета.
– Похоже, откусить твою голову будет не так уж трудно.
– Мы все понимаем, что Регина может заполучить Нэда только силой. – Симус подмигнула, и даже не один раз, а два. – Убить сирену должно быть легко. Я ни разу не видела, чтобы она брала в руки меч.
Мириам и Нэд снова громко захохотали. Регина выдернула свой кинжал из столешницы и вскочила на ноги. Десять широких шагов – и она воткнет клинок в лицо Мириам.
Ульга схватила амазонку за локоть.
– Постойте, мэм. Не делайте этого.
– Не делать?
– Нет. Вы не можете убить сирену. Я слышала, что, когда они поют свою песнь смерти, их убийца умирает вместе с ними.
– Это не проблема, – сказала Салли. – Старший майор – женщина, а песни сирен не действуют на женщин.
– Вы хотите рискнуть? – поинтересовалась Симус.
Регина отрезала две полоски ткани от своей юбки и заткнула ими уши. Она попробовала сделать еще один шаг, но Ульга крепко ее держала. Эльфийка была сильней, чем казалось.
– Прошу прощения, мэм, но я думаю, что вам действительно не стоит этого делать.
Регина вынула затычки из ушей.
– Чего?
– Это против правил ухаживания, – сказала Ульга.
– А разве есть такие правила? – удивилась Салли.
– Да, и в отличие от саламандр, все не так просто. Длина не все решает.
– Звучит слишком запутанно, – сказала Салли.
– Тут есть свои хитрости, – согласилась Ульга, – но у нас, млекопитающих, все происходит именно так.
Салли прижала свои длинные уши.
– И тем не менее почти все саламандры вымерли.
– Обольщение подобно войне, – сообщила Ульга. – А на войне есть свои правила.
– На войне нет никаких правил, – засмеялась Симус.
– Везде есть правила. Главное знать, какими из них можно пренебрегать, а какими нет. – Ульга усадила Регину обратно на стул. – Позвольте мы поможем вам, мэм.
– Поможете мне? – удивилась амазонка, широко раскрыв глаза.
– Конечно, – ответила Ульга. – Мне никогда не нравилась эта треклятая сирена.
– Мне тоже, – поддержала Салли. – Кроме того, было бы интересно получше узнать, как вы, млекопитающие, это делаете.
– Я с вами, – заявила Симус.
Салли опустила голову и посмотрела гоблину в глаза.
– Тебя никто не приглашал.
– Эй, в этом проекте участвуют только девчонки. Если вы будете такими разборчивыми, то вообще никого не наберете.
Саламандра и эльфийка обменялись недоверчивыми взглядами. Наконец Ульга сказала:
– Ладно. Но пока длится проект, ты должна оставаться женщиной.
– Идет. – Симус нахмурилась и поерзала на стуле. – Похоже, мне придется купить новое белье.
Регина была ошеломлена. Несмотря на узы женского сестерства, она еще ни разу не ощущала близости ни с одной женщиной в отряде. Даже в амазонской армии она была одиночкой. Это потрясение послужило главной причиной тому, что ее убийственный гнев угас.
