Появившиеся вдали два поселения ослепительно белого цвета, примостившиеся на склонах острова, имевшего форму полумесяца, показались кремовыми завитушками на шоколадном торте. Высокие отвесные скалы были испещрены коричнево-красными потеками, но когда яхта подошла ближе, оказались белесыми от пемзы, а «кремовые завитушки» превратились в купола церквей и постройки кубической формы, которые располагались полукольцом вокруг кратера древнего вулкана, при извержении которого тысячи лет назад остров раскололся на части.
Зоя довольно живо представила, как это произошло, подумав, что, вполне возможно, это остатки легендарной Атлантиды. Пусть она ошибалась, но от высоко вздымавшихся скал по-прежнему веяло мистической, грозной опасностью.
– На островах есть действующие вулканы, – пояснил Алексис, стоявший рядом с ней у борта. – Их называют здесь камене – огнедышащие.
– Так это здесь в пятидесятых годах было сильное землетрясение? – спросила Зоя. – Что тогда случилось с вашими родственниками?
– Они уцелели.
– А может такое повториться?
– Вполне вероятно. Жаль, если это произойдет в ближайшие два дня.
Зоя призналась себе, что она тоже об этом подумала. Фира, расположенная на возвышении, не казалась надежным укрытием.
– Я бы не смогла жить с мыслью о постоянной опасности, нависшей над головой, – сказала она и внутренне содрогнулась. – У ваших братьев героические натуры, если они здесь постоянно живут.
– Они заняты туристическим бизнесом, – сказал Алексис, словно это все объясняло. – У них гостиница и ресторан. Там мы остановимся на два дня, – он выпрямился, когда якорь со скрежетом пошел вниз. – На лодке переправимся в Антиниос, на обратном пути заедем в Фиру. Думаю, тебе понравится, если отправимся туда по канатной дороге?
– Лучше я поеду на мулах, – заявила Зоя, глядя на зигзагообразную дорогу, змеившуюся между скал. – Мне очень хочется. А на вершине встретимся.
– И я поеду с тобой, – предложила София. – Мне тоже нравится. Алексис снисходительно улыбнулся.
– Это, конечно, лишнее, но в порядке эксперимента можно попробовать. Вот и лодка пришла за нами.
Идти по каменистой дороге, ведущей от причала, было довольно трудно. Зоя обрадовалась, когда Алексис взял ее под руку. Он все время шел рядом, пока они пересекали узкий мол, расположенный у подножия скал. Его рука опоясала ее талию, словно яхтенный планшир.
Яркая синева неба, темные, но постоянно меняющие свой цвет голые скалы, теплое сияние солнца – все это наполнило Зою чувством огромного счастья. Дом там, где твое сердце, Зоя, а твое сердце там, где Алексис.
Появились первые путешественники, которых доставило на побережье туристическое судно незадолго до того, как «Гестия» стала на якорь. Те, кто предпочел мулов и осликов, уже карабкались вверх по горной тропе. Погонщики окружили новую партию туристов, оттесняя друг друга от клиентов точно так же, как это делают проводники и квартирные маклеры на других островах.
Безо всякой суеты Алексис сторговался и теперь наблюдал за девушками, взобравшимися на осликов – по его мнению, менее своенравных, чем мулы.
Зоя сказала себе: дала слово – держись. Ослик безропотно поплелся, ступая на крутые выступы горной дороги. Многие седоки казались ужасно огромными верхом на этих невзрачного вида животных, хотя по осликам не было заметно, что поклажа слишком тяжела.
Сбоку шел погонщик, стегая хлыстиком Зоиного ослика, чтобы тот не ленился. Он очень удивился, когда она попросила не делать этого, но подчинился, пожав плечами и, очевидно, сообразив, что девушка жалеет животное. Зоя подумала, что еще большего сочувствия заслуживает сам погонщик. Как нелегко ему плестись пешком по длинной дороге под палящими лучами солнца, когда по традиции положены спокойные часы сиесты.
Они поднимались все выше, и перед глазами открывался изумительный вид. Можно было представить себе размеры кратера вулкана, глядя вниз на оставшиеся после его извержения островки, которые как стена отделяли на западе городок от моря. Отсюда было видно, как переливалась радужными красками павлиньего оперения широко раскинувшаяся водная гладь.
Неожиданно сверху донеслись цоканье и топот – спускалась вниз туристическая группа. Вскоре Зоя увидела их и с ужасом заметила, как животное, шедшее впереди, стало съезжать по каменным выступам, как на американских горках. Ее ослик инстиктивно попятился, и она увидала с высоты футов пятисот плескавшееся у скал море. Зоя судорожно вцепилась в холку и не открывала глаз, пока караван не прошел, а ослик снова не вернулся на тропу. Она горячо молила бога, чтобы ничего подобного больше не повторилось.
Колени мелко дрожали, и Зоя пошатывалась, когда они спешились, одолев всего лишь сотен пять ступеней. До городка оставалось довольно приличное расстояние, но она обрадовалась возможности идти пешком, все еще вспоминая пережитый ужас. София выразила горячее сочувствие, когда она красочно описала свои переживания в те считанные минуты, которые могли оказаться роковыми. При этом гречанка успокоила ее, заявив, что подобное здесь случается крайне редко.
На верхних ступенях горной лестницы располагались магазины, предлагавшие туристам широкий выбор всякой всячины. Здесь их ждал Алексис. Он сказал, что остальные пошли прямо в гостиницу.
– Думаю, нужно попить и немного успокоиться, а потом пойдем в отель, – предложил он, после рассказа Софии о том, что случилось с Зоей. – Если бы я только знал, что ты боишься высоты, то никогда бы не позволил отправиться в такое путешествие.
– Да нет. Совсем не боюсь, – возразила ему Зоя. – Все в порядке. Испугался ослик. Он ведь завис прямо над обрывом.
– Это самое устойчивое животное, – сказал Алексис. – Что бы ты ни говорила, но рисковать мы больше не станем.
Кто это «мы»? Зоя испытала легкий укол недовольства. Она сама будет решать за себя!
Ее самолюбие, задетое за живое, снова разыгралось, едва они уселись за столик на открытой террасе в таверне с великолепным видом на море. Алексис стал настаивать, чтобы она подвинула стул подальше от балюстрады.
– Мне здесь удобно, – сказала Зоя, пробуя все свести к шутке. – Высоты боятся блондинки, а не рыжие!
– Ничего смешного в том, что ты чуть не свалилась вниз, нет, – хмуро возразил он. – Никак не могу себе этого простить.
Наблюдая за Алексисом, Зоя чувствовала, как раздражение постепенно уступает спокойному, нежному чувству. Какая она все-таки мелочная! Он беспокоился, заботился о ней. Нужно сказать спасибо, а не дуться.
Алексис заказал всем кофе и что-то шепнул на ухо официанту – Зоя не расслышала. Приятной неожиданностью для нее была чашка дымящегося французского растворимого кофе, которая через несколько минут появилась перед ней. Когда Зоя поблагодарила Алексиса, тот уклончиво заявил, что здесь такой кофе обычно подают туристам, и она почему-то почувствовала себя одной из них. Зря он так сказал, она была уверена, что в его словах был скрытый смысл. Пришла на ум мрачная мысль о том, что, наверное, никогда ей не суждено полностью стать частью этого Мира, родного для Алексиса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
