сделал фотографию проезжающей мимо машины на полной скорости.
Он толкнул пацана, и тот завалился лицом в пол. Не давая опомниться, Тарас рухнул ему коленями на спину и схватил за волосы. Три быстрых движения рукой, и лицо пацана размазывается о лист жести, оставляя на нём кровавые всплески.
Оба попавших под руку Тараса валялись без движений. Я кое-как сел на задницу и опёрся спиной о контейнер. Как бы ни старался, но так и не рассмотрел – дышат ли они. Слишком далеко.
– Ну что, Фока, доигрался? – спросил Тарас, направляясь к Жёлтым Очкам. – Мало тебе было туристов обувать, так ты на своих пацанов позарился?
– Даю слово, Тарас, я не знал!
– Какое слово ты мне даёшь, мудак?! Нет у тебя никакого слова!
– Нет, ну, правда, откуда я мог знать?! Ты же ничего никому не сказал…
Тарас ударил Фоку ногой в грудь. Энергию не добавлял, но и того хватило, чтобы карманник забурился в кучу промышленного мусора.
– То есть это я виноват, что ты, крыса уличная, у своих пацанов бабки несёшь, да?! – с последним словом Тарас замахнулся, но не ударил. Испуганный Фока вскинул руки и набросил на себя какую-то пластиковую стружку. – Помнишь, что делают банды за воровство у своих?
Тарас рывком подался вперёд и схватил Фоку за кисть. Смял её. Рёв карманника разлетелся по ангару.
– Левую или правую?! А, мразь?! – Тарас озве рел и сдавил кисть до хруста. – Левую или правую?!
– Ну прости, Тарас! – напрочь забыв о самоуважении, Фока встал на колено. – Прости, пожалуйста! Прости!
– Бабки сюда! – Тарас ослабил хватку и подставил ладонь.
Спустя секунду в неё водрузилась пачка помятых купюр.
– Что будем делать, Фока?
– Что? Что будем делать?! – вор поддерживал переломанные пальцы. Очки болтались где-то между носом и ртом.
– Что-что! Можем решить проблему между собой, – голос Тараса притих и стал похож на голос человека, который даёт другому поблажку. – Я не рассказываю о твоём залёте старшим, но за это жду от тебя столько же!
– Да ладно?! Тарас, я ведь…
– Две тысячи, Фока. Две тысячи, или я сливаю тебя старшакам. Ну а дальше ты сам знаешь, что будет. Минус левая или минус правая, Фока. Улицы живут по первобытным законам, потому что другие тут не уживаются.
– Но ведь… – Фока начал говорить и тут же заткнулся. Все предыдущие разы Тарас перебивал его, но в этот раз позволил сказать. – Но ведь твой пацан тоже ошибся! На такой случай действуют другие правила! Согласен, Тарас? Ну зачем он принёс на Жертвенник бабки? У нас же была договорённость. Свои лавехой не светят! Старшаки это приняли, а теперь ты говоришь…
Лицо Тараса искривилось ещё большей злобой, чем раньше. Он выбросил правую руку и ударил Фока внешней стороной ладони. Пацан сделал в воздухе почти полный переворот и приземлился на четвереньки. На металлопрофиль потекли сразу несколько кровавых ручейков.
– Завали. Свой. Поганый. Рот. Фока, – каждое слово Тарас выговаривал медленно и широко раскрывал рот. – Прямо сейчас я хочу услышать от тебя только одно. Да, Тарас, я выплачу тебе компенсацию за совершённую ошибку. Прости, больше такого не повторится. А если вместо этого я услышу из твоей пасти хоть ещё одно слово о… Любое другое, мать твою, слово! Я сделаю тебя инвалидом прямо здесь и сейчас. И будем потом со старшаками разбираться, кто прав, а кто виноват. Прав крысёныш, таскающий бабки у своих, или порядочный пацан? Это понятно?!
Фока опустился за задницу, но опирался на руки. Сидел, точно собака по команде, опустив морду в пол. Кивнул. Россыпь кровавых капель добавилась к рисунку на металле.
– Вот и хорошо, Фока. Через пару дней я приду за деньгами.
* * *
Назад мы шли медленно. С моей скоростью. Я слегка прихрамывал и поддерживал колющий бок, но в целом ничего страшного не случилось. После разборки в гостевом доме Иксов раны казались не более чем ссадинами, даже когда речь шла о сотрясении или треснутых рёбрах. Пожалуй, не было ничего хорошего в том, что с недавних пор я относился к себе именно так.
Тарас больше не строил из себя крутого и занятого. Не пёрся широкими шагами в неизвестность, забыв про плетущегося позади меня. Нет. На удивление, его настроение взлетело до небес. Пускай мы и не часто общались, но впервые за две недели я видел, как он улыбается. Признаться, контраст его настроений и эмоций мне не понравился. Очень не понравился.
– Как ты меня нашёл? – спросил я, когда более или менее пришёл в себя.
– Смеёшься?! Это мои улицы, Данил. Я знаю здесь всё. Кто чем дышит, кто кого прессует, кто у кого ворует. Увидел, как ты ломанулся во двор, нашёл свидетелей и сложил два плюс два. Будь Фока умнее, отвёл бы тебя куда-нибудь в другое место, но Фока – дурак. Притащил прямо на базу. С другой стороны, он неслабо труханул! Чуть не обделался, вот и повёл тебя в ангар, чтобы у своих пацанов помощи попросить, – Тарас заулыбался ещё шире. – Ей-богу, не ожидал от тебя такого! Без энергии пёрся за ним через весь район и чуть не словил! Красавчик! Теперь я на все сто процентов уверен, что мы с пацанами в тебе не ошиблись.
– А что со стволом?
– А?..
– Ты договорился купить ствол?
– Да… – Тарас махнул рукой. – Там всё на мази, не парься!
Мои догадки подтвердились. Не планировалось никакой сделки, и не было никакого торговца оружием. Зато был новенький и никому не знакомый я, которого Тарас взял с собой на Жертвенник, зная, что там орудуют карманники. Вот почему мы специально пришли порознь. Тарас придумал всю эту историю с незнакомым работорговцем и запасным планом, чтобы сунуть мне в карман бабки, якобы на случай, если что-то пойдёт не так… Всё прошло так. Именно так, как и планировал Тарас.
Теперь мне вспомнился взгляд Тараса, когда Фока подошёл ко мне. С той секунды не я отслеживал Тараса в толпе, а он – меня. Карманник клюнул. Обчистил меня и свалил. Тарас побежал за нами к ангару, где угрозами и шантажом выбил две тысячи.
Ну что же… Надо сказать, план получился неплохим. Моё первое появление на публике, заинтересованность Жертвенником. Мне не нужно было притворяться и играть живца. Я делал всё по-настоящему, на что и клюнул Фока. Умно. И ведь в ангаре он мог просто поговорить. Выставить условия… Или как это у них называется? Поставить на бабки? На счётчик? Не важно. Важно, что Тарас понимал – правда не совсем на его
