кое-что… мускусный, прогорклый запах, похожий на смрад какого-то рептильного зверя. На ум пришёл текст старой песни Джона Прайна… о том, что в воздухе пахнет змеями.
Что-то в дереве сдвинулось. Затем это глубокое рычание, которое усилилось и переросло в пронзительное, хриплое шипение.
— Отойдите в коридор, миссис Баллард, — приказал Горячий Папочка. — Если что-то пойдёт не так… бегите.
Она смотрела, как двое мужчин прошли мимо дивана в центр гостиной и остановились в десяти футах от рождественской ёлки. Они стояли бок о бок, Горячий Папочка слева, мужчина в джинсовой куртке справа. Горячий Папочка поставил кожаную сумку у своих ног и вынул два предмета. Одним из них была баночка с бледно-голубым порошком. Другой представлял собой маленькую банку для консервирования с одним предметом внутри.
Чернокожий мужчина открутил крышку банки и передал более высокому мужчине её содержимое. С того места, где стояла Ким, оно выглядело как маленькое куриное яйцо, но чёрное как смоль. Мужчина взял предмет в левую руку и полез в правый карман куртки. Ким была удивлена тем, что он показал. Это была грубая рогатка, сделанная из обломка раздвоенной дубовой ветки с широкой полосой резиновой трубки, протянутой и привязанной от одного конца к другому. Это больше походило на то, что носил бы мальчик, а не мужчина чуть старше восьмидесяти.
Оба мужчины посмотрели друг на друга и кивнули. Горячий Папочка откупорил баночку и высыпал на свою тёмную ладонь щедрую горсть голубого порошка. Тот, что был рядом с ним, взял чёрное яйцо, поместил его в центр резиновой трубки и держал его там, готовый поднять и прицелиться, когда придёт время.
Горячий Папочка открыл рот и выпустил жуткую имитацию существа на дереве. Низкое рокочущее рычание, которое нарастало по высоте и интенсивности, пока не пронзило их уши ужасным шипением.
Дерево качалось у основания, а толстые ветки яростно бились, сбивая украшения, которые либо катились по ковру, либо разлетались на зазубренные осколки.
«Что бы это ни было, — подумала Ким, — это его очень взбесило».
Горячий Папочка откашлялся и снова позвал. На этот раз у него был другой тон и резонанс, а шипение превратилось в быстрое, насмешливое стаккато.
Очевидно, это было слишком много для существа на дереве. Он прорвался мимо ветви своего укрытия и приземлился, вызывающе пригнувшись, в семи футах от них.
Это было ужасное существо, около шести футов в длину от притупленной морды до хвоста, покрытое толстой чёрной чешуёй. Оно напоминало нечто среднее между змеёй и собакой, за исключением того, что оно было низко к земле, а его ноги были худыми и проворными. Его лапы были с длинными пальцами и острыми чёрными когтями на концах. Глаза, которые она видела, смотрящие на неё из-за ветвей дерева, были огромными, жёлтыми и змеиными… теперь они были полны злобы и агрессивных намерений.
— Готовься, — мягко сказал Горячий Папочка.
Высокий человек кивнул и натянул резиновую трубку рогатки до упора.
— Готов.
На его старческом лице была жёсткая решимость, но в его глазах был страх ребёнка.
Горячий Папочка снова завопил на существо. В ответ тот поднял голову и широко разинул злую пасть, обнажив острые жёлтые зубы в чёрных деснах. С клыков, которые вывели из строя Крошку Пита, сочился густой зелёный яд. Он издал протяжный, пронзительный визг, который принадлежал злу, о существовании которого Ким только догадывалась, но только теперь столкнулась с ним лично.
Когда челюсти существа растянулись до предела, Горячий Папочка швырнул горсть голубого порошка. Он попал монстру прямо в лицо. Потом случилась забавная вещь. Он дёрнулся и замер, застыв на месте. Чем бы ни был порошок, он парализовал существо, пусть и временно.
— Сейчас! — заорал Горячий Папочка во всё горло.
Седовласый мужчина поднял рогатку, прицелился и выпустил. Снаряд превратился в быстрое чёрное пятно, когда он вылетел из гнезда импровизированного оружия и приземлился глубоко в блестящем туннеле горла существа.
Они наблюдали, как существо снова начало двигаться, сначала вяло, а потом быстрее, когда действие порошка прошло. Он сделал шаг вперёд и остановился. Он яростно затряс своей чешуйчатой головой, когда между его клыками и маленькими ямками в ноздрях начал просачиваться черновато-синий дым. Блестящие жёлтые глаза потускнели, превратившись в красновато-оранжевый оттенок. Он сделал ещё пару шагов вперёд, а затем тяжело упал на пол. Он завыл от поражения, когда мышцы под блестящей чёрной плотью начали разрушаться и сжиматься. Монстр открыл рот и застонал. Его рептильные глаза вонзились обратно в череп, а клыки начали выпадать из дёсен один за другим.
Трое торжественно стояли там и смотрели на его кончину. Он начал закручиваться в себя. Пыльный, сухой запах старых и забытых вещей на чердаке сменил резкий запах змей. Затем, с последним хрипом, вещь исчезла.
Ким вошла в гостиную и остановилась над его сморщенными останками.
— Что, чёрт возьми, это было?
— Криттер, — сказал ей Горячий Папочка. — Молодая особь.
— Что оно делало на дереве?
— В зимние месяцы они покидают тростниковый корень и впадают в спячку в лесах… находят себе дерево и прижимаются к его стволу. Питаются белками и птицами, которым не посчастливилось там жить, — объяснил он. — И ублюдок, который продал вам это дерево, знал это. Либо ему было наплевать, либо он сделал это намеренно. Люди вон там, за чертой округа, как правило, не имеют ничего, кроме зла и дурных намерений в своих тёмных сердцах.
— Но… почему яйцо?
Горячий Папочка взял пустую баночку, закрыл крышкой и сунул обратно в кожаную сумку.
— Единственное, что может убить Криттера, — это пожирание себе подобных. Использование яйца твари — это решение, которое придумала моя бабушка.
Она повернулась и без колебаний обняла человека, известного как городской пьяница Пайксвилля.
— Спасибо, Джеремия. Спасибо за то, что вы сделали для Пита… и для меня, и для моей семьи.
При звуке своего имени, которое он давно не слышал вслух, мужчина расслабился и похлопал её по спине.
— Я всегда буду вам полезен, миссис Баллард. Это было то, для чего я был воспитан. Однажды я отправился в сердце тьмы, чтобы учиться.
Она могла представить себе место, о котором он говорил. Она отступила назад, а затем подошла к старику в джинсовой куртке. Седовласый, высокий и сильный, как дуб. Она практически знала этого человека с самого рождения. Он был верным другом семьи… товарищем по охоте и хорошим другом её дедушки по отцовской линии.
— Спасибо, что пришли мне на помощь, — сказала она со слезами на глазах. Она крепко обняла его. — Я должна была поверить всем тем небылицам, которые вы
