– Зачем ты пошла в полицию, Чарли?
Черт, почему она спрашивает? Такое начало беседы не сулит ничего хорошего.
– Делать свое дело. Ловить преступников.
– И как, по-твоему, у тебя получается?
– Конечно.
Долгая пауза.
– Расскажи мне о Ханне Микери. Расскажи, как ты ее упустила.
Чарли сдержалась. Какие бы обвинения ей ни предъявляли, она должна сохранять хладнокровие. От этого зависит, что будет с ней дальше. Она рассказала, как Ханна их перехитрила. Как они ее потеряли. Какой смысл оправдываться?
– Как давно ты знакома с Ханной Микери?
– Знакома?
– Как давно?
– Я с ней не знакома. Мы задержали ее, допросили, покопались в ее компьютере… Я совсем ее не знаю.
Они помолчали.
– Тебя возбуждают ее преступления?
Странный вопрос. К чему она клонит?
– Конечно нет. Это подло и отвратительно. Надеюсь, если Микери виновна, она получит по заслугам.
– Для начала ее еще нужно найти.
Удар ниже пояса. Но, несомненно, заслуженный. С Микери Чарли облажалась, это факт. А если погибнет кто-то еще? Не будет ли эта смерть на ее совести?
– Что ты почувствовала, когда услышала, что Питер Брайтстон покончил с собой?
– В каком смысле – «почувствовала»?
– Ты не подумала: «Вот слабак»?
– Нет. Конечно нет. Мне было жаль его. Нам всем нужно было…
– А как насчет Анны и Мари? Их тебе было жаль? Или ты считаешь, что таких жалеть нечего? Как там про них говорили соседи? Две уродины?
– НЕТ. КОНЕЧНО НЕТ. Никто не заслуживает такой смерти. И при всем уважении…
– У тебя есть денежные затруднения, Чарли? Долги?
– Нет.
– А дом побольше не нужен? Новая машина?
– Нет. Мне хватает зарплаты.
– Деньги нужны всем, Чарли. Весь вопрос – на что? Как насчет тебя? Играешь? Пьешь? Занимаешь у кого ни попадя?
– Нет! Сто раз нет!
– Тогда зачем ты это сделала?
Вконец сбитая с толку, Чарли подняла глаза:
– Что сделала?
– Если честно признаешься, я смогу тебе помочь.
– Я не понимаю…
– Я тоже не понимаю. Не понимаю, почему ты попалась к ней на удочку. В лучшем случае – она тебя чем-то прижала. В худшем – ты такая же дрянь, как она. Послушай меня, Чарли. Если сейчас, сию же минуту, ты не расскажешь мне правду – всю, до последней детали, – то до конца жизни будешь гнить в тюрьме. Ты знаешь, что случается с продажными копами за решеткой?
Ах, вот оно что!
– Я этого не делала.
Молчание.
– Я знаю, есть подозрение, что ей кто-то помогает. Кто-то из наших. Но это не я.
– Я знаю, что это ты.
– У меня есть алиби. Да, я в тот день была в участке, но не здесь. Я ходила к Джеки Тайлер в отдел по розыску пропавших без вести. Просидела у нее не меньше сорока минут, проверяла исчезнувшие пары…
– Она говорит, что тебя там не было.
– Как это? Джеки сразу сказала, что я…
– Она передумала. Говорит, ошиблась со временем.
Ошеломленная, Чарли на миг утратила дар речи. Впервые за все время к глазам подступили слезы.
– Сначала она не придала этому значения, но позже вспомнила, что ты пришла к ней вскоре после двенадцати…
– Ничего подобного! Я была у нее, мы вместе отсматривали материалы по пропавшим людям… Я могу назвать фамилии…
– Ты подвела меня, Чарли. И предала всех нас. Если бы в тебе оставалась хоть капля порядочности, я бы тебе помогла, но теперь тобой будет заниматься отдел по борьбе с коррупцией. Они будут здесь через пять минут. Подумай, что ты им скажешь…
Чарли подалась вперед и схватила Хелен за руку:
– Это не я.
Молчание в ответ.
– Я знаю, что меня считают слабым полицейским. Я никому здесь не нравлюсь. Но клянусь, это не я. Я бы…
Слезы хлынули у нее из глаз.
– Я бы никогда… Я бы не смогла… Да как вообще можно подумать, что я на такое способна? – Чарли не выдержала и всхлипнула. – Это не я.
Несколько секунд Хелен наблюдала за ней, потом сказала:
– Все в порядке. Я верю тебе.
Чарли уставилась на нее недоверчивым взглядом.
– Но…
– Никого из антикоррупционного я не вызывала. И Джеки не опровергала своего заявления – у тебя и правда железное алиби. Прости, что подвергла тебя испытанию. У меня нет выбора. Мне нужно выяснить, кто это сделал.
– И?
– Ты чиста, Чарли. Об этом разговоре никто никогда не узнает. Иди умойся и возвращайся к работе.
С тем она и удалилась. Чарли закрыла лицо руками. Вместе с облегчением пришло ощущение полной опустошенности. Но на душе остался гадкий осадок – никогда еще она не ненавидела Хелен Грейс так, как в эту минуту.
Выйдя в коридор, Хелен перевела дух. У нее скрутило живот. Не из-за того, как она поступила с Чарли. Из-за того, что означала ее невиновность. Что предатель – Марк.
Глава 60
Кэролайн напряженно вслушивалась в тишину. После освобождения прошло четыре дня, но сон к ней так и не вернулся. Перед глазами то и дело вставала Мартина – разинутый, ловящий воздух рот, выпученные глаза, – но уснуть не давал не этот образ, а страх. Эйфорию, пришедшую вместе со спасением, постепенно вытеснял неотступный сверлящий ужас. Почему ее освободили? Какая участь ждет ее, убийцу?
Кэролайн выписалась из больницы и поспешила вернуться домой. Туда, где все знакомо. Где безопасно. Шэрон, едва взглянув на нее, умотала к родителям, хотя Кэролайн умоляла ее остаться. Посмотрев на себя в зеркало, Кэролайн поняла, почему соседка сбежала: мертвое лицо с безумными глазами, живой труп. Мертвенно-бледная, как будто из нее высосали все жизненные соки. Рассказать, что с ней случилось, она не могла – только материлась и несла какой-то бред.
В одиночестве сомнения и страхи только множились. Покопавшись в памяти, она вспомнила имя парня, который мог достать все, что угодно, и, поминутно оглядываясь через плечо, отправилась к нему. Руки у нее дрожали, но снять в банкомате с карточки деньги она все же сумела. Пятисот фунтов хватило на пистолет с шестью патронами. Возвращаясь домой с оружием, она чувствовала себя увереннее и спокойнее. Если – и когда – настанет самое страшное, она не даст себя в обиду.
Дни тянулись медленно, без происшествий, и через какое-то время, уже едва не сходя с ума от одиночества, Кэролайн решила вернуться к работе. Клиенты, явно встревоженные ее видом, допытывались, отчего она так исхудала и почему такая рассеянная, но она скармливала им всякие небылицы и старалась сосредоточиться на работе. Она стала много пить. Каждый день. Водку, виски, пиво – все подряд. Не так-то и просто наточить клиенту шишку, когда у тебя трясутся руки.
Вины она больше не чувствовала, только страх. Син все еще была где-то рядом. Всемогущая Син, поигравшая ее жизнью и сделавшая из нее убийцу. Кэролайн вздрагивала от скрипа половицы, от дверного хлопка. А когда прошлым вечером неподалеку разорвалась петарда, даже расплакалась прямо перед клиентом. Смятение на его лице и поспешность, с какой он ретировался, заставили ее раньше времени вернуться домой.
Теперь она лежала в постели, до подбородка натянув одеяло и держа руку у пистолета на прикроватном столике. Кто-то пытался проникнуть в квартиру. Было пять утра, за окном стояла непроглядная темень. Что, если Син захочет пробраться к ней под покровом ночи? Кэролайн выскользнула из постели – оставаться лежать было слишком страшно – и толкнула дверь из спальни, уже почти готовая увидеть с другой стороны поджидающую ее Син. Но в коридоре никого не оказалось.
Она двинулась дальше, проклиная скрипучие половицы. В гостиной – никого, в прихожей – никого… и вдруг снова тот же звук. Легкое царапанье – подбирают ключ к замку? Кэролайн крепче сжала пистолет. Звук шел из кухни. Подбадривая себя, она на цыпочках прокралась по коридору и ногой осторожно приоткрыла дверь.
Никого. Но тут что-то царапнуло по окну. БА-БАХ! Кэролайн выстрелила не раздумывая. Раз, второй, третий. Бросилась к разбитому окну и посмотрела вниз, твердо настроенная разделаться со своей мучительницей… По улице улепетывал соседский кот. Кот. Чертов кот.
