А Рутгер, который исподтишка наблюдал за Фридой, чувствовал, как сердце его разрывается от нежности к недоступной героине, словно бы погруженной в волшебный сон наяву.
Вдруг ему вспомнилась Бэль, героиня его школьного друга, беспутного лорда Митчела, с которой у него был недолгий, но очень бурный и очень тайный роман. Хотя он и не любил Бэль (даже в пятнадцать ему хватало честности отдавать себе отчет в этом обстоятельстве!), их свидания, исполненные сладостных утех плоти, были воистину прекрасны. О, они были незабываемы! И недаром, ох недаром Бэль до сих пор иногда снилась ему ночами!
“А что, если и Фридой было бы также, как когда-то с неутомимой, всегда изобретательной и страстной Бэль?” — подумалось Рутгеру. Но он тут же отогнал эту крайне неуместную мысль прочь. И уронил вздох, исполненный тоски и надежды.
Глава 12. Алхимическое письмо
“Палингенез ведет к неизбежному поклонению бумаге. А значит, толкает магов на скользкий путь магической бюрократии!”
Торвуд Многомысл, ректор Академии Прикладной Праймологии
С первого же вечера их знакомства между лордом Данзасом и охотником Имандом существовала недоговоренность. А именно: куда же они в конечном итоге идут?! И что же они, ищут?!
И хотя Рутгер мог с чистым сердцем не считать себя виновником этой роковой недоговоренности — всему причиной были козни ученого Грегориуса! — он жаждал как можно скорее внести ясность.
Однако у него имелись предельно четкие инструкции от Грегориуса: сперва пройти Болота, а потом уже привести в действие алхимическое письмо.
Инструкции он нарушать не хотел. А даже если бы и хотел, требовалось еще согласие Иманда!
Потому что хитроумный Грегориус сделал следующее. Написал на листе адорнийской рисовой бумаги пространную записку, в которой разъяснял цели похода. На другом листе нарисовал карту.
Затем ученый сложил оба листа в медный тазик и… сжег!
Получившийся пепел Грегориус тщательнейшим образом собрал в неказистый футляр с завинчивающейся крышкой, изготовленный из своего любимого металла алюминия. Футляр вручил Рутгеру. Иманду же ученый дал другой алюминиевый футляр, с неким ярко-красным порошком внутри, и сказал следующее:
— Друзья мои! От карты и письма остался лишь пепел…
(“Так вот он, путеводный пепел, о котором говорил Иманд!” — сообразил в тот момент Рутгер.)
— …Но не печальтесь! Их можно восстановить, используя магический процесс, который в алхимии именуется палингенезом. Достаточно зайти в Праймзоне за Болота и достичь места, которое именуется Площадью Пяти Углов. Там следует смешать путеводный пепел из футляра Рутгера с катализатором, который находится в руках Иманда.
Даже малосведущему в таких делах Рутгеру было ясно, что, разделяя пепел и катализатор между двумя владельцами, ученый создает дополнительную страховку от попыток раньше времени восстановить путеводные документы.
Впрочем, и само место, где предстояло провести палингенез — Площадь Пяти Углов — тоже было важным слагаемым успеха.
— Просто так восстановить документы из пепла не получится, — пояснил Иманд, когда Болото наконец осталось позади и охотник при помощи очков с компасом определял, как сподручнее проложить дальнейший маршрут. — Нужны особые условия именно того места, на котором настаивает Грегориус. Только там катализатор приобретет необходимую силу. Понимаете, старый хитрец хочет быть уверен, что мы все-таки зашли в Праймзону. А также что нас не сожрала болотная чудь. Лишь вслед за тем он соизволит поставить меня в известность о таких мелочах как действительный пункт нашего назначения. Пока же я знаю лишь, что должен привести вас на Площадь Пяти Углов.
— А что, там действительно какая-то площадь? Вроде рыночной?
— Как поглядеть… Понимаете, до Катаклизма там стоял тихий городок. Назывался Тарно. Катаклизм прошелся по нему хуже любого урагана и страшнее самой дикой чуди. В итоге от городка не осталось почти ничего. Одни дома будто вбил в землю огромный сапог. А другие… Не знаю как объяснить… Будто бы на одно мгновение камень стен, черепица крыш, дерево балок — всё это стало этаким желе… или пудингом… И по этому пудингу будто ударяли огромным половником, представляете? От домов остались кляксы на земле… Иногда под ногами попадается окно… Или флюгер… А местами то, что осталось от домов, выглядит так, словно бы земля — это пергамент и на этот пергамент оттиснули гравюру…
— А люди?
— Люди тоже… попадаются.
— Веселенькое место, — поежился Рутгер.
— Праймзона вообще веселенькое место…
— Так все-таки насчет Площади Пяти Углов.
— Ах, да. Так вот, от всего города уцелели только пять домов, и те частично. Ну очень частично. Но и дома тоже не в лучшей форме. От каждого устояли только по две стены. И, кстати, не у каждого дома уцелевшие стены сходятся встык… То есть чтобы даже пять углов насчитать, требуется известное воображение. А уж чтобы площадь во всем этом увидеть… Но так или иначе, руины пяти домов — это наш ориентир. И нам нужно туда.
— Это далеко?
— В Праймзоне это вопрос совершенно бессмысленный… Всё, я взял направление. Идем.
Иманд, как и все охотники, был суеверен.
Чтобы не сглазить, он не стал говорить, что их отделяют от руин городка Тарно каких-то несчастных два километра.
Охотник знал, что в Праймзоне своих спутников всегда надо готовить к худшему, а лучшее пусть станет для них приятным сюрпризом.
В тот раз сюрприз удался.
Уже через полчаса они увидели почерневшие то ли от времени, то ли от Катаклизма стены вокруг Площади Пяти Углов.
После жутких рассказов Иманда все ожидали увидеть на руинах городка Тарно леденящие душу картины.
Но то ли охотник, щадя новичков Праймзоны, вел их каким-то особо скучным маршрутом, без скелетов и мумий, то ли самое страшное было скрыто травой и цветами, но по первому ощущению они оказались на самом обычном старом пепелище, каких и в Империи Доктов можно встретить.
Выставив всех героев в боевой дозор, Иманд с Рутгером приступили к долгожданному палингенезу.
Точнее, Иманд приступил — ему явно было не впервой — а Рутгер с отсутствующим видом наблюдал как красный катализатор, соприкоснувшись с серым пеплом, вдруг меняет цвет, распадается на все цвета радуги…
Цвета эти устраивают какой-то безумный хоровод, будто соревнуясь за право главенствовать в палитре…
Затем эти разноцветные частицы катализатора вдруг оживляют пепел, одухотворяют его…
Он начинает светлеть, желтеть, белеть…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
