— Нет, хочу купить жилплощадь в столице. Сам я из провинции, последние пять лет работал на золотых приисках, теперь хочу перебраться в Москву. Знающие люди порекомендовали вас.
— А кто именно, позвольте полюбопытствовать?
— Володька Рыбаков, он говорил, вы ему тоже помогли с квартирой.
— Рыбаков? — потемнел лицом маклер. — А откуда вы его знаете?
— Володьку — то? В прошлом году познакомились, случайно. Я на недельку в Москву приезжал покутить, было у меня с собой немного золотишка в виде песка, искал, кому бы его скинуть за хорошую цену. Тут Вовка и подвернулся, видно, дошли до него слухи. Нормально заплатил. А этим летом я снова в златоглавую наведался, тут уже конкретно выяснял насчёт жилья, он и поделился вашим телефончиком.
— Понятно… С тех пор его не видели и ничего не знаете?
— Нет, не видел, и не созванивались. А что случилось? — изобразил озабоченность Кистенёв.
— Так убили его, в своей же квартире зарезали, ещё в сентябре.
— Да вы что?! Ай — яй — яй, беда — то какая… Такой парень был хороший… И кто ж посмел — то? За что?
— Кто ж знает, за что… Подозреваю, кто — то навёл на него грабителей. Там из заначки, по слухам, нашли всего полторы тысячи, а должно было быть куда больше.
«Вот говнюк, — подумал Игорь Николаевич, — всё — таки полторы штуки закроил».
— Жаль человека, хороший был парень, — вздохнул он. — Однако, это не снимает с повестки дня вопрос о приобретении квартиры в Москве.
— На какой вариант рассчитываете?
— Неплохо бы прикупить кооперативную квартиру на Котельнической набережной. Для начала можно однокомнатную.
— Однако у вас запросы, — усмехнулся маклер. — На Котельнической квартиры стоят втридорога, представляете, на какую сумму это может потянуть?
— И на какую же?
Озвученная цифра заставила Кистенёва задумчиво почесать переносицу.
— Это без стоимости моих услуг, — уточнил Капустин. — Большая наценка идёт за оформление прописки, сейчас в Москве иногородних так просто не прописывают. Согласны выложить такую сумму?
— Может, есть другие варианты получить жильё и прописку и в Москве?
— Вы семейный? Нет? Отлично, тогда можно оформить фиктивный брак.
Кистенёв вопросительно приподнял брови.
— В общем, у меня есть знакомая, которая срочно продаёт однушку на «Соколе». Она женщина незамужняя, вы холостой, оформляем фиктивный брак, она вас прописывает, вы отдаёте ей деньги, для виду пару недель живёте вместе, затем спустя какое — то время вы разводитесь, она выписывается, и более вы не встречаетесь. Устраивает вас такой вариант?
— В какую сумму влетит эта афера?
— Обижаете, Игорь Николаевич… Прочему сразу афера? Всё делается по закону, за исключением моей небольшой комиссии за оказанные услуги.
— И сколько составит ваша небольшая комиссия?
— Тысяча рублей. Но учтите, что в эту сумму входит работа с нотариусами и прочей чиновничьей братией, которые пальцем о палец не ударят, если им не дать на лапу. Что касается моей знакомой, то она продаёт жилплощадь за 7 тысяч рублей. По Москве, согласитесь, цена божеская, тем более не окраина. Здание сталинской постройки, неподалёку от «генеральского» дома. Второй этаж, санузел, правда, совмещённый, зато коридор и кухня просторные.
В такую сумму с учётом услуг маклера Игорь Николаевич укладывался, ещё и около тысячи оставалось на жизнь. Что ж, придётся какое — то время вести скромный образ жизни, хотя он уже и начал привыкать к ресторанному питанию, в том же ресторане гостиницы «Советской» он стал завсегдатаем и швейцар, завидев его, загодя услужливо открывал дверь, зная, что десятка точно осядет в его кармане. Так что, видимо, придётся вспомнить навыки приготовления яичницы и варки макарон с сосисками, и привыкать в ближайшее время к супам из пакетиков. По воспоминаниям детства, в это время они были не в пример вкуснее без всяких глутаматов и куда полезнее. Хотя лучше с такой диетой не затягивать, желательно как можно быстрее искать способы личного обогащения.
Два дня спустя Кистень выписался из очередной гостиницы, где всё ещё проживал по паспорту Рыбакова и съехался с 41—летней Натальей Юрченко, работавшей администратором в концертном зале имени Чайковского. Хозяйка квартиры оказалась вполне ничего себе бабёнкой, если не обращать внимания на прилипшую к носу родинку. В ЗАГСе их расписали без проблем, поддельный паспорт не вызвал у его сотрудницы вопросов, таким образом, экс — банкир наконец официально получил московскую прописку. Передача денег происходила из рук в руки в присутствии маклера.
Договорились, что «молодые» для видимости вместе живут неделю, затем идут в ЗАГС, пишут заявление и разводятся, после чего Наталья Анатольевна выписывается из квартиры, оставляя её «бывшему». Ночевать Кистенёву эту неделю предстояло на раскладушке, однако он в брачную ночь забрался на разложенный диван хозяйки, которая, как оказалось, совсем не возражала против такого развития событий. Она была бы не против обрести женское счастье с таким решительным, пусть и грубоватым мужчиной, однако тот не горел желанием связывать себя узами брака, потому в заранее оговоренный день Наталье Анатольевне пришлось сопровождать своего временного сожителя в ЗАГС и оформлять заявление на развод. Капустин каким — то образом договорился, что их развели уже на следующий день.
Как — то ещё в прошлой жизни бывшая жена и мать его детей, имевшая за плечами два высших образования и статус профессорской дочки, в порыве чувств назвала его мизантропом. Игорь Николаевич это слово где — то слышал, но не знал, что оно обозначает. Из интереса полез в справочники, и выяснил, что мизантроп — это человек, который избегает общества людей, нелюдим, страдает или наоборот наслаждается человеконенавистничеством. Сначала он было оскорбился, но, подумав, понял, что жена в общем — то права. Он никогда и никого по — настоящему не любил, был сначала волчонком, а затем волком — одиночкой, использовал людей в своих интересах, а использовав, мог выкинуть за ненадобностью. Но в то же время понимал, что живи он по — другому — не было бы у него всего того, что он имел на тот момент. А значит, ему не в чем себя упрекнуть. Тот же принцип он исповедовал и сейчас, угодив по чьей — то прихоти чуть ли не на полвека назад. Вряд ли человеколюбие поможет ему в «эпоху застоя», когда проповедовался кодекс строителя коммунизма, а на самом деле добиться более — менее серьёзного статуса можно лишь
Получив прописку и жильё, Игорь Николаевич, дабы власти не впаяли ему срок за тунеядство, решил подыскать какую — нибудь непыльную работёнку. Так как особых знакомств в Москве завести пока не удалось, сделал звонок Капустину.
— Непыльную и чтобы на ней не появляться? Хм, за такую работу, я думаю, как бы самому не пришлось доплачивать.
Кистенёв сказал, что согласен, спросил примерную сумму и четыре дня спустя его трудовая книжка легла в сейф начальника отдела кадров ВДНХ СССР. За строчку, гласящую, что Игорь Николаевич трудится на ВДНХ дворником, он единовременно заплатил 200 рублей, догадываясь, что в дальнейшем скромная дворницкая зарплата будет перекочёвывать в карман кадровика, либо делиться между ним и сотрудником бухгалтерии. Но в общем — то ему было плевать, зато теперь он целыми днями — а возможно и ночами — мог заниматься настоящим делом. Становиться фарцой он не собирался, слишком мелко. В своих мечтах Игорь Николаевич видел себя крупным цеховиком, зарабатывающим в месяц сотни тысяч, а то и миллионы полновесных советских рублей. У него будет своя империя, связи в органах власти и правопорядка. Правда, нужен стартовый капитал, а для этого, скорее всего, придётся всё же потрясти пару — тройку дельцов, а лучше вообще их устранить — конкурентов Кистень не любил.
Конечно же, он прекрасно помнил о действовавшей в эти годы банде Япончика. Среди отечественных рэкетиров, которые, как грибы после дождя, повылезали в лихие 90—е, Гена «Монгол» Карьков и Слава «Япончик» Иваньков считались первопроходцами этого криминального бизнеса. Собрав в Москве банду в начале 1970—х, Монгол и его подельники, в числе которых оказался Иваньков, начали совершать разбойные нападения на квартиры высокопоставленных лиц. Жертвы зачастую даже не обращались в милицию, опасаясь расспросов о происхождении похищенных вещей. В числе жертв банды были фарцовщики, цеховики, коллекционеры, работники торговли и сферы обслуживания. В 1972—м, то есть в прошлом году, Карьков отправился в места не столь отдалённые, а его дело с успехом продолжил Япончик. Поэтому для начала Кистень планировал собрать собственную банду и устранить конкурентов, тем самым обезопасив свой будущий бизнес от посягательств Япончика и прочей шушеры, а там уже можно будет на выбор убирать цеховиков — Игорь Николаевич не собирался делить с кем — то поляну, с которой мог и сам собрать всю землянику.
