Услышав это, все заметно приуныли.
В конце концов Пей-дей-э-ген начал испытывать раздражение из-за того, что не может найти правильный путь. Кончилось тем, что он швырнул свою шляпу наземь и начал топтать ее, заводясь еще больше.
- Капризный ребенок ломает свои игрушки, - сухо заметил Док на языке человека-мумии.
- В озере, не имеющем стока, вода превращается в стоячую, - парировал бывший фараон.
В свое время он, наверное, слыл острословом.
Пятью минутами позже Пей-дей-э-ген начал внимательно вглядываться в высокий, причудливой формы гребень горы, показывая туда пальцем и удовлетворенно издавая кудахтающие звуки.
- Словно яйца несет, - прокомментировал Монах. - Что это его так возбудило?
- Он утверждает, что это Хребет Скачущих Львов, - перевел Док. Ориентир, который он опознал.
Монах покосился на контуры хребта.
- Да, у него довольно своеобразная форма, - сказал он. - Но что касается скачущих львов, то с таким же успехом можно было бы выбрать кого угодно, кто бегает, шагает или...
- ...ездит на велосипеде, - дополнил Хэм. - Ты слишком много разговариваешь.
Пей-дей-э-ген устремился в сторону хребта, и, чтобы поспевать за ним, пришлось бежать. Человек-мумия обнаружил узкий каньон и ринулся вниз. Сразу стало заметно темнее, и быстрое продвижение было небезопасным.
- Ой! - воскликнул Ренни, наткнувшись на скалу.
- Рискнем время от времени включать фонарь, - решил Док.
Пучки света на короткое время выхватывали из темноты стены каньона, напоминающего коридор. Они были не черного цвета, а красноватого. Повсюду виднелись отверстия правильной прямоугольной формы высотой в человеческий рост..
Ренни остановился.
- О мадонна! - громко произнес он. - На какое-то мгновение мне показалось, что мы находимся на улице, а эти отверстия - окна в стенах домов!
Док подошел к одному из отверстий и направил туда луч света. В каменной нише они увидели пещеру размером с железнодорожный вагон. Вдоль стен находились уступы длиной более двух метров.
Три следующие пещеры, в которые они заглянули, выглядели точно так же.
- Стены каньона нависают и служат защитой от дождя и солнца, - сказал Джонни, посмотрев вверх. - Поэтому здесь все так хорошо сохранилось, к тому же скала не очень тяжелая.
- А если покороче, - проворчал Монах, - то что это мы здесь увидели?
- Жилища, - ответил Джонни. - Созданные, несомненно, для рабов, которые сооружали гробницу.
- Если позаботились об этом, то строительство гробницы продолжалось, наверное, долго. Может быть, целый год, - сказал Монах, почесав макушку головы.
Джонни обратился к Пей-дей-э-гену на его древнем языке. Тот ответил.
- У рабов в количестве тринадцати тысяч на строительство гробницы ушло около девяти лет, - пояснил Джонни, переводя сказанное.
- Что такое анг?
- Около десяти тысяч.
- Вот так так! Тринадцать тысяч рабов и девять лет!
Пей-дей-э-гену не терпелось продолжить путь, и он ушел вперед. Пришлось его догонять.
По дороге он время от времени поглядывал в их сторону. Было похоже на то, что человек-мумия что-то замышлял.
- Десять, то есть тринадцать, тысяч рабов на протяжении девяти лет, размышлял Монах, плетясь в хвосте. - Послушайте, с кем поспорить, что сокровищница Пей Дея пуста?
- Я требую, - сказал Джонни язвительно, - чтобы ты прекратил называть этого человека Пей Деем. Он был фараоном - великим правителем в свое время, человеком, достойным уважения. Называй его Пей-деи-э-геном.
- Ладно, - согласился Монах. - Так не желаешь поспорить?
- Ну? Так почему ты думаешь, что богатство исчезло?
- Да это при тринадцати-то тысячах рабов?! Кроме того, наверное, была охрана, и все знали, где находится это место. Держу пари, что со временем кто-нибудь вернулся сюда и обчистил гробницу.
Джонни задумался цад этим и забеспокоился. Его, как и большинство истинных ученых, редко волновали деньги или сокровища. Но на сей раз это было нечто гораздо большее, чем сокровище. Это могло стать одной из археологических находок века.
- Думаю, что надо спросить об этом у Пей-дейэ-гена, - сказал он и направился к фараону.
Вернувшись обратно, он выглядел так, как будто нащупал в кармане тарантула.
Он продолжал идти, не обмолвившись и словом о том, что узнал.
- Ну? - напомнил ему Монах. - Язык что ли проглотил?
- Пей-дей-э-ген сообщил, что все рабы после завершения работ были казнены, чтобы сохранить в тайне местоположение гробницы, - неохотно ответил Джонни.
- Тысяча чертей! - воскликнул Монах. - Мы завязали дружбу с одним из самых чудовищных убийц, которых только знала история!
Пей-дей-э-ген резко остановился.
Он дошел до входа в гробницу.
Человек-мумия остановился у каменной глыбы шириной около пятнадцати метров и почти такой же высоты, насколько это можно было определить при свете фонаря. Монах прошелся вдоль глыбы и задумчиво постучал по ней. Затем нащупал внизу небольшой камень и ударил им по глыбе. Камень оказался твердым как сталь.
- Звучит, как переутомленная башка Монаха, - язвительно заметил Хэм.
- Что это за камень? - спросил Монах, не обращая ни малейшего внимания на колкость адвоката.
- Такие камни часто использовались при строительстве древних гробниц, - сказал Джонни. - Их доставляли издалека. Некоторые археологи полагают, что этот необыкновенный материал имел религиозный смысл, в то время как другие утверждают, что он использовался из-за его прочности.
Очевидно, в поисках каких-то признаков двери Док метр за метром освещал фонарем каменную глыбу.
Свет скользнул по Монаху, который, как и другие, стоял, в чем мать родила.
- Ты настоящее привидение, Монах, - рассмеялся Хэм.
Прежде чем Монах нашелся, что ответить, заговорил Пей-дей-э-ген. Голос человека-мумии звучал решительно.
Док внимательно слушал.
- Он говорит, что гробница осталась нетронутой, - перевел Док Сэвидж для остальных. - И он хочет знать, как будем делить сокровище.
- Ну как? Все, конечно, будет продано в музеи, - сказал Джонни. Вырученная сумма, как и раньше, пойдет на благотворительность.
- Его вряд ли удовлетворит это сообщение, - спокойно сказал Док.
- Надо бы ему врезать разок, - предложил Монах. - Это должно подействовать на него!
Снова заговорил Пей-дей-э-ген. По тону можно было понять, что у него есть предложение.
- Он говорит, - перевел Док, - что половина принадлежит ему и половина мне, а если кто-то из вас получит хоть крупицу, то из моей доли.
- Давайте ублажим его, - предложил Хэм. - А когда завладеем богатством, то выделим ему самый минимум.
