Но тут у Кристины возникла одна веселая мысль явно хулиганского характера. Фомич говорил, что в лесу сейчас чужих нет, и вряд ли кто появится. До пляжа этого добираться — не ближний свет, что вообще сводит к минимуму появление нежданных гостей. Следов ни людских, ни звериных не наблюдается вроде. Песок гладкий и не истоптанный. Значит, можно искупаться неглиже?
До этого времени Кристина таких вольностей себе не позволяла. Да и не слишком-то хотелось, честно говоря. К чему? Вся эта экстравагантность с демонстративным нудизмом при ближайшем рассмотрении обычно оказывается весьма мерзкого толка, так что желание присоединиться к его последователям, если оно и было, отпадает напрочь. Но сейчас совсем иной случай. Никого нет… Почему бы не попробовать?
Раздевшись и аккуратно сложив вещи ровной стопкой, Кристина последний раз оглядевшись по сторонам, сделала первый шаг к воде. Еще один, еще… Вода приняла ее в свои объятья, заставив слегка задрожать от холода, поднимающегося со дна, и одновременно подарив тепло своего верхнего, нагретого солнцем слоя. Но тело довольно быстро адаптировалось к температуре воды, и уже ничто не отвлекало Кристину от переживаемого наслаждения. Оказывается, купальник всегда хоть чуть-чуть, но тормозит тебя своими завязками! Вот это открытие! А если бы сейчас не решилась, никогда об этом не узнала, и даже не задумалась. А еще — появилось такое чувство полной свободы, что хотелось кричать во весь голос об этом, чтобы знали все: лес, птицы, звери, небо над головой; кричать, замирая от собственной смелости — я свободна! Свободна!
Кристина потеряла счет времени, изображая из себя русалку. Когда вернулась на берег, даже приблизительно не могла прикинуть, сколько она провела в воде: пять минут? Десять? Полчаса? Час? Впрочем, кому какое дело? Она себе — полновластная хозяйка, и делает то, что считает нужным.
Вдоволь понежившись на теплом песке и заодно обсохнув, Кристина смахнула прилипшие песчинки, оделась, и с некоторым сожалением посмотрев на пляж и сосновый бор, отправилась обратно. Судя по тому, как легли первые тени, день давно перевалил за вторую половину. Значит, скоро ее может начать разыскивать Фомич. Зачем заставлять человека волноваться?
Обратный путь показался почему-то длиннее. Наверное, оттого, что спина начинала болеть от непривычной работы, плечи — те просто отваливались. Да еще и ладони натерла… Хорошо вовремя вспомнила, что листья подорожника должны при этой напасти помогать, нарвала и обмотала им ручки весел. Вроде действительно полегчало, по крайней мере, зуд этот противный утих, да и особо содранные места жгло уже поменьше. Хотя и неудобно, листья эти вокруг рукоятей вертятся, то и дело поправлять приходится. Неудобно. Завтра надо будет обязательно какие-нибудь перчатки раздобыть у Фомича, или хотя бы тряпки, чтобы рукоятки весел замотать. А то не доберется она до этого пляжа, придется где-нибудь на полдороге разворачиваться. Что может быть обиднее!
Когда она добралась до места своего утреннего старта, Фомич уже поджидал ее. Видимо, после переговоров по рации, когда Кристина двинулась в сторону дома, примерно прикинул, когда она должна появиться здесь, вот и пришел чуть загодя. Помог зачалиться, дал руку и практически вынул Кристину на берег (что-то ее с непривычки даже заштормило, точь-в-точь юнга после первого плавания). Потом затащил лодку, но сдувать не стал, а спрятал в прибрежных зарослях ивняка. Если не знаешь, ни за что не разглядишь, где лежит. Покончив, таким образом, с обязательными делами, Кристина и Фомич, сопровождаемые верным Иртышом, отправились домой, обсуждая впечатления от сегодняшнего «круиза».
* * *
Ликвидатор вот уже битый час нарезал круги около телефона. Может, Лесничий и прав? Не стоит сейчас звонить Ленке, да и с Санькой ничего произойти не должно? Но все равно, это как-то неправильно выходит: его по носу припечатали, ребенка забрали, ведро помоев на голову вылили, а ему сиди и не вякай? Молчи в тряпочку, парень, пусть подруга сама рулит? Нет, это не дело. Да и, в конце концов, кто такой Лесничий? Кум, брат, сват? Тоже мне, нашелся знающий! Пусть сначала со своим кавардаком разберется, а потом уже и указывает, что и как делать. А то Кристину спровадил и давай из себя совет ООН изображать! Да таких советников — только кликни, сотня сбежится. Поучать соседа всякий горазд!
Олег решительно плюхнулся в кресло и набрал номер Ленкиной квартиры. Трубку сняла сама Ленка:
— Ну, чего хочешь?
— А ты и не догадываешься?
— Представь себе, нет.
— Ну, для начала — поговорить.
— Ты и так уже говоришь. Давай конкретнее.
— Ты как себе дальнейшее мыслишь?
— По-моему, в своей записке я предельно ясно тебе объяснила, как именно. Если туго соображаешь — дважды перечитай. Должно дойти.
— То есть, Санька выходит, это только твой сын, а я к нему вроде как и отношения никакого не имею?
— Гениально! Аплодисменты! Дошло до жирафа!
— Так вот, а теперь послушай, что я тебе скажу. Я тебе не донор со спермой, я Саньке отец и от своих отцовских прав отказываться не собираюсь за просто так. Я…
— Ах, вот значит в чем дело? То есть «за просто так» не откажешься, а за «что-то» — вперед и с песней? Нет, такого я от тебя точно не ожидала. Можешь радоваться, мое воображение ты просто поразил! Так сколько стоит твой отказ от прав на Саньку? Нет, смелее, называй любую сумму, какую хочешь! Все равно у меня таких денег нет, и не будет, и ты об этом прекрасно знаешь. Так давай, дерзай! Если язык повернется.
— Ты что несешь? Ты совсем рехнулась, дура? Хочешь к словам цепляться и передергивать? Что ж, это у тебя прекрасно получается! Прямо-таки профессионалка. Но Саньку я тебе испортить не дам, даже не мечтай!
— Ой-ой, какие мы грозные! Да кто ты такой? Ты мне даже не муж! Да я могла от кого угодно родить, поди, докажи, что Санька именно твой! Любой суд на моей стороне будет.
— Так значит, ты все-таки гуляла от меня?! Отвечай, тварь! Да я тебя в лоскутное одеяло превращу, коза ты безрогая! Кто он? Или их несколько было? Отвечай, падаль! Давай, раз такая смелая! Кто?!
— Да пошел ты! Развопился! Только попробуй ко мне или к Саньке ближе, чем на пятьдесят метров подойти, я сразу же тебя ментам сдам! Скажу, что так мол и так, преследует меня этот маньяк, жизни не дает, искалечить грозится. Даже не думай, что пощажу. Ты мне отныне — враг, и только попробуй сунуться к моему сыну, за Саньку я тебе все твои причиндалы оторву! За все ответишь!
— Я этого так не оставлю! — взревел Ликвидатор, но Ленка уже бросила трубку. Он снова набрал ее номер, но услышал лишь короткие гудки. Коротко ругнувшись, набрал заново — длинные. Скорее всего, Ленка отключила телефон.
