Су Чжи удивленно смотрит на Юн Ми.
— Каков твой результат? — интересуется Хё Бин у Юны.
— Девятьсот девяносто один бал, госпожа президент, — отвечает Юн Ми.
— Хм… — одобрительно хмыкает та, окидывая оценивающим взглядом собеседницу, — Очень неплохо! Твой результат весьма впечатляет. Уверена, что компании «Sea Group» пригодится такой работник. Я готова заключить с тобою договор, по которому наша компания оплатит твое обучение и примет на тебя на работу после его завершения. Думаю для того, чтобы получить наибольший эффект от твоего таланта, работать тебе следует в одном из наших заграничных филиалов, в Европе или Америке. И образование получить там же. Для лучшего овладения языком. Можешь выбрать сама, где ты хочешь учиться и работать.
Юн Ми задумывается, чуть прикусив нижнюю губу зубами. Ее сонбе смотрит на свою подчиненную во все глаза.
— Я еще не закончила школу, госпожа президент, — напоминает Юн Ми.
— Не вижу в этом никакой проблемы, — отвечает Хё Бин, — как в Европе, так и в Америке есть множество учебных заведений предоставляющих услуги полного пансиона. Будешь жить, и учиться в одном из них. Расходы возьмет на себя компания.
В приемной наступает тишина. Взгляды всех присутствующих обращены на задумавшуюся Юн Ми, смотрящую в пол. Все удивленно ждут, не понимая, почему она до сих пор не бросилась целовать ноги Хё Бин.
— Большое спасибо, госпожа президент, за ваше предложение, — приняв решение говорит Юна, поднимая при этом голову и встречаясь взглядом с Хё Бин, — но к сожалению, мой ответ будет отрицательным. Я выбрала себе другой жизненный путь, госпожа президент.
Су Чжи и секретарь Хё Бин, не сдержавшись, ахают. Хё Бин с изумлением смотрит на Юну.
— Какой такой путь? — непонимающе спрашивает она ее.
— Я решила заняться музыкой, — поясняет Юн Ми.
— Музыкой? — Хё Бин снова не понимает о чем идет речь, — хочешь стать продюсером какого-нибудь музыкального шоу?
— Нет, — говорит Юн Ми, — я решила стать айдолом.
У Су Чжи и у девушки-секретаря, от услышанного, натуральным образом одновременно отвисают челюсти.
— Айдолом? — не верит своим ушам Хё Бин, — ты, айдолом?
— Да, — со скромным видом подтверждает Юн Ми.
Хё Бин обшаривает взглядом ее лицо, потом тело и неожиданно разражается смехом.
— Ха-ха-ха! Айдолом! Ха-ха-ха! — громко смеется Хё Бин закидывая назад голову и показывая свои отличные белые зубы, — ха-ха-ха!
Присутствующие девушки тоже улыбаются. Юн Ми же стоит с невозмутимым видом, словно говоря — «смейтесь, смейтесь, я-то знаю, чья возьмет!».
— Ну, насмешила, — говорит Хё Бин, заканчивая смеяться и осторожно прикасаясь указательным пальцем к уголку своего глаза в котором появилась слезинка, — айдолом! Надо же! Разве у тебя есть к этому талант? Ты что, отлично танцуешь или поешь?
— Пока еще нет, госпожа, — говорит Юн Ми, — но скоро буду.
— Юн Ми! — произносит Хё Бин, осуждающе качая головой, — пора взрослеть! Ты уже почти взрослая девушка, стоящая на пороге большой жизни. Нужно расставаться с детскими мечтами. Ничего хорошего они не принесут, во взрослой жизни они создадут лишь ненужные проблемы. Ты слышишь, что я говорю, Юн Ми?
— Да госпожа, — говорит Юн Ми, в подтверждении делая кивок, — спасибо вам за ваш совет и за предложение. Но все же, я пойду своим путем.
Хё Бин снова, неодобрительно качает головой.
— У меня нет времени бороться с твоим детским упрямством, — говорит она, — пусть этим занимаются твои родители. Я пошлю кого-нибудь поговорить с ними.
— Запиши, — обращается она к своему секретарю, — напомнить мне о необходимости послать поговорить с семьей Юн Ми.
— А пока, — говорит она, поворачиваясь к Юне и протягивая ей книгу, которую до сих пор держала в руках, — Выкинь ее! Выкинь, перестань мечтать и займись делом, а не глупостями! Твой талант быть переводчиком, а не айдолом. Ты меня поняла?
— Да госпожа кунчан-ним, — не спорит Юна, забирая назад свою книгу.
Хё Бин, чуть наклонив голову, задумчиво смотрит как она это делает, беря ее одной рукой, но ничего на это не говорит.
— Спасибо, кунчан-ним, — кланяясь, благодарит Юн Ми, забрав книгу.
— Обе, займитесь делом! — приказывает Хё Бин повернувшись к Су Чжи.
— Да госпожа президент, — кланяется та.
— Мой брат у себя в кабинете? — спрашивает Хё Бин у Су Чжи.
— Господин исполнительный директор обедает вместе с директором гостиницы, — кланяясь, говорит Су Чжи.
— Обедает? — говорит Хё Бин, — хорошо, я спущусь в ресторан. Они же в нашем ресторане обедают, так?
— Да, госпожа президент, — кланяется Су Чжи.
Хё Бин и ее секретарь уходят. Су Чжи молча смотрит на Юн Ми. В ее взгляде обида и возмущение. Юн Ми виновато опускает глаза, пряча за спину книгу…
Время действия: вечер этого же дня
Место действия: дом мамы Юн Ми. Семья ужинает перед телевизором. Юн Ми вяло копается в своей чашке с салатом, периодически бросая взгляды на тарелку с кусочками жареной курицы.
Сижу, давлюсь салатом. Это, конечно, не еда, но хоть будет желудку ночью, чем заняться. Завтра с утра в больницу. Доктор опять прописал сдать кровь на гормональный анализ и еще меня должны всего измерить. Руки, ноги, тело. Чтобы наблюдать за изменениями моего тела. Куда чего вырастет и насколько. Анализы, естественно окромя как на пустой желудок не принимаются, поэтому, ходить мне до обеда голодным… Эх-эх-эх… грехи мои тяжкие… Еще бы знать — какие? А то страдаешь тут, понимаешь, в неведенье… Неправильно это!
Сегодня был бит, как швед под Полтавой. А все-то началось с покупки книги. Шел себе по улице на работу, никого не трогал. Попался на глаза книжный магазинчик, с распродажей. А в нем, на витрине — книга американского продюсера, как я понимаю, из серии «для чайников». Цена после уценки — 800 вон. Это восемьдесят центов. Такие деньги у меня есть. Зашел, купил, решив открыть в своих «умениях» новую «ветку профессии». «Пригодится!» — решил я, — «хоть представление буду иметь — „о чем это?“. С продюсерами мне еще не раз придется столкнуться…»
Пришел на работу, воспользовавшись моментом, что никого нет, взялся читать. Тут нелегкая принесла Хё Бин. И что-то я конкретно тормознул. Вначале — просто не заметил ее появления, сосредоточенно обдумывая, как можно применить только что вычитанный в книге пример на практике. Потом — растерявшись, долго соображал — что сказать в оправдание? И, что паршиво, ничего подходящего в голову никак не приходило: чтение книжки на английском в подготовку к тестам по (французскому, например) никак не вписывалось, а информация из самоучителя продюсера в американском шоу-бизнесе вряд ли поможет корейскому секретарю в его трудовой деятельности.
Потом, статус Хё Бин. Это не Чжу Вон. Она тут самая главная. Насколько можно с ней шутить? Она вообще — шутки понимает? Я ее так второй раз в жизни вижу. Выгонит нафиг и плакали мои восемьсот баксов…
Пока думал, все сроки ответа вышли. Хё Бин сама определила свое виденье ситуации и начала действовать. Пришлось стоять, потупив голову и молча кланяться, чтобы не усугублять…
В итоге, больше всех пострадала моя сонбе. Вот уж воистину — «награждение непричастных!». Было очень неудобно. И как мне удается все время ее так «подставлять»? Само собой как-то выходит… Эх! Еще с родными поговорить нужно. Хё Бин обещала с ними поговорить о моей учебе. Нужно объяснить, как правильно на это реагировать. Чувствую, разговор будет непростым…
— У меня есть новости, — сказал я, дождавшись рекламной паузы.
— Какие, дочка? — повернулась ко мне мама.
— Я сегодня разговаривала с Хё Бин… — начал я, делая для привлечения внимания паузу.
— А кто это? — спросила меня онни отвлекаясь от телевизора.
— Это старшая сестра Чжу Вона. Президент сети отелей «Golden Palace» — пояснил я.
— И ты с ней разговаривала? — удивилась Сун Ок.
— Да, — сказал я.
— Разве такое возможно? — удивилась онни.
— Почему нет? — не понял я.
— Она президент, самый старший начальник. И она старше тебя. Это она с тобою разговаривала, — пояснила онни, — Ты неправильно сказала. Тебе нужно было сказать, что «со мною разговаривала госпожа президент». Поняла?
— Ну да, — ответил я, прокрутив в голове «барабан» корейской иерархии, — наверное.
— Не наверное, а точно, — покровительственным тоном сказала Сун Ок и спросила, — и о чем она с тобою говорила?
— Предложила оплатить мою учебу за границей, — сказала я, — из-за результатов моих тестов.
Онни, потянувшаяся в этот момент палочками к чашке с засахаренной грушей, замерла, не достигнув цели.
— Правда?! — повернувшись ко мне и смотря на меня круглыми глазами спросила Сун Ок.
