— Первая программа РСДРП будет принята в Лондоне летом 1903 г., т. е. через пять лет после создания партии!
— Первая программа эсеров будет принята на съезде в конце 1905 — начале 1906 г., через три года после создания партии!
Но на этом совпадения не исчерпываются. Если посмотреть на даты выхода в свет первых номеров главных социал–демократической и эсеровской газет, то можно убедиться, что появились они на свет тоже одновременно. Первый номер газеты партии социалистов–революционеров «Революционная Россия» вышел в январе 1901 г. Социал–демократическая «Искра» появилась на свет в декабре 1900 г., а фактически все в том же январе 1901 г. И что еще более любопытно, точно так же в октябре 1905 г. обе конкурирующие революционные газеты одновременно прекратили свое существование…
Почему так похожи этапы партийного строительства будущих разрушителей Российской империи?
Потому что лепились они по одному и тому же сценарию.
Почему образование эсеров и эсдеков так не похоже на появление современных нам политических организаций, которые сначала пишут программы, а уж потом на их основе создают партию?
Потому что скроенные по одному шаблону революционеры готовились не для чинной парламентской борьбы. Они готовились не разговаривать, а стрелять и взрывать. Поэтому слова в их деятельности вторичны — их можно написать потом. Главное — найти людей, которые будут стрелять и взрывать. И тех, кто будет ими руководить.
Уже в самый разгар взрывов и убийств руководители партий удосужились, наконец–таки, сформулировать свои цели. Позиция социалистов–революционеров в вопросе о терроре была наиболее полно изложена в статье «Террористический элемент в нашей программе», написанной Черновым и опубликованной в июне 1902 г. в седьмом номере «Революционной России». Вслед за кровожадными нигилистами эсеры поют оду взрывным устройствам, револьверным выстрелам и другим способам умерщвления людей. Террор — это не только одно из «крайних и энергичных средств борьбы с самодержавной бюрократией», но и эффективное средство агитации и мобилизации революционных сил. В своей брошюре «Ко всем гражданам цивилизованного мира», изданной в Париже после очередного злодеяния, эсеры почти дословно повторяют аргументы своих идейных отцов:
«…Мы во всеуслышание порицаем, как это всегда делали наши героические предшественники «Народной воли», террор как тактическую систему в свободных странах. Но в России, где деспотизм исключает всякую возможность…»
Далее цитировать не нужно. Смысл этого заявления прост: взрывы в России — это благо для цивилизации. Это просто особая форма ее спасения. С точно таким же пылом любой людоед с радостью вступит в полемику со своей жертвой. Ведь если он съест вас — то это просто акт утоления естественного чувства голода, и потому это благо. Ну а если вы съедите его — то это уже попрание общечеловеческих ценностей и потому — серьезное преступление…
И действительно, «агитация» эсеров была весьма наглядной и впечатляющей. Всего за два с половиной года первой русской революции эсеры совершили около двухсот террористических актов. Наиболее известные принадлежат «перу» Боевой организации партии, вошедшей в нашу историю как наиболее кровавая ступенька на пути к разрушению Российского государства.
Кого убивали эсеры? Да любого, кого они считали вредным для дела революции. Разумеется, это верные данной присяге и своему государю управленцы, военные, полицейские и жандармы. Вместе с ними погибали и становились калеками случайные прохожие, простые солдаты и матросы.
Великий князь Сергей Александрович Романов, Сын императора Александра II, как и отец, погиб от бомбы тяррориста
Боевая организация (БО) эсеров была предвестницей всех известных нам на сегодня террористических группировок. Не по времени, нет — по качеству своей организации! Продумано было все. БО строго законспирирована. Являясь частью партии, она, тем не менее, существует автономно от нее. Члены Боевой организации не принимают участия в региональных комитетах партии, рядовые эсеры ничего не знают о деятельности боевиков. Те, кто будет терроризировать всю страну, имеют свои отдельные явки. Они почти не подконтрольны ЦК партии.
«Боевая организация пользуется полной и технической, и организационной самостоятельностью, имеет свою отдельную кассу и связана с партией через посредство Центрального комитета», — гласил второй пункт устава БО. Принципы ее организации практически идеальны. Именно поэтому малочисленная кучка фанатиков в 25–30 человек сможет держать в страхе огромную империю.
Работа террористов была эффектна и дерзка с самого начала. 2 апреля 1902 г. в вестибюле подъезда к министру внутренних дел Сипягину подошел франтоватый офицер, одетый в адъютантскую форму. Его мундир и выправка не вызвали у охраны ни малейшего беспокойства. Как и предлог — необходимость передать министру конверт. Вскрыть его Сипягин не успел, это позднее сделают за него следователи. Внутри — смертный приговор, подписанный Боевой организацией социалистов–революционеров. Выстрел «офицера» оказался смертельным. Это неудивительно — ведь по старой доброй традиции народовольцев пули в его револьвере были отравленными…
Будут у Боевой организации и менее красивые дела. Следующего министра внутренних дел Плеве взорвут бомбой. Точно так же будет убит московский генерал–губернатор великий князь Сергей Александрович. Его жена, родная сестра супруги Николая И, великая княгиня Елизавета Федоровна будет в буквальном смысле соскабливать останки мужа с мостовой. Сквозь сухие строки полицейской сводки мы можем почувствовать ужас наступавшей вместе с динамитными взрывами новой эпохи:
«Взрывом, произошедшим от разорвавшейся бомбы, великий князь был убит на месте, а сидевшему на козлах кучеру Андрею Рудинкину были причинены многочисленные тяжкие телесные позреждения. Тело великого князя оказалось обезображенным, причем голова, шея, верхняя часть груди, с левым плечом и рукой, были оторваны и совершенно разрушены, левая нога переломлена, с раздроблением бедра, от которого отделилась нижняя его часть, голень и стопа».
Не побрезговала подробным описанием своего злодеяния и эсеровская газета «Революционная Россия» (№ 60): «Зрелище было подавляющее. Головы не оказалось; из других частей можно было разобрать только руку и часть ноги».
Описание последующих акций, совершенных эсерами, и связанных с ними ситуаций, также не может не вызывать ужас и отвращение у любого нормального человека. Как, например, убийство губернатора Санкт–Петербурга генерал–майора фон дер Лауница. Выполняя свои представительские функции, 21 декабря 1906 г. градоначальник посетил открытие и освящение новой клиники кожных болезней. На это торжество было приглашено около двухсот человек. Приглашенные начали съезжаться к 10 часам утра. В 12 часов губернатор вышел из церкви, находящейся на четвертом этаже здания, и направился завтракать на третий этаж. На площадке лестницы стоял молодой человек в безупречном фраке. Когда фон дер Лауниц с ним поравнялся, тот выхватил револьвер и застрелил градоначальника. Убийца был убит на месте, установить его личность никак не удавалось. И тогда следствие пошло на неординарный шаг: отрезанную голову преступника сфотографировали и опубликовали для опознания…
Однако не кровавым и громким акциям посвящена эта глава. Она о том человеке, под чутким руководством которого рвались бомбы в российских городах. Практически вся история эсеровского террора неразрывно связана с Евно Азефом, с одной из самых таинственных фигур «русского освободительного движения». Его точное имя (как оно прописано в метрическом свидетельстве) — Евно Мейер Фишелевич Азеф. Полицейский агент и революционер одновременно. Человек, готовивший теракты и сам же их предотвращавший. Однако самые интересные факты его биографии обычно остаются за кадром. Жаль, ведь именно в этих тайнах ответ на многие вопросы нашей революции…
Надо сразу сказать, что о детстве и отрочестве Азефа имеются очень скудные и, кроме того, крайне сбивчивые и противоречивые сведения. Впрочем, как и о его юности, зрелости и смерти. Словом, весь жизненный путь этого человека почему–то оказывается укрыт густым и непроницаемым туманом. Но некоторые факты можно считать достоверными. Родился наш герой в местечке Лысково Гродненской губернии в семье бедного портного. Затем окончил гимназию в Ростове–на–Дону. Перебивался мелкими и случайными заработками корректора и репортера. Баловался молодой юноша и крамольными идеями. Поэтому, когда жандармское управление начало серьезную разработку революционного кружка, где Азеф состоял, он неожиданно отправился за границу. Там, в немецком городе Карлсруэ, поступил в политехникум и в 1899 г. получил диплом инженера–электротехника. На какие деньги бедный еврейский юноша уехал на учебу за границу; не совсем понятно до сих пор. В ту пору он еще не сотрудничал с полицией и денег от нее не получал. Не финансировали его и эсеры — по той простой причине, что их как таковых еще не было. Во многих изданиях можно прочитать, что, отбывая в Германию, Азеф украл значительную сумму у некоего промышленника. Однако в книге Жана Лонге и Георгия Зильбера «Террористы и охранка», выпущенной в 1909 г. в Париже (т. е. по «горячим следам») и переизданной в Советской России в 1924 г., написано, что авторам «не удалось, несмотря на наши расспросы и изыскания, нигде найти подтверждения этим слухам». Получается нестыковка: деньга у Азефа были, и много, но взять их ему было Неоткуда. Если конечно считать, что ни с кем из сильных мира сего, кроме русских революционеров и русской охранки, он никогда не сотрудничал…
