принятие "чужаков" и свержение нацистского строя в стране. Мы как раз относимся к этим.
— Это понятно. Нацисты бы не просили поддержки у тех, кого ненавидят.
— Ну вот, — Тит ухмыльнулся, — ты начал понимать. Но ладно, предлагаю расположиться здесь, пока генерал не прибудет на планету. К сожалению, он опаздывает и пришлось мне встречать вас.
— Намекаешь на то, что видеть нас не хотел? — с презрением спросил тамплиер.
— Намекаю на то, что не лучшая идея посылать на встречу имперцев предателя. Не лучшее начало и потенциальный конфликт, но благодарю, что всё решилось словами, а не размазыванием по бетону моей головы, — с иронией сказал бывший центурион.
— Ладно, проведёшь моих братьев к месту, где они смогут отдохнуть, и подготовиться к первой миссии, а я останусь здесь и осмотрюсь, — после этих слов командир тамплиеров отвернулся от собеседника и ушёл в сторону.
Многие имперские миры превращаются в один сплошной город, размером с планету, но у Федерации с Иерихоном совсем другой подход к колонизации. Почему-то они хотят сохранить природу и множество производственных процессов или делают в космосе, или минимизируют их вредное влияние на окружающую среду. Хотя, если так подумать, то численность населения в этих государствах в несколько раз ниже, чем в Империи. То ли у них уровень развития технологий позволил не использовать человеческий труд во всём, то ли из-за низкого населения это было вынужденной мерой. Голиаф не понимал этого. Он просто стоял в стороне и смотрел, как с кораблей один за другим выходили четырёхметровые боты на двух ногах. Это уже старая, но до сих пор эффективная военная разработка, которая всё ещё показывает хорошие результаты благодаря модификациям. Внешне эта боевая единица представляет собой бронированную капсулу с пилотом, от нижней части которой отходит две массивные ноги, что состоят из двух суставов и стопы из трёх пальцев, центральный из которых смотрит назад. С обеих сторон бота, как руки, закреплено по одному 152мм орудию с автоматом заряжания и боеукладкой, которые находятся в конечностях. А сзади, на спине, у некоторых моделей есть пусковые ракетные установки как ранец, предназначены для поражения целей на больших расстояниях, ведь баллистика у пушек не самая лучшая.
Спустя несколько дней на планету прибыл генерал Велериум. Он высадился на этой же военной базе чтобы увидеть всё своими глазами. Спустившись в подземную часть, командующий удивился количеству боевых машин, что предоставила Империя, после чего пригласил командира Тамплиеров к себе в кабинет.
Голиаф зашёл к Велериуму и остановился возле дверей, прислонившись к стене. К сожалению, вес силовой брони не позволяет сесть на обычный стул, да и это не нужно, ведь не тамплиер держит на себе доспех, а доспех его. Кабинет представляет собой небольшую комнату с Т-образным столом и голографическим проектором на потолке. Позади командующего повстанцами повешен флаг Федерации, но поверх него зелёной краской был нанесён рисунок трёхглавой змеи — мифической гидры.
— Раз видеть вас, тамплиер, — приветствовал генерал.
— Да, я тоже рад, что смог увидеть главного здесь.
— Простите, что не смог лично встретить вас по прибытию и пришлось отправить моего временного заместителя, пока другие не имеют возможности так же активно заниматься командованием нашей армией, — повстанец пояснил ситуацию.
— Как это — не могут? — удивился Голиаф.
— Видите ли, — генерал снял синюю шинель и повесил на спинку стула, — о нашем восстании ещё никто не знает и мы тщательно пытаемся сохранить такой расклад, пока сами не нанесём первый удар. Другие высокопоставленные члены нашей революции занимаются тем же, чем и до этого, в основном. Нам удалось сконцентрировать в этой и ещё одной системе только верных нам людей, не вызывая особых подозрений. Это было сложно, но мы смогли и с того момента подготовка набрала темп.
— Понятно. Когда произойдёт само восстание?
— Скоро. Ввиду внезапной поддержки с вашей стороны, нам пришлось сдвинуть дату начала восстания на несколько месяцев вперёд, но, думаю, оно того стоит. Мы хотим начать с освобождения из двух тюрем наших единомышленников, которых бросили за решётку во время чисток, ставших последним толчком к революции, — пояснил Велериум. — Нам бы хотелось чтобы вы, тамплиеры, помогли нам с этим. Это, пожалуй, единственные важные сражения, в которых вы можете нам помочь. Не хочется тревожить союзников из-за всяких мелочных боёв. Но тут нам важно достать живыми наших друзей прежде, чем кому-то придёт в голову казнить их на месте.
— Хорошо, мы поддержим ваше наступление, — имперец сразу согласился, ведь он прибыл сюда лишь чтобы убивать.
— Раз так, то отлично. Могу я узнать ваше имя? — поинтересовался Велериум.
— Голиаф, — немногословно ответил тот.
— Это позывной? Я имел ввиду настоящее имя, но раз не хотите, то можно не говорить, — растерялся генерал
— У меня нет имени, — пояснил имперец. — Каждый после того, как вступает в орден Тамплиеров отрекается от своего прошлого и, в том числе, имени. Мне было даровано второе рождение после вступления в ряды тамплиеров и я ни о чём не жалею.
— Вот как… — задумался повстанец. — Я не знал, что у вас так.
— Раз с этим всё, то можно дать мне план штурма объектов? Мне нужно ознакомиться с ним чтобы понимать, на что рассчитывать в бою.
— Да, конечно, Тит вам всё предоставит.
Спустя несколько часов после разговора с Голиафом, к Велериуму зашёл Тит.
— Я думал они пришлют только списанное снаряжение, а не ботов последних модификаций, — бывший центурион сразу приступил к делу.
— Да, я тоже, — признал генерал.
— А вот тамплиеры это уже страшно, я серьёзно. Он наверняка хотел размазать мою голову по бетону сразу при встрече, когда узнал кто я. Ненавижу этих фанатиков. Они ещё хуже иерихонцев. Вторые хоть думать умеют, в отличии от этих консерв, — Тит начал высказывать своё недовольство. — Как же я надеюсь, что мне не придётся с ними видеться чаще, чем никогда.
— Я понимаю твои чувства, — вздохнул Велериум, но если мы плохо с ними обойдёмся, то это может испортить наши отношения с Империей.
— Да, на счёт этого, — бывший центурион устало потёр лицо. — Мне не нравится, как они легко согласились на сотрудничество.
— Я бы не сказал, что это было легко, — генерал вздохнул. — Мы
