Но истина, как понял Евмен, спускаясь по шатким, сделанным на скорую руку лестницам в глубины шахты, заключалась в том, что задолго до Грейвенхолда здесь уже что-то строили. Слои былой архитектуры, спрессованной в отчетливо выделяющиеся скопления камня, проплывали перед его глазами. Из крошащейся земляной стены выступали вполне опознаваемые конструкции. Иногда скаут, благодаря своему все еще улучшающемуся зрению, мог различить даже узоры или надписи, выполненные на неизвестных ему языках. Грейвенхолд был древним городом — или, во всяком случае, древним было то, что находилось под ним.
— Чисто! — вызвал их по воксу Селеп, находившийся двадцатью метрами ниже.
— Найрюс, есть что-нибудь?
— Они ушли, — ответил Найрюс, спускавшийся прямо перед Евменом. — Большинство из них не станет возвращаться тем же путем. Но то, что внизу, меня смущает: то, как они думают. Совсем не похоже на людей. Там что-то еще.
— Найрюс, если начнешь терять контроль, сразу закрывайся, — строго сказал Евмен. — Мне плевать на то, насколько хороший ты предсказатель. Весь этот город — одна сплошная моральная угроза, и я не хочу, чтобы ты подставился во время моего дежурства, понял?
Найрюс не питал иллюзий насчет того, что произойдет, если его псионические способности станут проводником для некой демонической сущности или чужака, умеющего подчинять себе разум других. Если это произойдет… что ж, он окажется не первым скаутом-псайкером, уничтоженным собственными товарищами.
Селеп достиг дна, в тухлой воде плавали тела грейвенхолдцев, сорвавшихся со стен во время подъема. Евмен с Найрюсом спустились к нему, и отряд скаутов спрыгнул в воду. Теперь существовало только одно скаутское подразделение — выжившие бойцы Гириана перешли под командование Евмена, в распоряжении которого оказались восемь человек из собственного отряда, снайпер Раек, а еще Лэон и Алкид из людей Гириана.
Селеп перевернул одно из плавающих в воде тел. Его глаза закрывала полоска стали, которая, казалось, была вдавлена в лицо погибшего, будучи раскалена докрасна. Она прожгла мышцы и вплавилась в кости черепа. Вместо волос череп украшали железные заклепки, а пальцы завершались ржавыми кривыми когтями. Одет человек был в потертый кожаный комбинезон работника кузнечного цеха.
Найрюс подошел к трупу и простер над ним руку, позволяя последним предсмертным чувствам войти в свой разум.
— Осторожнее, Най, — предостерег Скамандр. — Они были психопатами, даже я это чувствую.
— Этот разум не принадлежал человеку, — сказал Найрюс, не поднимая век. Евмен заметил, что псайкера слегка трясет, а под глазами его залегли глубокие тени — признак ментального истощения. — Это ксеносы. Люди были не просто подчинены. Кто-то… кто-то вырвал у них души и вложил что-то взамен.
Несколько тоннелей расходились от дна шахты. Селеп уже стоял возле самого широкого прохода, осторожно вглядываясь в темноту. Судя по виду, тоннель когда-то использовался в качестве инженерного перехода или канализации. Вдоль потолка тянулись свинцовые трубы, а кирпичные стены были склизкими.
— Чисто, — сказал Селеп.
— Люко, — включил вокс Евмен, — мы заходим.
— Будь осторожен, парень, — отозвался Люко, чьи десантники как раз спрыгивали в воду. — Мне будет чертовски неприятно, если придется стрелять сквозь тебя.
Под Грейвенхолдом раскинулся целый город. А то и несколько. Сомнений не было — полуразрушенные коллекторы были проложены так, что образовывали широкие, наполовину затопленные улицы. Несмотря на воду, скауту, прошедшему подготовку, не составляло труда проследить путь, по которому пришли грейвенхолдцы, — они двигались по канализации тесной толпой, царапаясь о стены, иногда встречались плавающие в грязи тела, каждое из которых было отмечено следами самоистязаний. Тоннели расходились во все стороны, к разным районам подземного города, и каждый из них подпитывал силами орду, но основная масса врагов пришла откуда-то с севера, где на поверхности располагались дома знати Грейвенхолда. Этот район был знаком Испивающим Души только по устаревшим пикт-снимкам, показанным им во время инструктажа на «Сломанном хребте», — роскошные особняки, каждый из которых стремился перещеголять соседние. Крупные здания были окружены целыми деревнями, предназначенными для прислуги, и даже возле самых маленьких были свои парки со скульптурами и сады. Облик домов разнился от элегантности до кричащей безвкусицы.
Было даже слишком просто представить себе аристократов Грейвенхолда, которые настолько увлеклись своими играми, что не заметили происходящего прямо у них под ногами. Теперь все были мертвы или превратились в бойцов безмозглой армии, управляемой нечестивым союзом колдунов и чужаков.
Испивающие Души продвигались вглубь тоннеля следом за скаутами. Евмен докладывал обо всем увиденном идущим позади отрядам, зная, что сейчас они рассредоточиваются, чтобы взять под контроль путь, прокладываемый его людьми. Изредка ему попадались надписи, оставленные на стенах строителями, и граффити на каком-то доимперском диалекте.
Также им встречались и выжившие обитатели Грейвенхолда — искалеченные или заблудившиеся, одиноко бродящие во тьме. Евмен приказал Раеку уничтожать их с безопасного расстояния — скаут-снайпер был тихим и скромным, но оказался настолько же умелым убийцей, как и Селеп.
Их отряд уже почти час шагал по тоннелям, когда Евмен увидел, что основной проход обрушился, однако над завалом в потолке зияет большая дыра, под которой лежит груда строительного мусора. Битые кирпичи и камни пропитались кровью тысяч босых ног тех, кто спрыгивал в тоннель через пролом. Евмен видел свод просторного помещения наверху — тот казался низко нависшим каменным небом, чью темную поверхность подпирали изогнутые, похожие на ребра белые колонны.
— Стой, — произнес Селеп.
— Движение?
— Похоже на то.
Неуверенность не была свойственна Селепу. Взмахом руки Евмен приказал отряду остановиться.
— Вызывает Евмен, — обратился он по воксу к идущим следом подразделениям. — Всем остановиться. Мы вступили в контакт.
Сжимая в одной руке нож, а в другой — пистолет, Селеп всматривался в тени. Затем он показал в сторону одного из боковых тоннелей кончиком клинка.
— Там.
Скамандр убрал пистолет в кобуру и поднял руки, готовясь наполнить узкий проход огнем. Остальные скауты встали у выхода из тоннеля, держа под наблюдением каждое из направлений.
— Не надо, — сказал Найрюс. — Не думаю, что он хочет нам зла.
— Тебе крупно не повезет, если ты ошибаешься, Найрюс, — произнес Евмен, прежде чем увидеть существо.
Послышались шлепки, будто кто-то идет по воде, но производившая эти звуки тварь, казалось, состояла из тени, сливаясь с окружающей тьмой. Возле стены на долю секунды проявился сухощавый гуманоидный силуэт и тут же снова пропал из виду.
Бросив взгляд на тоннель у себя за спиной, Евмен заметил отряд Люко, расположившийся с болтерами на изготовку на пересечении нескольких проходов. Сам Люко активировал когти, и на поверхности воды заплясали странные узоры отражения энергетического поля.
— Скамандр? — окликнул Евмен. — Дай свет.
Скаут-библиарий сложил ладони чашечкой, и в них вспыхнул сгусток белого пламени. Скамандр распрямил пальцы, позволяя пульсирующему свету наполнить тоннель.
Когда исчезли тени, скрывавшие его, ксеносу больше негде было прятаться.
В большинстве своем граждане Империума видели эльдаров только на картинках или фресках. Но и те, как правило, ненавязчиво лгали им. Эльдары определенно были гуманоидами — две руки, две ноги, голова и вполне опознаваемые черты лица, — и поэтому многие люди полагали, что внешность тех практически не отличается от человеческой. Но Евмен был осведомлен, что это вовсе не так, поскольку просматривал пикт-записи сражений, в которых Испивающие Души некогда бились против эльдаров. И теперь, когда он увидел одного из них собственными глазами, скаут понял, что на самом деле означает понятие «чужак».
Пропорции тела эльдара казались чудовищно неправильными. Неправильно был изогнут позвоночный столб; грудная клетка, похожая на голубиную, переходила в широкие плечи с длинными руками, которые, в свою очередь, завершались пальцами, напоминавшими лапки пауков. Ноги существа были тонкими, но казались сжатой пружиной, готовой распрямиться в любой момент, а лицо было продолговатым, с маленьким ртом и клиновидным носом. Хуже всего оказались глаза — огромные, бездушные, с большими сверкающими зрачками. Всеобъемлющая нечеловечность твари только подчеркивалась подрагивающей и подергивающейся кожей — в обычных условиях это позволяло слиться с тенью, но в ярком свете, созданном Скамандром, она корчилась будто зверек, угодивший в капкан, мечась между черным и белым. Нижнюю половину туловища существа закрывал облегающий комбинезон, усиленный изогнутыми бронепластинами, но торс оставался обнаженным. В одной руке эльдар сжимал странный хрустальный пистолет. В другой был длинный кинжал с изящной рукоятью, оплетавшей кулак ксеноса, и изогнутым зазубренным клинком. Ростом существо превосходило среднестатистического человека, но сравнения в данном случае мало что значили. Строение, движения — все было чужеродным.
