Глава 16. Ночной гость
Я проснулась оттого, что кто-то нырнул ко мне под одеяло и крепко обнял. Кто-то горячий, ласковый и настырный. Конечно, это был Оливер. Двери в Лунном Приюте не закрывали на замок.
— Проваливай, — сонно буркнула я.
— Коварная Омега, — тихо и торопливо зашептал юноша. — Подло и вероломно сбежала. Я обижен, Нелли. Так с друзьями не поступают
— Ты мне не друг, — прошипела я.
— У Руфуса закрались подозрения, что Верховная Жрица хочет отдать тебя на растерзание кому-то из своих покровителей, — печально сказал Оливер. — Оттого и тянет время. Под шумок отдаст тебя местному Альфе.
— А я и не против, — я закрыла глаза, желая абстрагироваться от удушающих объятий.
— Я знаю, что ты не против, — недовольно хохотнул Оливер. — Ты же поэтому и сбежала сюда, чтобы предаться разврату и греху со множеством мужчин и женщин. Ох, я и не думал, что ты настолько ненасытна, но тут тоже кроются свои правила. Если есть еще один кандидат на твою сладкую невинность, то Верховная Жрица не имеет права по своему усмотрению отдать тебя кому-то одному. Это ты должна выбирать, а не сучка, решившая, что она тут самая умная.
— О чем ты говоришь? — я насторожилась.
— Будут смотрины, моя жестокая обольстительница, — тихо прошелестел Оливер. — Вокруг тебя соберутся Альфы с подарками и цацками, а ты будешь выбирать.
— Как интересно, — самодовольно хмыкнула я. — Все таки, Омеги имеют право выбирать?
— Согласен, Нелли, тут отвратительные нравы, — Оливер уткнулся носом мне в волосы. — Это должен Альфа выбрать Омегу. И взять силой, чтобы подчинить. И никак иначе. А тут какой-то бардак устроили. Не Альфы, а мямли. С подарочками бегают! Лучший подарочек для Омеги — крепкий член…
Оливер томно и едва слышно застонал, и я закусила губу. Теперь и у меня все мысли крутились только об одном — о крепких членах, перевязанных атласным бантиком. Алым и очень нарядным.
— Ты бы знала, какой агрегат у Руфуса, — просипел Оливер и весь вздрогнул. — Нелли… Когда ты его испробуешь, ты меня поймешь…
— Прекрати, — выдохнула, впитывая в себя его миазмы похоти. — Не хочу ничего знать…
— Ты никогда им не насытишься, — Оливер скользнул рукой по моей груди. — Поверь мне, я знаю о чем говорю. Нелли… Когда он в тебе до самых яиц…
Теперь глухо застонала я. Внутри меня скрутилась раскаленная пружина зудящего желания. Тело и разум требовали немедленного совокупления с Руфусом. Я стиснула между ног плотный край одеяла и в тихой истерике потерлась об него. По мышцам пробежала слабая судорога, которая принесла лишь мимолетное облегчение, и я вновь утонула в жгучей и болезненной похоти и злости. Я хотела не одного Альфу, а нескольких, чтобы они заткнули все мои дыры.
С рыком хотела вывернуться из крепких объятий Оливера и немедленно стянуть с него штаны, чтобы затем оседлать и избавиться от свербящего между ног вожделения. Стыдно признаться, но я была готова в себя засунуть все что угодно. Все, что имело продолговатую форму.
— Нет, Нелли, — ехидно и судорожно прошептал оборотень. — Нет, моя хорошая.
— Ты же этого и добивался! — я дернулась в его руках.
— Это все равно тебе никак не поможет, — прохрипел Оливер и через мгновение оказался на мне, прижав мои запястья к матрасу. Он вгляделся в мои глаза и оскалился. — Будет еще хуже.
— Ну хоть… покажи… — простонала я. — Смотреть же не запрещено.
— Тогда и ты покажи…
— Что? — я сглотнула от нетерпения.
Оливер молча указал взглядом на мою грудь, и я, не задумываясь, задрала футболку. Юноша тяжело выдохнул и спешно, трясущимися от перевозбуждения руками, вывалил эрегированный член из флисовых штанов. Я задохнулась от новой волны желания. Все мои мысли только и крутились о том, как было бы здорово сесть на омежье естество по самые, мать его, яйца.
— Без рук, Нелли, — Оливер хлестнул меня по протянутой ладони.
— Да к черту всех этих Альф, — жалобно пискнула я, всматриваясь в бледное и искаженное желанием лицо Омеги. — К черту Руфуса!
Оливер с протяжным стоном уронил голову на грудь, весь съежился, и мое солнечное сплетение что-то обожгло. Я перевела взгляд на вздрагивающий член Оливера, с пульсирующей головки которого тянулась вязкая капля густого семени.
— Что… зачем ты это сделал? — в ужасе скосила взгляд на липкие пятна на груди, а потом вновь уставилась на мужскую плоть, которая и не думала опадать и целилась мне прямо в лицо..
— Я ничего не делал, — проскулил Оливер. — Это ты виновата. Это ты упомянула имя Руфуса.
Со стоном выгнулась от болезненной судороги, и в комнату вошла Вилета, которая за ухо стащила с меня ойкнувшего Омегу и поволокла его прочь:
— Мелкий поганец, — рыкнула она.
— Я не хотел!
— Конечно, ты не хотел, — прошипела Вилета, зло дернув его за ухо. — Я что тебе сказала? А?
— Не помню… — проскулил Оливер.
— У нас одно правило, — женщина толкнула юношу за дверь и шагнула за ним. — Не провоцировать других Омег!
— Я просто хотел пожелать сладких снов… Так вышло… Госпожа, мне больно…
В комнату юркнула Агата с чашкой чая. Она осторожно вытерла грудь от вязких пятен влажной салфеткой, оправила в футболку и ладонью коснулась лица. Я замычала сквозь зубы, требуя от нее других ласк и сгорая в пламени сластолюбия.
— Тише Нелли. Дыши, — обеспокоенно зашептала она и поднесла чашку теплого чая к губам. — Глотни. Это поможет.
Я нехотя повиновалась. Травяной отвар горечью расползся по языку и небу, и я проскулила, чтобы Агата немедленно меня поцеловала. В ночи она казалась мне обворожительным и соблазнительным демоном в кружевной сорочке.
— Пей.
Я сделала несколько глотков, и пламя начало медленно затухать. Смущение смыло черные пятна желания, и я прошептала:
— Какой кошмар.
— Мы все через это прошли, — Агата поставила пустую чашку на тумбочку и глупо хихикнула. — И не раз пройдем. На нас периодически накатывает, и Вилете приходится разгонять внезапные групповушки посреди ночи. Лишь по этой причине здесь нигде нет замков. И у вас, к слову, все прилично закончилось.
