Он смахивает рукой тарелки и стаканы со стола в ресторане, чтобы она, находясь где-нибудь в городе, услышала этот шум, подняла взгляд и поняла, как ему плохо без нее. (Английский пациент. Майкл Ондатже)
ГЛАВА 6 — Решка. Сказание о навязчивых идеях
Не грусти. Рано или поздно все станет понятно, все станет на свои места и выстроится в единую красивую схему, как кружева. Станет понятно, зачем все было нужно, потому что все будет правильно.
Льюис Кэрролл. Алиса в стране чудес
Жен
О покере, Арсении по паспорту и прочих сюрпризах минувшего дня я вспоминаю отнюдь не сразу. Поначалу понять не могу, почему плечи замерзли, а ногам ужасно жарко… Только когда натыкаюсь на кого-то теплого и большого, начинаю осознавать, что с моей головой что-то качественно случилось. Ночую в компании человека, которого совсем не знаю…
Осторожно поворачиваюсь и смотрю на Арсения; он спит раскинувшись на кровати и заняв чуть ли не все место. Перед ним я испытываю некоторый трепет. Сильное лицо и тело под стать. Именно так, не наоборот. Я вам не о пошлости вуайериста говорю, а об ощущениях, испытываемых в обществе этого мужчины. Именно мужчины, ему порядка тридцати, и все — от характера до мировосприятия — уже полностью сформировано; не вдруг подвинешь. Например границы в отношениях он расставляет правильно и совершенно осознанно. Отчего же это подкупает…
По дрожанию ресниц понимаю, что он проснулся.
— Объяснишь, что я здесь делаю? — спрашиваю.
— Ты так с таким отчаянием звала меня в постель, что утренний секс превратился в жизненную необходимость.
Его руки смыкаются у меня на спине. Они горячие поверх прохладной кожи. Наверное, открыта форточка; но, чтобы поверить, нужно отвернуться, а я не хочу. Он ведь тоже смотрит.
— Не могла я.
— Еще как могла.
— А вдруг я теперь против, что будешь делать? К кровати привяжешь?
— Слушай, что ж у тебя за проблемы с воображением? Связать снизу, сверху, сзади, спереди, плеткой для уюта приласкать…
— Ну если это туго, то я уж и подумать боюсь, откуда у тебя познания, выходящие за рамки кожаного обмундирования.
— Вот и не думай. Я же о твоих отличительных особенностях догадок не строю. — Как ни удивительно, о моем шраме он высказывается предельно корректно.
Одеяло сползло, и холодный ветер, плетьми бьющий по коже, оставляет на ней мурашки, которые хочется разгладить, растереть ладонями. А почему бы и нет? Кладу руки поверх его груди. Это ощущение приятное настолько, что хочется застыть на всю жизнь и просто чувствовать. Как мое тепло вытягивает его холод, заставляя кожу доверчиво разгладиться, как его палец скользит вдоль моего позвоночника, как прогибается матрац, когда он наклоняется, чтобы коснуться языком моей шеи.
— Душ, — предупреждаю.
— Решила переубедить меня насчет своей фантазии? Что ж, это определенный прогресс.
— Ты все готов переврать?
— Только ради экономии ресурсов.
Но это не более чем отмазка, учитывая, сколько времени мы льем воду понапрасну. И вылезать ужасно не хочется. Возможно потому, что это означает скорый уход в серую реальность. Разве кому-то хочется променять полного неожиданностей мужчину на одинокую квартиру, в которой каждый уголочек знаком? Нет. И даже когда чудеса фантазии сдаются на милость будничной усталости, вылезать из-под душа я отказываюсь, как и он — покидать маленькое помещение ванной. Стоит, прислонившись к раковине, даже не попытавшись воспользоваться полотенцем, отчего на пол натекла уже полноценная лужа, а я сижу на коленях и намыливаю волосы. Медленно, с наслаждением. Кстати, в расходе ресурсов меня более не упрекают — наверное потому, что девушка в душе — та самая ужасная банальность, которая по приоритетам выше несчастных обитателей Африки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ты вызовешь мне такси? — спрашиваю, наконец смывая душем пену с шеи.
— Да.
Ну вот и все, закончилась сказка. И я не в обиде. Точнее, было бы все, и я была бы не в обиде, если бы не телефонный звонок, во время которого Арсений успевает сказать только «алло», а затем морщится.
— Что-то случилось?
Но мне уже не отвечают — оборачивают полотенце вокруг бедер и покидают душную комнатку. Хорошо это или плохо, я разбираться отказываюсь; пользуюсь передышкой и просто заканчиваю утренний прием душа. Но если надеялась, что Арсения покоробит от мысли, что гости обнаружат свидетельства его нечестивости в виде разбросанной по всей квартире одежды, и он сложит вещи в спальне, позволив мне одеться, то очень ошибалась. Не живет этот парень с общественным мнением дружно — все, пардон, через задницу. Не «останься, Жен, на вечер», а «хрен уедешь, инопланетянка», не «задержись», а «фиг принесу одежду».
Но не только он умеет играть грязно, и потому я решительно выхожу из спальни, обрядившись в безразмерную футболку, которую вчера так отчаянно стягивала с его тела. Выхожу — и готовлюсь к неуютному знакомству. Однако, как выясняется, делать невинные глаза не перед кем, потому что в дверном проеме до боли знакомая спина Яна.
Стоя вне зоны видимости брата, я не могу разобраться в том, что чувствую и как себя вести. С одной стороны, он у меня не святой, с другой — мне не очень нравится мысль, что он будет знать о моих похождениях. Все-таки младший брат, а я в одной лишь футболке парня, с которым, по мнению Яна, познакомилась лишь вчера. Отличная бы вышла реклама азартных игр: «я не только ручку позолочу, но и кроватку согрею». Вот черт…
— Доброе утро, Ян, — говорю по возможности невозмутимо и прохожу мимо, радуясь разнице в росте, благодаря которой футболка доходит мне до середины бедра.
— Доброе утро, — без тени удивления отвечает брат. Интересно, это взаправду или показное?
— Как поживает моя машина?
— Отлично… только я не знаю, где именно, — отвечает доморощенный паразит.
— Что?!
— Слушай, я всю ночь ее искал, я же, как вас проводил к этому Григорию, — сразу выкупать поехал. В смысле не выкупать, а так, последить… Но ее уже не оказалось! Мальчишка-сменщик продал.
— Думаешь, это Григорий прознал о твоей закладной?
— А кому еще мог понадобится глючный по всем статьям рендж-ровер? Так он отыграет хоть часть выигрыша.
— Ты позвонил ему до того, как продал машину?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ну да, а то что толку продавать…
То есть Григорий знал о том, что творит мой брат. Но что толку от машины, если не знать, что там карта? Да я бы плюнула и пошла в салон новую покупать. Хотя бы из принципа. Яну бы влетело, конечно, но он, чтоб ему пусто было, на этот раз заслужил сполна. Продать мою машину ради покерной партии… да до такого не каждый додумается! Нет, дело не в ней.
