Кремль, а не США, оказался подлинным союзником «незалежной». Пока в Вашингтоне болтали да отделывались печеньками, Москва сделала все возможное, чтобы Украина через конфронтацию с Россией получила большие кредиты и моральную поддержку «цивилизованного мира». Вот и получается: Путин сделал для формирования украинской нации больше, чем многие украинские националисты — все эти Ляшко, Тягнибоки и пр.
Отсюда вопрос: это было сделано случайно или осмысленно?
«Будем учитывать… что для «принципиальной» ссоры ЕС с Россией поводы найти очень тяжело — весьма их контакты взаимовыгодны. Поэтому исходим из того, что Евросоюз не очень будет протестовать против «поглощения» Украины Россией, если она не будет применять какую-то брутальную военную агрессию, а использует уже имеющиеся внутренние украинские дестабилизирующие факторы»[76].
Прав оказался К. Галушко в своих аналитических выводах 2010 года, именно так и произошло. Организовав «брутальную», проще сказать грубую, вызывающую «военную агрессию», российская сторона вынудила ЕС принять меры по недопущению роста влияния восточного соседа. Но тогда возникает недоуменный вопрос: почему Кремль пошел «на брутальную агрессию» (вспомним совершенно дурацкий штурм украинских военных кораблей в Севастополе в сочетании с навязчивым раскручиванием темы «фашистской хунты в Киеве») вместо использования мягких дестабилизирующих факторов, то, что сейчас модно называть «управляемым хаосом», тем более что Евросоюз способствовал развитию именно этого варианта? Почему Кремль не пошел навстречу? Из любви к «братскому народу»? Ну и чем обернулась эта неразделенная «любовь»? Ненавистью! Получается: не надо делать как лучше, надо делать, как требуется.
Политики не обязательно должны быть умными, но обязательно хитрыми. А в конфликте с Киевом и воссоединении Крыма никакой хитрости не наблюдалось. Наоборот, «лось ломился через чащу, привлекая внимание охотников»…
Постсоветская Россия уже не могла ничего предложить, кроме скидок на сырье. Таможенные пошлины были незначительны, и российский рынок был открыт для украинских товаров. Так что в этом направлении у Украины резервы были исчерпаны. Другое дело западное. Пошлины в торговле с ЕС были высоки, действовал визовый режим. На Западе были технологии для модернизации, там же высокий уровень управления и капиталы для развития. Поэтому киевская политическая рать всегда выступала за то, чтобы полюбовно договариваться именно с «Европой». И что не менее важным было для Киева — отсутствовала угроза включения в «Империю» с диктатом из Кремля. Это определило европейский выбор Украины, как и других восточноевропейских государств (за исключением Беларуси, где Лукашенко предпочел «синицу в руках», а не мифическую имперскую угрозу).
В свою очередь, Кремль бесхитростно, совсем не по-имперски с его принципом «разделяй и властвуй», помогал Украине, не делая различий между ее фактическими и потенциальными центрами. Поэтому помощь одинаково шла и Львову, и Донецку, националистам бандеровского толка и русским. Безадресная помощь Москвы означала по существу поддержку националистическо-антироссийской части украинского общества. И это не случайность, а очередная ситуация, которую «умом не понять и аршином общим не измерить». Киев это вполне устраивало, пока президент Ющенко, уверовав, что одновременно плевать в лицо России и получать скидки на газ есть равновесная политика, не испортил отношения с Москвой. Тогда и началась «газовая война», и Украина, подобно Грузии, оказалась в подвешенном состоянии, зависнув между двумя берегами. А российскому руководству надо было делать выбор между «братской любовью» и реализмом.
Совершенные действия можно списать на обычные ошибки. Мол, внешняя политика в период роста нефтяных цен не требовала особых знаний и скрупулезных расчетов. Достаточно было «газовой дипломатии» и посулов дешевых кредитов. Профессионализм особо не нужен, если у тебя под рукой богатая страна с населением, привыкшим к небогатой жизни. Энергия уходила на по-настоящему нужные и сложные вещи — выстраивание отношений между подчиненными и соратниками. Любой политик уделяет им наибольшее внимание. Если, конечно, хочет остаться на вершине «пищевой цепи» долго. Именно в этой психологической сфере требуется настоящий профессионализм и чутье. Остальное вторично. Чтобы в этом убедиться, достаточно посмотреть западные фильм и сериалы о жизни политиков («Босс», «Карточный домик» и т. д.). На этом можно было бы поставить точку, если бы не «ошибки», которые выглядели как подстава. И остается гадать: это все же случайность или некая тайная задумка, которую внешнему наблюдателю не понять, а можно только строить версии?
Непрофессионализм?
В марте 2014 года президент получил разрешение Совета Федерации РФ на использование войск на Украине. В июле того же года это право было аннулировано. Получается, история с разрешением явилась непродуманным шагом? Не была просчитана реакция западных держав, и как только они ввели санкции, пришлось идти на попятную? Внешне это выглядит так, но вопросы остаются. Разве нельзя было предвидеть эту реакцию? В распоряжении Кремля были такие аналитические центры, как Министерство иностранных дел, международный комитет Государственной думы, Совет безопасности при президенте, экспертное управление при правительстве и много других структур.
Политика — это не «кухонные» суждения праздных умов. Политика сродни гроссмейстерской игре в шахматы, сердцевиной которой является расчет вариантов и знание психологии соперника (какое решение, вероятнее всего, он изберет при том или ином дебютном варианте).
Давно сказано: политика — это искусство возможного. Это значит, что, анализируя игроков на мировой арене, руководство страны должно точно знать, что оно может себе позволить, а что встретит такое сопротивление, что лучше не начинать. Наше руководство, оказывается, такими знаниями о своих оппонентах не обладало. Почему? Не с инопланетянами ведь имело дело, а с деятелями, которых давно знало. И президент США, и канцлер Германии у руля уже много лет. И ни депутаты в Госдуме, ни в Совете Федерации ничем руководству помочь не смогли, а могли лишь красно говорить по телевизору.
Что же получается: было принято непрофессиональное решение, и людей, профессионально разбирающихся в нюансах международных отношений на верху нет или к ним не прислушиваются? Тогда плохо дело.
Возникает еще один вопрос: а сколько еще столь малопрофессиональных, по сути, неприложимых к жизни решений было принято? И во что они обошлись стране?
Киев как враг… только кому?
Киевские политики тоже изо всех сил демонстрировали свой непрофессионализм. Началось все с недальновидной политики Ющенко (оправданием ему является лишь махровый укранационализм, образчики которого приводились выше). Но и другие были не лучше. Непонятными остались истинные мотивы подписания нового газового контракта премьер-министром Тимошенко, за который ее посадили в тюрьму. Пресс-конференции Януковича после его бегства показала убогость этого политика как государственного деятеля. И провал его в качестве президента выглядит закономерным. Осталось непонятным: почему Кремль пропагандистски поддерживал этого человека? Одно дело — личные деловые взаимоотношения, другое — интересы страны. Янукович ничего не давал России как правитель. Он не попытался придать русскому языку статус государственного даже на региональном уровне, не пытался наладить союзнические отношения, и даже Таможенный союз интересовал его в последнюю очередь. Причем было видно, что Янукович готов кинуть Россию при первой же возможности. Поэтому осталось неясным, отчего руководство РФ так его защищало, задействовав всю мощь телепропаганды? Правда, другие политики были настроены совсем уж антироссийски. Однако выбор между плохим и еще худшим не всегда хорош в долгосрочном плане.
Надежды на Запад — это просьба Украины спасти от самой себя, ибо это государство есть и будет малоэффективным. А малоэффективным оно будет хотя бы потому, что национальной чертой украинцев стала страсть к дармовщине. Они искренне не понимают, откуда взялись у них обширные земли вдоль Черного моря и какой ценой они достались тем, кто их добывал и обустраивал. Они искренне считают, что Россия или Запад им должны помогать и фактически содержать только потому, что Россия им задолжала, а Запад обязан им платить как бастиону против «Азии». Однако любые радости заканчиваются. Потеря Крыма показала, что время халявной жизни закончилось. Отныне придется за все платить.
Недоуменные вопросы есть и к Западу.
Запад: претензии доярок
1
Россия — идеальная страна для доения всеми желающими. У буренки большое вымя и до недавнего времени был смирный нрав. По логике, Западу надо было держаться за Россию двумя руками — размеры надоев впечатляют. По мнению академика С. Глазьева и советника президента В. Путина по совместительству, к 2014 году из страны было вывезено капиталов на триллион долларов. На такие средства можно было стать «Китаем». Если, конечно, вложить в экономику, а не потребление, что тоже возможно в созданных условиях. Кроме того, Россия исправный поставщик сырья, интеллектуальных «мозгов» и потребитель большого объема импорта. И заставлять не надо! Она все делает сама — бурит скважины, строит нефте— и газопроводы, рубит лес, затаскивает максимальное количество импорта, охотно размещает в западных банках максимальное количество имеющейся у нее валюты, обрекая при этом собственную промышленность на голодный инвестиционный паек. Иначе обстоит дело с Украиной. Ее тоже доят, и доится она неплохо, но ровно до тех пор, пока ее спонсировала Россия (точнее, руководство). Теперь же Украине надо помогать, и помогать большими суммами.
