— Господи, пожалуйста…
— Все будет хорошо! — сквозь зубы бросил Дэвид. — Не бойся.
Потом они ждали, сидя на диване в ярко освещенном холле больницы и взявшись за руки. Не было сил утешать друг друга, и оба только молча провожали глазами проходивших по коридору врачей. Время тянулось томительно медленно, стрелки на настенных часах, казалось, застыли. А известий все не было.
Наконец дверь в палату открылась, и доктор поманил их к себе.
— Это вирусная инфекция, сейчас много заболевших, — сказал он негромким голосом. — Если хотите, можете забрать ребенка домой, необходимые лекарства я дам. Надо будет раз в день делать ему укол, вы умеете?
— Да, — ответил Дэвид. — Скажите, это не опасно?
— Любая болезнь опасна. — Врач устало потер покрасневшие глаза. — Постельный режим, легкая пища и побольше жидкости. И не забывайте об уколах. Забирайте своего малыша.
Вернувшись домой, они уложили Эрни в постель, напоили горячим чаем, и Дэвид сделал укол, стараясь не причинить сыну боль. Они еще посидели у его кроватки, пока он не заснул, повернувшись на бок. Длинные ресницы бросали тень на розовые щеки, дыхание стало не таким тяжелым.
— Ну вот, я же говорил, что все будет хорошо. — Дэвид обнял Кэтрин за плечи. — Ужасно, когда дети болеют…
— Спасибо тебе, — прошептала она. — Ты так помог! Если бы я была одна, то ударилась бы в панику и не знала, что делать.
В комнату заглянула Сандра.
— Ваши родители приехали.
— Я совсем забыла! — воскликнула Кэтрин и обернулась к Дэвиду. — Тебе, наверное, лучше не встречаться с ними…
— Почему? Я хочу, чтобы они, наконец поняли…
— Но… — Она замолчала и, обреченно махнув рукой, вышла из детской.
Кэролайн сидела в кресле, Арчибальд стоял у окна, барабаня пальцами по стеклу, за которым по-прежнему сеялся дождь.
— Ну, как ты? — начал он, но, увидев спускающегося следом за дочерью Дэвида, замолчал и нахмурился. — Кто его впустил? Я, кажется, отдал охране довольно ясное распоряжение…
— Папа, это все-таки мой дом, — резко сказала Кэтрин. — Дэвид помог мне отвезти Эрни в больницу, у него вдруг поднялась температура.
— Ты понимаешь, что он опасен? — раздраженно крикнул Арчибальд, пропуская ее слова мимо ушей. — Хочешь потерять ребенка?
— Папа, перестань! Нам ничего не грозит, что за глупости! — Кэтрин обернулась к Дэвиду и попыталась ободряюще улыбнуться. — И вообще, это наше с мистером Колбери дело…
— Ваше? — Арчибальд от возмущения побагровел и стукнул кулаком по подоконнику. — А ты знаешь, что он вчера пообещал мне обратиться в суд? Что он готов на все? Что твое имя появится во всех газетах и каждый сможет сунуть свой нос в нашу жизнь?
— Это правда? — спросила Кэтрин, побледнев и отступая от Дэвида. — Ты…
— Да, я сказал это, но я не собирался так поступать. — Дэвид покачал головой, чувствуя, что все оборачивается против него. — Твой отец вынудил меня.
Он старался найти нужные слова, чтобы разубедить ее, но Кэтрин, потрясенная и оскорбленная самой мыслью о том, что это возможно, замкнулась в себе. Ей казалось теперь, что со всех сторон ее окружают враги и некому прийти на помощь. Это была безвыходная ситуация: как бы дальше ни развивались события, кто-нибудь все равно останется проигравшим.
Кэтрин смотрела на озлобленные лица родителей, на растерянного Дэвида и не знала, что делать. Но вдруг мелькнула спасительная мысль.
— Мистер Колбери, — сказала она громко и внятно. — Есть способ избежать обращения в суд. Если вы станете моим мужем…
В течение нескольких мгновений в гостиной стояла глубокая тишина. Затем Арчибальд, задыхаясь от ярости, подскочил к дочери, и уже занес было руку для пощечины, но Дэвид успел остановить его. Они смотрели друг другу в глаза с такой ненавистью, что если бы взгляды обладали способностью уничтожать, то от обоих не осталось бы и горстки пепла.
— Ты сошла с ума! — закричала Кэролайн, хватаясь за сердце. — Ты хочешь убить нас! Вот твоя благодарность!
— Мама, успокойся, — холодно сказала Кэтрин, стараясь сдержать подступающие слезы.
Она и сама не ожидала от себя такой смелости и решительности. Впервые в жизни она взбунтовалась и заявила о собственных желаниях не как капризный ребенок, а как самостоятельный человек. Но Кэтрин и не подозревала, чем это может для нее обернуться.
— Мы уходим, — сказал Арчибальд. — Я не хочу больше ни минуты оставаться рядом с этим проходимцем. А ты… — Он обернулся к дочери и смерил ее презрительным взглядом. — Ты еще очень пожалеешь о своих словах.
Кэтрин не сделала попытки задержать родителей, она слишком устала от волнений и ссор. Дэвид опустился в кресло, чувствуя, что снова оказался в ловушке. Он не мог ответить согласием на предложение Кэтрин, хоть и мечтал об этом.
— Ну вот… — Она прошлась по комнате и замерла у окна, прижавшись лбом к холодному стеклу. — Кажется, я действительно совершила крупную ошибку. Почему ты молчишь? Ты разве не рад?
— Я не знаю, что сказать. — Дэвид устало вздохнул. — Мы все запутались. Ты и правда хочешь выйти за меня замуж?
— Если это единственный способ сохранить Эрни, то да.
Он покачал головой и грустно улыбнулся. Вот в чем причина! И никакой горячей любви, о которой говорилось еще утром.
— Я не думаю, что это хорошая идея. — Заметив испуг на лице Кэтрин, он быстро продолжил. — Не бойся, я не стану подавать в суд. Мы можем обо всем договориться мирно. Скажем, так: Эрни будет проводить со мной несколько недель летом и зимой. Ты не против?
Кэтрин прикусила губу до боли: она ожидала совсем другого. Надо же, самой сделать предложение — и получить такой равнодушный отказ. Ей вдруг вспомнилось, как Дэвид прощался с Мэри, его затуманенные печалью глаза и три слова, произнесенные таким нежным голосом, что Кэтрин и сейчас ощутила мгновенный укол ревности.
— Нет, не против, — глухо ответила она. — Значит, ты возвращаешься в Канаду?
— Да, завтра утром. Я пришлю адрес. Тебя не затруднит иногда писать мне об Эрни? — Голос Дэвида тоже звучал отчужденно и холодно.
— А как я объясню ему, кто ты такой и почему он должен проводить с тобой время? — Кэтрин сделала вид, что не расслышала его вопроса.
— Просто скажи ему правду. — Дэвид встал и прошелся по комнате, не приближаясь к ней, словно между ними выросла за несколько минут непроницаемая стена. — Уверен, ты найдешь нужные слова.
Он остановился на пороге и взглянул на Кэтрин с тайной надеждой, но она даже не обернулась. Все было сказано, кроме самого главного, но Дэвид так и не решился спросить о том, что волновало и мучило его больше всего. Неожиданная холодность Кэтрин подействовала на него, заставляя забыть о нежности. Что ж, ошибаются все, даже взрослые опытные люди. И если Дэвид придумал для себя красивую историю о любви к этой сероглазой женщине, то кто виноват в том, что она оказалась лишь мечтой?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
